Время перемен

– Этого не может быть, – ещё раз зло процедил Советник. Однако глаза его не обманывали. Да и общий ментальный фон заполнился страхом. Армада не могла противостоять ТАКОЙ силе. И он принял решение.

«Экстренное отступление всему флоту!» – скомандовал Советник, и закрыл глаза, сосредотачиваясь…

Всё шло согласно плану. Дервиш дал ящерам почувствовать близкую победу, чтобы они не заметили приближения других Городов, с управляющими которых ему далось связаться, пока не стало слишком поздно. Всё случилось именно так – другие города, выныривая из гиперпространства, моментально вступали в бой, нанося армаде чудовищный урон. Казалось, всё идёт как нельзя лучше, но затем вдруг случилось то, чего никто не ожидал – в космосе всего за несколько секунд разверзся исполинский – размером с пол планеты – портал! Оставшиеся корабли армады тотчас устремились в него. Последнее, что успел заметить Дервиш до того, как портал закрылся, была планета на другой его стороне. Голубая планета с единственным спутником. И Дервиш знал её имя.

Это была Земля…

====== Глава 9. Novus ordo seclorum (Чать 1) ======

Глава 9. Novus ordo seclorum*

«Сначала разрушь, а затем создай! Таков основной закон алхимии…»

Майор Армстронг (Цельнометаллический алхимик)

«Горе – учитель мудрых»

Д.Г. Байрон

– Новый мировой порядок.

Что же это было? Судьба? Забавное стечение обстоятельств? А, может, и то, и другое сразу? Может, это судьба решила так пошутить? Ещё вчера он был пленником на своём собственном корабле, отправленный в заключение по приказу самозванца, а теперь же стал заложником обстоятельств. И уже во второй раз это связано с расой людей…

Шро’так с интересом рассматривал то, что волею судьбы, а вернее – самих Шао’ссоров стало величайшим табу его народа. Установка перемещения между мирами. Казалось бы – всё просто и элегантно – огромное металлическое кольцо стояло на специальном постаменте посреди большого зала. Не было в нём ничего страшного, демонического… Но простота была кажущейся, внешней – на самом деле она скрывала механизмы чрезвычайной сложности и была способна пробудить такие силы, о которых мало кто мог помыслить. Угловым зрением ящер отмечал присутствие в зале двух вооружённых людей.

Так надо. Он и сам поступил бы так же в подобном случае…

Но чего же он добился своим бегством?

Мысли плавно свернули в другое русло.

По крайней мере, одно обстоятельство радовало командующего в нынешней ситуации – здесь, среди чужого ему народа, он мог мыслить свободно, не прячась, не таясь, не выстраивая хитроумные комбинации мыслеобразов, чтобы обмануть Ревнителей и окружающих. Это было похоже на то, как после долгого времени, проведённого в тесной тюремной камере, ты, наконец, выходишь на свободу, и первое, что видишь – безкрайнюю равнину…

«Но, возвращаясь к результатам», – Шро’так отвернулся от установки и зашагал к выходу из зала. Двое с оружием оживились и заметно напряглись. В их мыслесферах ящер видел недоверие, настороженность и решимость. Но страха не было. И это было правильно…

Он вышел в коридор, продолжая размышлять.

«Да. Ответы на некоторые вопросы были получены. Однако они лишь породили новые вопросы, которые теперь тоже настойчиво требовали ответов. Несмотря на то, что теперь мне стало известно, кто такой Первый Советник на самом деле, я не понимаю, почему человек, представитель расы, не имевшей до прямого столкновения на Меридиане никакой информации о Шао’ссорах, попросту не знавшей об их существовании, внезапно объявился не просто среди них, но едва ли не на самой вершине власти… Как ему это удалось? Что ему нужно? Вместе с тем, все его действия как Советника были направлены на благо и процветание народа Шао’ссоров… Вероятно, ему это как раз и было нужно. Вероятно также, что он использует ситуацию и своё положение для достижения своих целей. И это как-то связано со Второй Кампанией», – командующий замедлил шаг – из-за эвакуации на базе оказалось слишком много людей, а здешние коридоры и без того не были рассчитаны на посетителей таких габаритов, как Шро’так. «Именно слово Первого Советника стало решающим при принятии решения о начале Второй кампании. И это притом, что уже почти две тысячи лет Круг Советников, Синод во главе с Блюстителем духа и Коллегия Адмиралов не могли прийти к единому мнению по этому вопросу, а Император не считал нужным вмешиваться… И вот появляется новый Первый Советник и всё резко меняется. Что-то здесь не так. Да и сам факт того, что чужак легко смог проникнуть сразу в высшую касту власти, не вызвав никаких подозрений, наводит на размышления о предательстве… или о том, какой невероятной силой и возможностями может обладать этот странный человек, раз сумел укрыться даже от всевидящих глаз самого Императора. Как ему удалось обмануть Великого? Неужели он настолько могуществен, что сумел скрыть от него свою истинную суть?»

Внезапно мелькнувшая мысль породила в душе командующего бурю эмоций: «А что, если он не сумел? Почему в этом случае Император мог бы оставить его в живых? Неужели только потому, что своими действиями Советник доказал свою лояльность Шао’ссорам и преданность Императору? Не-е-ет. Если эта догадка верна, то не всё так просто. Есть что-то, что я упускаю из виду… А мог ли Император с самого начала знать, кто заменит прежнего Первого Советника? Но ведь тайна личности Советников священна и неприкосновенна даже для Императора. Так было всегда… Нет. Император не стал бы нарушать этого закона, установленного его великими предками на заре времён. Выходит, либо Великий ни о чём не догадывается, либо он всё знает, но по какой-то причине ничего не предпринимает… Но сейчас я с этим ничего не могу поделать. Это, пожалуй, и не так важно. Важно другое – почему Советник был так заинтересован в той планете, Меридиане? А ведь она для него важна, иначе просто не имело смысла отдавать приказ о замене финальной точки Системы Изменения в самый последний момент. Что такого может быть в этой планете, чтобы могло настолько заинтересовать самозванца, что он даже не побоялся ради этого внедриться в стан врага? Что могло заинтересовать человека, многократно превосходящего (а насколько я понял из пояснения того, кто называет себя Странником – так оно и есть) всех остальных представителей своего вида? Знание? Или нечто иное? Хотя…», – тень догадки мелькнула в мозгу Шро’така и он уцепился за её край всей своей волей и сознанием. «Сама планета могла стать объектом его интереса! Её характеристики были очень необычны даже для узловой точки, особенно в энергетическом спектре… Странно, почему я раньше этого не заметил… Хотя исследования этого мира были поверхностными, но всё же. Над этим стоит поду…», – но внезапно командующий ощутил нечто невероятно знакомое, то, из-за чего на протяжении всей своей жизни он был вынужден прятать свои истинные мысли за завесой лжи. Он почувствовал, как вокруг него, словно порождаемые тысячами неупокоённых душ, послышались голоса – тихий шёпот на грани слышимости – голоса, шептавшие что-то друг другу на непонятном языке. И их было так много! Больше, чем звёзд на небе и они, подчиняясь какому-то неведомому закону, с определённой периодичностью сливались в громкое шипение, белый шум, накатывавший волной, а затем вновь распадались на бессчётные множества одиноко звучащих голосов. И у всей этой странной и таинственной какофонии была структура, гармония, каждый голос, каждый шёпот имел здесь своё, строго заданное место…

– Нет! Не может быть! – вырвалось у командующего. – Это невозможно!

Шёпот, появившийся столь внезапно и так знакомый Шро’таку с каждой минутой становился всё более структурированным. И он принимал форму. Форму ментальной сети Шао’ссоров!

«Учёный!» – моментально бросил ментальный зов Шро’так, надеясь, что его услышит тот человек, с труднопроизносимым именем «Звягинцев». Но ничего не вышло: «Проклятые защитные машины!» – досадливо воскликнул ящер, стремительно направляясь к лестнице…

…Это было безкрайнее поле, простиравшееся от горизонта до горизонта. Высоко в небе сияло жёлтое солнце, щедро одаривая мир под собой теплом и светом. Чистейшее синее небо без единого облачка, а под ним – золотое, волнующееся на ветру море пшеницы, которому не видно ни конца, ни края. Лёгкий тёплый ветерок приносил откуда-то издалека причудливую и такую приятную смесь запахов сухой травы, дыма от далёкого костра, разведённого путником. Откуда-то пахнуло лесной свежестью и хвоей – наверное, где-то неподалёку был лес.

Элион сделала глубокий вдох и вновь принялась с жадностью всматриваться в пейзаж. Поле, поначалу показавшееся девушке похожим на море из-за волновавшейся на ветру пшеницы, пересекала узкая лента пыльной дороги, никогда не знавшей асфальта. Где-то вдалеке послышался гудок отправляющегося поезда…

Это место… Элион никогда не видела ничего подобного. Здесь было так хорошо, красиво… Спокойно. Удивительно, но здесь девушка ощущала необычайное духовное спокойствие, словно все былые горести, заботы и печали, невзгоды, обрушившиеся на неё вместе с обретением волшебной силы, остались далеко позади и давно позабыты, как будто всё это и не с ней происходило. Во всём теле она чувствовала необычайную лёгкость, а душа девушки лучилась тихим счастьем. Хотелось воспарить вслед за стайкой небольших птичек, резво игравших друг с другом в небе…

Элион закричала!

Просто так. Захотелось. Эмоции переполняли её и нужно было дать им выход.

– Как же здесь хорошо! – прошептала девушка, упав в пшеницу и зарывшись лицом в колосья, жадно вдыхая их аромат, перевернулась и легла на спину, зажмурив глаза – солнце оказалось прямо над ней. Так она и лежала с закрытыми глазами, слушая звуки природы, лишь изредка нарушаемые далёкими гудками поездов и стуком их колёс. Вдыхала ароматы поля. Каждой клеточкой организма впитывала она этот покой и умиротворение, что царили здесь. Она растворилась в нём с блаженной улыбкой на лице… и поначалу даже не заметила, что свет солнца вдруг стал не таким ярким. Но когда он внезапно изменил свой цвет с жёлтого на красный, она открыла глаза…и закричала вновь. Но это был уже не крик радости, как прежде, но рвавшийся наружу ужас – вместо солнца на небе висел гигантский скалящийся череп, в глазницах которого бушевало адское пламя! Небо стало пепельно-серым с багровым отливом, а пшеница…это была уже не пшеница – абсолютно чёрные сухие и ломкие на вид стебли, с чем-то вроде фасеточных глаз насекомого там, где у пшеницы должны быть колосья. Элион моментально вскочила на ноги, отряхивая платье, но замерла, увидев, во что превратилось её спокойное поле – мертвая, выжженная земля, вся в глубоких трещинах, из которых сочился сизый дым. Сама же земля была как будто ржавой – её рыжий, а местами кроваво-красный цвет вызывал отвратительное ощущение непередаваемой чужеродности этого мира. И вокруг не было больше ничего, кроме этой адской пустыни, в которой то там, то здесь из земли торчали скрюченные, словно вывернутые наизнанку какой-то извращённой силой, чёрные, будто опалённые пламенем, гротескно-сюрреалистические подобия деревьев, каждое из которых вместо дупла имело огромную пасть в обрамлении острейших зубов. И вокруг каждого такого «дерева» покоилось бессчётное множество костей… А где-то за горизонтом что-то пылало. Зарево было просто невероятно огромным.

Но хуже всего было не это. Крики! Душераздирающие вопли людей, которые испытывали немыслимые страдания! Казалось, эти крики заполняли весь этот ужасный мир.

– НЕТ!!! НЕ НАДО!!! НЕ-Е-Е-ЕТ!!!!!

– ПОЩАДИТЕ-Е-Е-Е!!!!!

– СПАСИТЕ МЕНЯ-Я-Я-Я!!!!!!!

– О ГОСПОДИ, НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!!!

– УБЕЙТЕ МЕНЯ!!!!!!!!!!!

Вопили эти голоса очень громко и казалось – совсем близко, пропитывая каждый дюйм, каждый атом этого мира неописуемой болью, отчаянием, страданием, безысходностью, вызывая в душе чувство непередаваемого, первобытного, сверхъестественного ужаса, затмевающего сознание… Элион показалось, что она задыхается, и стала хватать ртом воздух. А колосья чёрной «пшеницы» вокруг неё начали раскрываться – на самом деле это были не колосья, а маленькие кровожадные пасти, тянувшиеся к живому человеку…