Время перемен

– Кажется, вас только что уделали по самое «не хочу», – вывел Крутова из задумчивости немного ироничный голос.

– Помяни чёрта, – пробормотал Сергей Иванович, обернувшись – на него снисходительно смотрел, одетый в свой традиционный чёрный плащ, Странник собственной персоной. Он вальяжно расселся во вращающемся кресле у одного из пустующих рабочих столов и раскачивался влево-вправо.

– Умеешь же ты выбирать самые неподходящие моменты, – пробурчал Крутов, пожимая руку Страннику. В зал меж тем возвращались те, кто покинул свои посты, чтобы не попадать президенту под горячую руку. Вернулся и Васильев. Как ни в чём не бывало.

– Да, друже, не ожидал я такого, – пожал он плечами, как бы извиняясь.

– А я, пожалуй, ожидал, – ответил Крутов. Тут Васильев, наконец, обратил внимание на Игоря, всё ещё сидевшего в кресле.

– Неужели вы…, – учёный не договорил.

– Он самый, – кивнул Игорь, вставая и протягивая руку Васильеву.

– Итак, какими судьбами? – после приветствия спросил Крутов. – И постарайся не шутить. Ты ведь никогда не появляешься просто так… По крайней мере в последнее время.

– Мда, мой юмор – на любителя, – усмехнулся Игорь. Но было в этой его усмешке что-то неестественное, как будто он делал это через силу. – Вы правы – я здесь по делу. По вашему делу, Сергей Иванович.

– То, о чём мы говорили на той встрече?

– Да. К тому же всё сложилось так, что я смогу одним махом решить не только вашу проблему, но и существенно продвинутся в достижении своих целей, – Игорь замолчал. И вновь Крутову показалось, что он хотел сказать что-то ещё…но не решался. Как будто что-то тяготило его. Это настораживало.

– Я отчётливо слышу «но», – молвил Васильев, переводя взгляд с Игоря на Крутова.

– Оно есть, – помедлив, ответил Странник. – Решение, которое я могу предложить, вам не понравится. Очень не понравится. Но другого у меня, к сожалению, нет, – то, о чём он собирался рассказать Крутову, не нравилось ему самому. Не нравилось настолько, что даже сама мысль о том, ЧТО следует сделать, разрывала его душу, причиняя сильнейшие страдания и муки совести, подобно тысячам железных крючьев, рвущих плоть. Он хотел бы найти другой способ. Вновь перебрать все возможные и даже невозможные варианты решения. Снова всё перепроверить… Но времени на это уже почти не оставалось. Он чувствовал это. А ещё он чувствовал, как в душе у него всё напряжено, как это напряжение растёт, словно в сжимающейся пружине, готовой вот-вот выпустить затаённую в ней энергию. Это предчувствие перемен, чего-то очень важного, значимого, что должно было вскоре произойти. А может, всё это – лишь слабые попытки оправдаться в своих собственных глазах потому, что он просто не захотел выбирать другой способ, остановившись на чудовищном, но более простом способе решения проблемы? Имеет ли он право делать то, что задумал, ведь до сих пор все его действия так или иначе приносили лишь беды этой Земле, Меридиану и многим другим мирам? Кто он такой, чтобы принимать подобные решения, чтобы делать всё это? Кто он такой, чтоб бросать вызов самому Богу, называясь судьёй и беря в свои руки право карать и миловать, воруя его у Создателя?

Он – всего лишь человек. И этого не изменить…

– Что вы собираетесь делать? – строго и настороженно спросил Крутов, поняв, что Странник молчит неспроста. И это понимание заронило в сердце бывалого воина серьёзную тревогу.

– Я не отвечу на ваш вопрос, – поднял на него полный тоски и внутренней боли взгляд Игорь, всё ещё продолжая бороться в душе с самим собой, со своей худшей, тёмной частью. – Ни вы, Сергей Иванович, ни кто-либо другой не должны в этом участвовать. Это только моя ответственность.

– Что вы собираетесь делать? – голос Крутова лязгнул металлом. Васильев невольно вздрогнул.

– Я… я уже делаю, – сказал Игорь, и тотчас растаял, развеялся как туман! И в тот же миг все приборы в зале управления ожили, взбесились, заиграли огоньками, заискрили, зашумели, а в камере перемещения, которая была хорошо видна через обзорное окно, зажглись сигнальные огни, предупреждавшие о том, что портальная установка активирована и готова к работе. Секунду спустя у установки буквально из воздуха возник Странник. Крутов тотчас бросился к интеркому громкой связи:

– Что бы ты ни задумал, прекрати немедленно! – прокричал он в микрофон и его голос разнесся по всей базе. Странник посмотрел на него снизу вверх, но лишь покачал головой. А потом совершенно непонятным образом его голос зазвучал из динамиков:

– Я не могу прекратить это. Уже слишком поздно…

– Остановится никогда не поздно. Тем более сейчас, когда ты, судя по всему, собираешься совершить огромную ошибку!

– Всё, что я делал последние десять лет, с самого первого моего перемещения было одно гигантской ошибкой, – донесли динамики полный тоски и горечи голос Игоря.

– Так не совершай ещё одну! Или не об этом ты думал, говоря о цене решения? Ты ведь всё ещё сомневаешься!

– Сомневаюсь, – согласился Странник, подходя к портальной установке – это уже было не старое кольцо-переместитель, так сильно напоминавшее звёздные врата. Это был недавно смонтированный переместитель второго поколения – круглая платформа из особого материала с четырьмя силовыми контурами-штырями по периметру и ещё одним – самым большим – в центре. – Эта ваша новая установка великолепна. А главное – она может переместить что угодно куда угодно, независимо от того, где находится перемещаемый объект… Понимаете – есть вещи, которые просто необходимо сделать, несмотря на все сомнения.

Крутов и Васильев переглянулись.

– Остановите установку! Отключите питание! – бросил Сергей Иванович операторам.

– Уже пытаемся, – ответил один. – Мы уже отключили питание, но она всё-равно работает… Это просто невозможно!

– Группу спецназа в камеру перемещения! – скомандовал Крутов по громкой связи. – Срочно! И включите систему защиты!

– Они всё-равно не пробьются, – покачал головой Игорь, и тотчас броневая дверь камеры перемещения закрылась.

– Э-э-э…, – подал голос один из операторов. – Что с обзорным экраном?

Крутов и Васильев обернулись – экран включился и вновь показывал космическую панораму. Только теперь съёмка велась с поверхности Луны…

База содрогнулась под аккомпанемент оглушительного грохота – это спецназ пытался пробиться в камеру перемещения. Пока безуспешно.

– Чёрт! – процедил сквозь зубы Крутов, когда картина на экране изменилась – взгляд камеры (судя по всему это была одна из внешних камер русской лунной базы) – устремился вверх, в безбрежную бездну космоса, обозревая с поразительной чёткостью величественную и зловещую картину – сотни и тысячи кораблей Шао’ссоров, дрейфовавшие вслед за естественным спутником Земли, скрываясь в его тени…

– Я же говорил, – донёсся из динамиков голос Игоря. Крутов посмотрел на происходящее в камере – установка перемещения окутывалась волнами энергии, распространявшимися от её центра к периферии, образуя замкнутое в особом поле пространство. – Я сделал всё, что зависело от меня. Всё, что произойдёт дальше – зависит от вас, Сергей Иванович, – и тут яркая вспышка озарила камеру перемещения, на миг ослепив всех. А голос Странника всё не умолкал:

– Я не знаю, как человечество будет относится ко всему, что произойдёт дальше, я не знаю что вообще станет с человечеством, но я точно знаю одно – этот день никогда не будет забыт, – яркий свет, заполнявший камеру, медленно угасал, к людям возвращалась способность видеть. И Крутов увидел, как там, внизу, группа специального назначения окружала Игоря, который даже и не пытался сопротивляться и лишь поднял руки. А затем Сергей посмотрел на экран и увидел, как четыре корабля ящеров в мгновение ока обратились четыре маленьких ослепительных солнца, затмив своим светом звёзды…

Это могло означать лишь одно…

…Сотни тысяч ментальных голосов внезапно вскрикнули и тотчас замолкли, исчезнув, растворившись в космической бездне и не оставив после себя ни следа. На их месте теперь была лишь пустота, ничем не заполненная, безжизненная… Этот вопль скорби и ужаса заставил Советника вздрогнуть и замереть, а в его мозгу с быстротой молнии пронеслась мысль:

– НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!

Подключение к ментальной сети заняло мгновение и он сразу понял, что его догадка оказалась верна – только что неизвестным способом были уничтожены четыре корабля флота! Общее ментальное поле Шао’ссоров «гудело» как растревоженный осиный улей, накаляясь гневом и жаждой мщения, подпитываемыми стыдом от того, что им пришлось спасаться бегством от городов Предтеч!