Время наточить ножи, Кенджи-сан! 3

Мы шагнули внутрь. Здание выглядело заброшенным, пыльным, как будто здесь никто не был уже годы. Но через несколько шагов я увидел похитителя. И желание не то, что стрелять в него, но даже бить сразу же отпало. Горчица лежал на полу, весь в синяках, его лицо было сильно избито, на губах запеклась кровь.

— Чёрт… — Волк выругался, присев на корточки рядом с ним, проверяя пульс.

Горчица застонал, едва открыв один глаз. Он был на грани сознания.

— Кто это сделал? Где Наоми? — спросил я резко, но ответа не последовало. Он был слишком слаб, чтобы говорить.

Я шагнул к машине, стоящей у выхода. Надежда, что она там, внутри, вспыхнула на мгновение, но когда я открыл дверцу, салон оказался пустым. Никого. Только странная, тяжёлая тишина.

— Его вырубили, когда он ждал нас, — сказал Волк, осматривая машину. — Они опередили нас.

Злость росла во мне, сжимая горло. Я с трудом сдерживал желание что-то разбить. Всё шло не по плану.

Волк не стал церемониться — выхватив из машины бутылку с водой, он без промедления вылил её на лицо Горчицы. Тот резко вздрогнул, захрипел, пытаясь перевести дыхание, и с усилием открыл глаза. Его лицо исказилось от боли, он не сразу понял, где находится.

— Эй, очнись, — рявкнул Волк, сжимая бутылку в руках, — нам нужно кое-что выяснить.

Я присел перед Горчицей, чувствуя, как злость внутри меня закипает. Каждая секунда промедления отдаляла меня от Наоми, а этот тип был единственной зацепкой.

— Кто на тебя напал? Где Наоми? — спросил я холодно, глядя ему прямо в глаза. — Говори, а то еще пару синяков тебе пририсую!

Горчица вздохнул, закрыл глаза, как будто вспоминал, и с трудом выдавил:

— Они… трое… — его голос был слабым, хриплым, словно слова давались ему через силу. — Не знаю, кто они… все в масках… Они напали внезапно. Избили меня… Я не успел понять, что происходит.

— А Наоми? — мой голос сорвался, гнев поднимался волной. — Где она?

Он напрягся, пытаясь собраться с мыслями, и наконец продолжил, глядя в сторону, словно стыдился своего поражения:

— Они забрали её… Погрузили в чёрную машину и уехали. Меня просто оставили здесь. Я не знаю, кто они… лиц не видел. Всё произошло слишком быстро.

Как только Горчица произнёс эти слова, у меня внутри всё перевернулось. Мой разум отказывался это принять, сердце забилось так быстро, что я почти не слышал его ударов. В мгновение меня окутала волна гнева, злости и беспомощности, которую я не мог сдержать.

— Что ты сказал?! — мой голос стал резким, почти угрожающим. Я подошёл ближе, схватив Горчицу за рубашку и подтянув его к себе. — Ты серьёзно? Они забрали её?!

Он жалко кивнул, дрожа от страха. Я отпустил его с такой силой, что он снова повалился на пол, а мои мысли уже метались в бешеном круговороте. Боль от осознания того, что кто-то осмелился забрать Наоми — самого близкого мне человека — пронзила меня как кинжал. Я чувствовал, как гнев заполоняет все мои мысли.

Я сжал кулаки до боли. Внутри меня был взрыв — смесь злости, отчаяния и паники. Как я мог допустить это? Как мог позволить, чтобы она стала мишенью?

— Кто они?! — снова закричал я, глядя на Горчицу, который бессильно отводил глаза. — Ты что-то знаешь? Говори!

Но он только мотал головой, дрожа от страха. Всё тело моё дрожало от ярости, но ещё больше от беспомощности. Я привык контролировать всё. Привык, что могу защитить тех, кто рядом. Но сейчас… Наоми исчезла, и, кажется, вся моя сила вместе с ней.

— Я… я честно не знаю кто они. Я не договаривался с ними ни о чем. Я лишь хотел… тебе отомстить.

— Урод! — сквозь зубы процедил я.

Волк нахмурился, сканируя каждое слово Горчицы. Всё это звучало правдоподобно, но что-то всё же не сходилось.

— Ты ведь понимаешь, что если лжёшь — тебе конец, — процедил я сквозь зубы, всё ещё не доверяя его словам.

Горчица тяжело задышал, видно было, что он на грани, но всё же его страх перед нами был меньше, чем перед теми, кто на него напал.

— Я говорю правду, — простонал он. — Они меня просто вырубили и бросили.

Я сжал кулаки, чувствуя, как гнев накатывает всё сильнее.

— Мы должны их найти. — Мой голос прозвучал твердо, но внутри всё было в смятении. Эти трое забрали Наоми, и каждый миг, который я тратил здесь, только приближал её к опасности.

Волк тем временем внимательно осматривал место нападения. Он ходил по периметру, внимательно оглядывая улицу, машины, стены — он всегда был педантичен в таких вещах, каждую деталь проверял до мелочей. Но его мрачное лицо уже выдавало, что ничего хорошего он не нашёл.

— Кенджи, — наконец сказал он, выпрямляясь и встряхнув головой, — тут нет камер. Ни одной. Они знали, что делают. Если здесь и были какие-то свидетели, они тоже всё видели через маски и не смогут помочь.

Он был прав. Место выглядело идеально для похищения — пустое, тёмное, без лишних глаз. Эти ребята действовали профессионально.

— Профессионалы, — продолжил Волк, подходя ближе. — Слишком чисто. Без камер, без следов. Проследить за ними будет почти невозможно.

Я выдохнул, подавляя злость. Наоми где-то там, а мы в тупике.

* * *

Мы прочесали каждую улицу, каждый закоулок. Мой взгляд беспокойно сканировал окрестности, в отчаянной надежде заметить хоть что-то, что могло бы нам помочь. Мы кружили по ночному Токио часами — от одного темного переулка к другому, мимо полузаброшенных зданий и пустых парковок. Хоть одна зацепка. Но нигде не было ни следа, ни намёка на присутствие похитителей. Ничего.

Часов к пяти утра мы оба уже выглядели вымотанными и измотанными до предела. Темные круги под глазами, пустота в груди и ощущение беспомощности, которое росло с каждой минутой. Все наши усилия не дали результата, и в какой-то момент я понял, что мы просто теряем время.

— Давай вернёмся в офис, — сказал Волк наконец, выруливая на главную улицу. Я не мог с ним спорить — всё равно никаких новых идей у нас не было.

Когда мы въехали на стоянку у офиса, тишина между нами казалась оглушающей. Волк остановил машину, заглушил двигатель и развернулся ко мне, его лицо было напряжённым.

— Слушай, — начал он, глядя прямо мне в глаза, и я понял, что он хочет сказать что-то, что мне явно не понравится, — если бы они хотели расправиться с Наоми, они бы сделали это сразу, на месте. Но они её увезли. Значит, они что-то хотят. И не от неё… — Волк остановился на миг, давая мне время осмыслить сказанное. — Они хотят что-то от тебя.

Его слова ударили по мне, как пощечина. Каждая буква больно отзывалась внутри. Это был очевидный вывод, но услышать его от Волка — это было совсем другое. Я почувствовал, как внутри всё переворачивается от ярости и вины. Наоми оказалась втянута в этот кошмар из-за меня.