Время Теней

— Он от тебя сам гораздо раньше отрёкся. Скорее всего, он тебя и убил. Прошу показать мне записи — надо как можно лучше изучить приметы и возможности убийцы.

— Да быть такого не может, — отмахнулась Асара. — Я же его не из противной Тьмы сделала, а из Тени. А она более податлива и на изменения почти не реагирует. Во всех этих цветах и животных — часть моей энергии. «Жизнь ради жизни». Так говорил Хорламир? Я им всем как мать, и они не могут меня тронуть, чувствуя это.

— Хорламир добру не научит, — фыркнул Сципион, вспоминая хардольского политика, благодаря которому Светлые охотно ввели изменение характера и воспоминаний неугодных личностей на законодательной основе. — Тем более пока что «сынок» твой подозреваемый, а не обвиняемый.

— Ладно, давай посмотрим и убедимся. Только здесь никакой записи не ведётся, а по тому, как он уходит по коридору, обвинить его в убийстве у тебя не получится.

Гениально. Ну просто гениально. Сам Сципион не заметил, как начал мысленно ругать Асару так же, как её предшественница Нардея — Инанну. Да, служанка собственную владычицу…

Знать конкретно, кто именно выходит из помещения, где нашли твой труп — и сразу не нажаловаться на убийцу, если уж не ловить его самостоятельно. Это кем надо быть? Матери сыновей так не защищают, как Асара этот кусок Тени, выковырянный из самых дальних кишок!

Дракон, что покидал лабораторию на экране, очень походил на Асару, но был словно её негативом — чёрный в редкую красную полосу вместо белого с зелёным. Да, это определённо был самец, судя по фигуре — жилистый, высокий, хотя и немного сгорбленный.

— Ну и где кровь, где дымящаяся прана, где след от убийства в ауре? — Асара наклонилась над Сципионом, тыча пальцем в экран. — Видишь! Говорила же, не он.

— Искать его мы всё равно будем, как единственного свидетеля, — для Сципиона вина и опасность порождения мракотени была очевидна, но доказывать это Асаре, а не Джетет, было бесполезно, бесплодно и просто лень.

Глава седьмая

На прием к сар-волод

Царство Мое не от мира сего

От Иоанна Святое Благовествование, [18:36]

Ист-целительница слышала от старожилов, прилетевших поскорее помереть от изнеможения в шахтах, множество исторических подробностей — от общеизвестных сплетен до тайных слухов. Но совершенно достоверно то, что при сар-володе Герусет, ещё лет тридцать назад, Дворец окружало смертельное энергетическое поле, втягивающее в себя любую душу. Поле вернули совсем недавно, и тонкая настройка, возможная при нынешнем уровне развития магии, позволило ограничить смертоносное излучение, чтобы оно действовало лишь на разумных существ и души. Потому под стенами гигантского островерхого кристалла в девятнадцать этажей — так Дворец и выглядел — до сих пор шумел парк, разбитый сменщиками Герусет и предшественниками нынешних саров, в нём пели птицы и жужжали мелкие насекомые в некошеной траве. Стража — парившиеся в доспехах и накрыльниках из насыщенных энергией проволочных доспех — патрулировала резиденцию саров уже за периметром одичавшего сада, на мощёной улице, окольцовывавшей Дворец. Убедившись, что поле на самом деле присутствует, и инстинкт самосохранения настойчиво советует туда не лететь, пришлось направиться к стражам и представиться.

— Оникс-Гамалиэль, — стоя на трёх лапах, в передней правой она протянула карточку из сияющей оранжевым энергии, переплетённой в сложные узоры. Удостоверения первыми придумали именно исты, опасавшиеся инфильтрации общества нашарскими шпионами. Когда несколько месяцев назад Иркаллу всё же окончательно «прилепил» к себе экспансивный Нашар, опыт подтверждения личности решили перенять и местные военные. Гораздо проще поверить дракону, что он и есть тот, кто назывался, если он при себе имеет крайне сложный в изготовлении документ со вплетёнными в него частицами души владельца и энергетической подписью местного администратора, подтверждающей, что данный индивид в противозаконной деятельности не замечен. Вскоре удостоверения введут не только для военных, но и для всего населения, но процесс этот крайне сложен, учитывая, что некоторые драконы безвылазно прячутся в лесах, другие вообще отказываются от подтверждения личности, опасаясь следящих и влияющих на разум заклинаний в удостоверении, а угроза насилия свободной воле нашаранина не помеха — в результате казна пополнялась душами слишком буйных слабаков, не сумевших отказаться от Документирования по праву сильного… Да и вообще, свободолюбивые драконы считали подобную заботу о безопасности как изжившую себя тиранию и подземное извращение вроде рабовладения. В любом случае, Оникс имела ещё старое, иркальское удостоверение. С одной стороны — иркальцы вписались в Нашар и пока не бунтовали, а уж по части доносов и кляуз стражи-гайдуки лишь на них и полагались — нашаране уважали свободу воли и зачастую пролетали мимо преступлений, не вмешивачсь в чужую жизнь. С другой… Можно ли полностью положиться на вчерашнего врага? Нельзя.

— Что требуется? — спросил рыжегривый самец, приняв карточку телекинезом и рассматривая, не поднося близко. — Если хочешь подать заявление — лети восточнее, в Квадратный Дом, донос — западнее, в Душедробильню.

— И что подземному лекарю потребовалось в столице? У вас есть свои володы!

— В том и дело, — обернулась чёрная драконесса на молодого гайдука, возвращая в свою ауру документ. Совсем ещё юный стражник, а уже продаёт свою волю, получая души за беспрекословное выполнение приказов. Тратит ли он их сам в борделе в отпуска или отправляет бедной семье, что лишилась обоих родителей в Адской Войне? — В том и дело, что не могу я быть уверена в володе Алканаре. Под Кроном тайно скрываются дарканцы, а волод наверняка до сих пор не сообщила об этом ни сарам, ни Архидемонице. Неужели — да не волотятся мои слова! — она скрывает это из своих коварных интересов? Так же, как она совершенно точно скрывает положение дел в шахтах — ведь ни газеты, ни трансляции мыслей, наши честные службы вестей, ничего не сообщают ни о постоянных обвалах, ни о взбесившихся кристаллах… Нет, Тёмные, донос сейчас противопоказан. У волода наверняка есть связи в Жалобном Окне. Сарам сейчас необходим очевидец, местный, что не только был свидетелем всему, но и не был уличён володом в неповиновении и кознях. А вам, по мудрости истов, стоит стать лучше, чем вчера. Долго ли вы будете ползать вокруг Сталагмитов, как черви вокруг ядовитого гриба-язычника? За сопровождение к сару нужных драконов вас смогут заметить и поделиться жалкими крохами для сара, но жирным мясным куском для вас. Честно скажу, когда ты держал мою оранжевую карточку, она шла к твоей огненной гриве лучше твоей нынешней красной.

Да, титул Гамалиэль соответствовал скорее десятнику-вою, чем рядовому-гайдуку, пусть и был гражданским. Рыжий заметно смутился, немногое поняв из речи Оникс — но для себя уяснив порядком. Пока шла мыслительная деятельность, его приятель как-то странно фыркнул и протянул карточку обратно драконессе.

— Если ты подозреваешь своего волода, то это дело другое. Но не думай, что тебя примут без должных мер безопасности. Я доложу о тебе — но пустят ли тебя к сарам на своих лапах или введут в виде души — решать не мне. На твоём месте я бы всё-таки не заходил во Дворец лично.

— Их воля сильнее! — Села Оникс на мостовую, готовая ждать.

Оникс пришлось ждать не слишком долго. Во всяком случае, она ещё не успела потерять последние остатки терпения, а за ней вышла ещё одна пара стражей помассивнее и помордастей первых. Оникс была готова сидеть здесь хоть до вечера, имея представление о длительности и неповоротливости бюрократических аппаратов. Но, видимо, известие о «предательстве волода» всполошило высшие инстанции не на шутку. Не прошло и часа, как от дворца отлетела сегментированная металлическая сфера размером в половину ладони. То ли она генерировала защиту от убийственного поля, то ли служила маркером для его отключения в области около себя — страж не объяснял механику, просто велел драконессе лететь за механическим и бездушным проводником во Дворец.

Сферический летающий голем провёл Оникс через главный вход где-то на уровне десятого этажа: двери твердыни сами распахнулись перед просительницей. На взлётном балконе перед их высоченными створками поле уже не действовало, но шарик остался висеть над полом, возможно, ожидая обратной дороги.

Вступая во дворец, Оникс удивлённо оглядывалась по сторонам. Разумеется, ист ещё никогда не бывала здесь, и среди её друзей не было никого, кто посещал бы саров Нашара. Много же смен власти и политических потрясений увидели эти стены! Оникс не очень хорошо разбиралась в истории, но кажется, здесь когда-то жил убитый Аменемхат, чья смерть не только привела на трон жестокую Герусет, но и своеобразно отразилась на её мировоззрении, сделав из достойного наследника злобную тираншу. Затем свержение Герусет обернулось разорением казны и — парадоксально! — укреплением власти Инанны. Эти грандиозные палаты посещали навы, Воплощения, боевые роботы-полубоги, мертвецы и Светлейшие, кажется, даже люди и мелковелнары, обосновавшиеся на юго-западе Нашара. А ведь смотреть здесь было особо не на что… Убранство дворца ограничивалось кое-какой меблировкой, может и изысканной, но в первую очередь предназначенной для мягкого проведения времени, покуда сары согласятся принять просителей. Инанна не добавила ни фресок, ни портретов или гобеленов, а нынешние правители целиком посвящали себя политическим делам внутри и за границами Нашара, потому не занимались украшением дворца. Даже стражи, встретившие гостью, были одеты в обычные лёгкие латы, наверное, с противопраническим эффектом, а может, и противоударным: они показались драконессе даже чересчур лёгкими.

До самого Трона Солкара, о котором ходило столько легенд — и что он остался от кракалевн, что Солкар вселил в трон навов, что Инанна отрубила трону спинку Радужным мечом — Оникс не добралась. Сар-волод встретила её раньше, в салоне для ожидания — хотя по убранству эта комната походила на смесь библиотеки, музея и гостиной душевного — владеющего огромным количеством энергии душ — дракона. В облике Джетет, супруги почившего Аменемхата, лишь недавно вышедшей из безопасный тени тайного правления страной в жестокий свет славы, бросались в глаза не яркий хохолок рыжей гривы и не благородная чёрно-белая шкура, отличительный признак внешности правящего рода, а линзы, закреплённые перед травянисто-зелёными глазами металлическими дужками, закреплёнными на рогах. Дефекты зрения у драконов — редкость. Исцелить не проблема, хотя поговаривали, что какой-то Рефмет сам себе глаз вырвал и вместо него более совершенную линзу-компьютер вставил. И зачем, спрашивается? А вот драконов в очках Оникс наперечёт знала, но не могла и подумать, что сар-волод их тоже носит! Зачем же они — для коррекции зрения или для увеличения потайных способностей? Во всяком случае, под взглядом из-за линз Оникс непроизвольно сжалась, но может, на неё так подействовал не взгляд, а авторитет Джетет?

Сар приподнялась с дивана, отложив в сторону небольшую и тонкую книжку. Сборник карт? Возможно, Оникс сама такую недавно видела — под красной обложкой собраны все известные земли, до которых может добраться нашарский дракон, пусть и не всегда конец пути будет безопасным. Интересно, зачем ей это? Не рассматривает ли она возможность новой большой войны со всем миром, в которой полягут кучи драконов? Или просто праздный интерес?

— Солдатики наплели мне целую гору конспиративной белибердистики, — после поклона Оникс Джетет села обратно на диван, забравшись с задними лапами на тугие и полные подушки. — Мне можешь рассказать саму суть, ради которой ты и возжаждала моего внимания. И впредь попрошу не врать попусту ни мне, ни моим телохранителям. Твою хитрость я оценила, а преданность — ещё нет.