Время прощать

– Мне достаточно посмотреть на лицо Альберта Брукса, и я уже смеюсь, – призналась Лолли, когда в начале фильма Альберт Брукс держит смешную речь на работе. – Я имею в виду выражение его лица, как он использует голос… Он такой уморительный.

Кэт смотрела, как Альберт Брукс, играющий симпатичного, забавного рекламного работника, купил себе на день рождения «БМВ» с откидным верхом, а затем случайно попал в аварию из-за того, что искал упавший на пол салона компакт-диск (хорошо, что никто больше ими не пользуется). Он оказался в городе Судного дня, похожем немного на Лас-Вегас, где ему пришлось защищать свою жизнь на земле в ходе суда с участием защитника и прокурора, прежде чем уйти на небеса вместе с Мэрил Стрип, которая совершала на земле прекрасные поступки: например, усыновляла детей и спасала кошек из огня. Если он проиграет, его отправят назад на землю для новой попытки.

Джун принялась за свой ломтик свадебного торта.

– Боже мой, только представьте, что каждая секунда твоей жизни на самом деле записывается и будет использована против тебя при решении, можешь ли ты попасть в рай. Меня бы раз за разом отсылали назад на землю.

«Меня тоже, – подумала Кэт. – За тот момент, когда я ответила согласием на предложение Оливеpa о замужестве, потому что боялась всего – включая отказ. Или когда думала о лице и теле Маттео, находясь в постели с Оливером…»

– Да из-за средней школы мне навсегда будет заказан путь на небо, – покачала головой Изабел.

– Ха. Люди на земле используют только три процента своего головного мозга, – повторила Кэт слова адвоката Альберта Брукса. – Вот реальная причина их проблем в жизни. Это похоже на правду.

Фильм оказался добрым, забавным и интересным, веселым и искренним, как и обещал анонс на коробке. Кэт поймала себя на том, что расслабляется, с наслаждением поедая миниатюрный свадебный торт. Пока не прозвучала реплика, заставившая ее призадуматься. В точности, как предрекала Лолли.

– Думаете, это правда? – спросила Кэт. – Что страх – это туман, который мешает настоящему счастью?

– Вероятно, – отозвалась Джун. – Я знаю, в какие-то моменты боялась действовать, потому что не знала, к чему это приведет. Или просто из-за обычного страха. Это очень по-человечески.

Изабел кивнула.

– Страх услышать не то, что я хотела, неоднократно удерживал меня от разговора с Эдвардом наших проблемах.

Кэт поправила свою подушку, устраиваясь поудобнее, затем поняла, что дискомфорт у нее в душе. Во многих случаях страх удерживал ее от лов и поступков. Может, она знала, чего хотела, и лишь боялась это сделать.

– Альберту Бруксу нужно защитить девять дней жизни? – уточнила Джун. – Мне бы пришлось защищать значительно больше.

– Мне тоже, – тихо проговорила Лолли.

Кэт глянула на мать, но та взяла чай со льдом, предупреждая таким образом: не спрашивай. Может, если бы Кэт не так боялась перейти границы, она спросила бы.

«Я – третья», – подумала она.

– О-о, вот и Мэрил, – подала голос Изабел. – как смешно, что они познакомились в клубе на представлении плохого комика.

Кэт порадовалась, что наконец-то появилась Мэрил Стрип. Ее лицо, шелковистые светлые волосы, выражение лица и веселый смех сделались настолько привычными для Кэт, что она поняла: один вид актрисы ее успокаивает.

– Вот хороший вопрос, – сказала Изабел, когда начался суд над Альбертом Бруксом и на киноэкране в зале суда показали случай из его детства. – О разнице между страхом и сдержанностью. Иногда между ними очень тонкая грань.

Лолли, зевая, кивнула. Третий зевок с начала фильма.

– Слишком сильный самоконтроль может помешать вам сделать то, что действительно надо сделать. Но порой людям следует демонстрировать больше сдержанности. Иногда трудно понять, что когда применять.

Джун поставила на ночной столик пустую тарелку из-под торта.

– Ха, вот тоже хорошо – показывают его ошибочные решения из-за страха или по глупости. У меня такого было хоть отбавляй.

– У меня тоже, – согласилась Изабел. – Хотя уже давно, тетя Лолли, честно.

Кэт с облегчением вздохнула, когда мать засмеялась. Лолли притихла, сидела с серьезным лицом и, казалось, о чем-то глубоко задумалась. Кэт стало интересно, о чем же это кино ей напомнило.

– Для меня Альберт Брукс – настоящее открытие, – заявила Изабел. – Он такой забавный, такой скромный, но в его лице есть что-то настоящее – как он смотрит на нее, как говорит. Ясно, почему Мэрил в него влюбляется.

– Мне тоже, – кивнула Джун.

И я понимаю, что он имеет в виду, когда говорит, что устал от суда над собой. Но знаете, что странно? Недавно я думала о том, что я свой самый строгий критик.

– Думаю, все мы, – кивнула Изабел.

Кэт сосредоточила внимание на экране, когда Альберт Брукс сказал Мэрил Стрип, что не хочет подниматься к ней в номер и заниматься сексом, потому что боится испортить возникшие между ними чудесные и совершенные отношения. Он хотел сберечь мечту. Он делал неправильный выбор, но она понимала это. Слишком хорошо понимала.

– Ах, придется ему вернуться на землю, – сделала вывод Джун. – И попытаться снова.

Кэт вздохнула.

– Это ключ к пониманию жизни, да? Только что сказанное его адвокатом – что когда Альберт Брукс вернется на землю, ему следует не упускать подворачивающиеся возможности. Он сдерживался и теперь не может пойти в рай.

«Выйти за Оливера. Не выйти. Выйти за Оливера. Не выйти. Выйду. Не выйду Что же делать? Что это за возможность, которую я не должна упустить, и почему я не знаю?» – мучилась раздумьями Кэт.

Кэт следила, как Альберт Брукс сел в вагончик вместе с другими возвращающимися на землю и вдруг увидел Мэрил Стрип в другом вагончике, для тех, кто направлялся на небеса. Мэрил стала звать его, и он, вырвавшись, бросился к ней.

Не упустил своей возможности. Не испугался реальности любви. И отбыл вместе с ней в рай.

– Какой славный фильм, – вздохнула Джун, когда пошли титры.

Кэт включила свет на прикроватном столике.

– Мама? – произнесла она, вглядываясь в Лолли. – Ты плачешь?

Лолли вытерла глаза.

– Этот фильм всегда заставляет меня думать… – начала Лолли с печальным, тоскливым лицом. – Я не уверена, что пройду испытание в городе Судного дня. – Отвернувшись, она уставилась в темное окно.

– Мам, конечно, пройдешь, – пробормотала растерянно Кэт, гадая, что имеет в виду мать. – И не только это.

– Ладно, нажмите на паузу, – попросила Изабел. – Тетя Лолли, вы взяли к себе двух осиротевших племянниц. За одно это вы попадете в рай.

Лолли вроде бы улыбнулась племяннице, но на паузу не нажала. Все ее внимание было устремлено на телеэкран, на бегущие титры. По выражению лица матери, по особому выражению глаз Кэт поняла, что Лолли не скажет больше ни слова.