Время жить. Книга девятая: Созидатели

– Пока все спокойно, - раздался в наушниках голос Ние Дар Ге.
– Выявлено несколько групп агитаторов, но им тоже пришлось кричать "Слава Императору!". Подозрительных в твоем секторе пока не видно.

– Принято, - Бон Де Гра переступил, поудобнее устраиваясь на ограждении.

Трибуна возвышалась почти прямо у него над головой, и он мог видеть то, что на ней происходит, лишь на экранах. Кэноэ и Кээрт заняли свои места, и теперь их окружала пышная свита. Бон Де Гра заметил среди празднично разодетых кээн Вирту в своем оригинальном виде, идущую под руку с молодым светловолосым парнем, и еще одного филита - тоже блондина, но постарше и более представительного.

Жаль, что это не земляне, вдруг подумалось Бон Де Гра. Вот это был бы фурор! Впрочем, говорят, филиты на них так похожи...

– Смотрите, земляне!
– снова закричал Бон Де Гра.
– Земляне с нами! Сла-а-ва!

"Земляне, земляне!" - кругами стало расходиться от него по толпе. Но на этот раз волнение было гораздо слабее. Очевидно, "эликсир лени", распыленный над людьми, действительно пригасил эмоции.

Впрочем, лишний шум сейчас был и не нужен, потому что Кэноэ начал говорить.

– Возлюбленные мои подданные!
– громко произнес он в микрофон ритуальную фразу.
– Я знаю, ваша участь была нелегка. Вы пережили немало несправедливостей и несчастий. Но отныне ваша жизнь станет меняться. Я пришел, чтобы дать вам волю!...

"Воля!
– многоголосо простонала толпа.
– Воли нам, воли!..."

– Внимание!
– голос Ние Дар Ге звучал сухо и напряженно.
– На северо-востоке! Продвигается к тебе!

– Я уже вижу...

Через толпу по направлению к Бон Де Гра медленно пробирался Хач Бин Дум. Увидев, что его заметили, он вяло махнул рукой.

– Здорово, командир!

– И тебе не кашлять, - отозвался Бон Де Гра.

Обычно от Хач Бин Дума исходила опасность, но сейчас он чувствовал только ленивое умиротворение. Эликсир действовал!

– Что наверху кукуешь?
– поинтересовался Хач Бин Дум, подходя вплотную к ограждению.

– Таких, как ты высматриваю. Ты же не просто так сюда явился, Хищник?

– Ага, ну как обычно - стрелять, взрывать, резать. Только что-то мне больше не хочется. Ты не поверишь: та-а-акой облом!

– А Ган Бир Сум здесь?!

– Отец родной?!
– Хач Бин Дум широко усмехнулся, но усмешка перешла в зевок.
– А как же. Это он нас тут и собрал. Речугу толкнул, мол, подохнем, но им покажем! А я, может, не хочу подыхать, мне своя шкура дороже! Я за безнадежные дела не берусь. Так я ему и сказал. И парней увел.

– А он?!

– Э, где-то здесь остался, ну его! Буду я, наверное, совсем завязывать с этими делами. А то, знаешь, трудишься, жизнью рискуешь, а потом однажды не ты, а тебя! Надоело!...

– Погоди, - остановил его Бон Де Гра.
– Эергана ты убил?!

– Этого, из Канцелярии? Нет. Там один шкет поработал, из тех, - Хач Бин Дум вялым жестом очертил в воздухе нечто, напоминающее круг.
– Я его сам потом и исполнил. Ну, бывай!

Хач Бин Дум развернулся и начал пробираться вдоль ограждения в сторону ближайшего выхода. Его можно было легко задержать, но Бон Де Гра решил не тратить на него ни времени, ни сил. Где-то рядом был Ган Бир Сум!

– ...Сим объявляю Императорский Указ об эмансипации кронтов!...
– продолжал говорить с трибуны Кэноэ.

Бон Де Гра почти не слушал его. Он уже успел ознакомиться с этим в высшей степени примечательным документом, наверное, важнейшим в многовековой истории его народа. Если совсем коротко, этим Указом кронты из совершенно бесправных жителей завоеванной страны превращались в граждан Империи. Пусть постепенно и понемногу - Указ требовал разработки и принятия еще нескольких дюжин новых законов и подзаконных нормативных актов и предусматривал длительный переходный период, доходящий до трех дюжин лет в процессе слияния двух зон Кронтэи в одно правовое пространство, - он открывал путь к радикальным и необратимым переменам. Для собравшихся на площади он означал превращение из рабов в наемных рабочих, трудящихся по контракту, имеющих право на создание полноценных семей и возвращение к своим родным. Более того, после шести лет работы во благо Державы они получали имперское гражданство, переходящее по наследству к их детям.

Это было огромное завоевание для всех кронтов, но его надо было защитить.

– Ган Бир Сум пока не обнаружен, - сообщила Ние Дар Ге.
– Серьезных эксцессов не выявлено.

– Дай мне связь с одним из коптеров!
– распорядился Бон Де Гра, опуская забрало шлема.
– Пустите его пониже и медленнее!

Перед его глазами появилось целое море лиц. На всех застыло одно и то же выражение сосредоточенного внимания. Внезапно что-то царапнуло непонятным диссонансом.

– Назад!
– скомандовал Бон Де Гра.
– Развернуть камеру на юго-восток! Кажется, нашел!

Стоящий в толпе кронт на первый взгляд совсем не походил на Ган Бир Сума, если смотреть только на его лицо - лицо Мор Ле Гика! Телосложение и, главное, затравленное выражение лица выдавали в нем магната.

– Вы его засекли? Маркирую!
– передал Бон Де Гра.
– Это он! Брать!

По обе стороны от него через ограждение быстро поперелезали Ван Ли Дун и его бойцы. Благодаря фильтрам в носу они тоже не попали под действие эликсира. Ввинтившись в толпу, они двигались через нее мощным клином, словно ледокол через торосы.

– Попался!
– раздался в наушниках ликующий голос Ван Ли Дуна.
– Взяли его! Не пустой! Возвращаемся!

Магнат почти не сопротивлялся. На чужом лице застыло пассивно-озлобленное выражение.

– Вот, что при нем было!
– Ван Ли Дун показал Бон Де Гра пластиковую трубу с характерной обвеской.
– Тандемный заряд! Прятал на сбруе под одеждой, но так и не применил.

Бон Де Гра покосился на экран. Трибуну окружал лишь стеклянный барьер, здесь не было генераторов силового поля. Возможно, у тандемного боеприпаса и были какие-то шансы. Так или иначе, Бон Де Гра был очень раз, что испытывать на прочность защиту не понадобилось.

А действо на трибуне шло своим чередом. Под восторженный рев толпы Кэноэ, закончив чтение Указа, протянул свиток со скрижалями представительнице кронтского народа - разодетой как принцесса и умилительно серьезной Эне Ди Лаан!

Теперь Эне будет суждено стать символом кронтской свободы, устало подумал Бон Де Гра. Как бы это не осложнило жизнь ей!... Однако это была проблема завтрашнего, может быть, даже послезавтрашнего дня, а для этого им всем надо было пережить сегодняшний.

– Ган Бир Сума доставить на "Звезду"!
– распорядился Бон Де Гра.
– Пусть он даст показания самому Императору! Остальным - быть наготове! Еще ничего не завершилось!