Все, что мне нужно

Джаг расхохотался.

— У тебя есть ребенок, Томпсон?

— Ты правда хочешь идти по этому пути? Ты даже готовить не умеешь. Я уверен, что ваш ребенок умрет с голоду, прежде чем доживет до второго дня, — язвит Джейден.

Ребята, включая Лэндона, кивают в знак согласия, тихо бормоча «да», набивая рот макаронами.

— К черту вас всех. ТиДжей даже не умеет готовить. Вы все забыли, что он чуть не сжег дом? — оборонительно отвечает Джейден, указывая на меня вилкой, наполненной макаронами.

— Ты и ТиДжей, — поправляет его Лэндон. — Вы с ТиДжеем чуть не сожгли дом. ТиДжей запаниковал, потому что макароны загорелись, а ты положил сверху сухую тряпку.

Лэндон и его способность запоминать все до мелочей не только странны, но и раздражают.

На губах Сейнта заиграла улыбка полная ностальгии.

— Это верно. Мне жаль Феникса. Это пиздец.

— То, что я не умею готовить, не означает, что это пиздец, — возражаю я, но, когда они замолкают, их вилки щелкают по тарелке, я закатываю глаза. — Знаете что, я закончил говорить об этом.

— Не имеет значения. Ваша готовка не имеет значения. Что я хочу знать, так это то, что этот здоровенный медведь делает в твоей машине? — спрашивает Джейден с набитым ртом. — И я видел там конфеты? Ребенок же один? Разве он сможет съесть все это?

Я выгибаю бровь.

— Ты заглядывал в мою машину?

Сейнт поднимает руку.

— Я тоже посмотрел, но ты не можешь винить нас. Медведь сидит на твоем пассажирском сиденье.

— Фениксу нравится Винни-Пух.

После того как мы с Лолой покинули парк, я немного покатался, чтобы прочистить голову. И только когда проходил мимо торгового центра, мне пришла в голову идея купить что-нибудь Фениксу. Возможно, я ничего не знаю о том, как быть родителем, но знаю кое-что о детях.

Последние три лета я был частью летнего баскетбольного лагеря, который NCU проводит для детей. А в праздники мы не только покупаем детям новогодние подарки, но и проводим с ними время. Некоторые из них даже не хотят подарков. Они просто хотят провести время с нами. Я не проводил много времени с детьми младше пяти лет, но держал на руках многих младенцев и малышей во время встреч и приветствий.

Джаггер хихикает.

— Извини, но разве не смешно, что тебя зовут Тедди и твой сын любит медведей? Разве это не забавно?

— Нет, — невозмутимо говорю я.

— А что насчет конфет? — выгибает бровь Джейден. — Разве он не слишком мал для этого?

— Фениксу год и шесть месяцев. Он не такой уж и маленький, а это кленовые слойки, которые легко растворяются. Они его любимые, и Лола сказала, что он ест их постоянно.

Мое колено начинает дрожать при мысли, что они ему могут не понравиться. Не знаю, почему я волнуюсь, но, когда пытаюсь остановить одно колено, другое начинает подпрыгивать. Я пытаюсь сосредоточиться на макаронах передо мной, но, когда чувствую на себе все взгляды, дрожь прекращается, и я поднимаю глаза.

— Что?

— Ничего, — говорят они в один голос и продолжают есть.

— Так, когда же мы с ним встретимся? — спрашивает Сейнт.

Остальным парням не нужно озвучивать это вслух, чтобы я знал, что им тоже интересно, когда они встретятся с ним.

Лишь несколько человек знают, что у меня есть ребенок. Хотя большинство предполагают, что это правда после того, как я практически всем в социальных сетях сказал, чтобы они отвалили и оставили Лолу в покое. Тренер и Джанет не одобрили то, как я это сделал, но это сработало. Хотя люди все еще несут чушь, все уже не так плохо, как раньше. Это не то, чего я хочу, но имею лишь ограниченный контроль над тем, что люди делают в социальных сетях.

Я также попросил Габби, Джаггера, лучшего друга Лэндона и нашего медиа-координатора баскетбольной команды написать пост о том, как не допускать издевательств.

Вилкой я перетаскиваю макароны из одной стороны в другую.

— Я не знаю. Мои родители хотят с ним познакомиться, но не знаю, что скажет Лола. Мне все еще нужно поговорить с ней и посмотреть, как все это будет работать, прежде чем кто-нибудь сможет с ним встретиться.

Когда поделился результатами с родителями, думал, что они собираются меня отругать или сказать, какое я разочарование. Думал, они скажут, что я разрушил свою жизнь, но они этого не сделали.

Они сказали, что бессмысленно останавливаться на том, что уже произошло, и нужно продолжать двигаться вперед. Они произнесли мне речь о том, как важно быть хорошим отцом, а затем спросили, когда они смогут с ним встретиться.

— Ты знаешь, что у тебя все получится, — тон Джаггера серьезен, но обнадеживает. — Многие люди заводят детей в молодом возрасте, и у них все прекрасно. Судя по всему, у Лолы все в порядке, и у тебя тоже.

Лэндон не смотрит на меня, но его слов достаточно, чтобы снять напряжение.

— И мы поддержим тебя, если тебе что-нибудь понадобится.

Сейнт одаривает меня искренней улыбкой, давая понять, что он готов и без колебаний будет рядом со мной.

Я давал интервью бесчисленное количество раз. Я играл перед тысячами людей. Я произносил речи перед большой толпой. Но все эти вещи кажутся такими мелочами по сравнению с тем, что я собираюсь сделать.

Я был на национальном телевидении больше раз, чем могу сосчитать, но мысль о встрече с ребенком, который оказывается моим, заставляет нервничать до небес.

Я смотрю на медведя и на коробку конфет со вкусом клена, Лола говорит, что он их любит. Не знаю, слишком ли это, но, когда я рассказал об этом маме и папе, они сказали, что это один из способов завоевать его расположение.

Эта мысль заставляет меня нервничать, потому что вдруг я ему не понравлюсь? Смешно так думать, потому что он один, а я слишком много думаю, но что, если он этого не сделает?

Звук, паркующейся рядом машины, выводит меня из раздумий. Когда я вижу, как Лола выходит из машины, вытираю потные ладони о бедра и хватаю вещи, которые купил для Феникса, и кофе, который купил для нас с Лолой.

Я не покупал ей кофе в надежде, что она меня простит, но, если это хоть немного поможет ей полюбить меня, это будет здорово. Не то чтобы я ей нравился, но имеет смысл ладить только ради Феникса, верно?

Выйдя, я закрыл за собой дверь, но мои легкие сжались, и мне стало больно дышать. Лола стоит всего в нескольких футах от меня с Фениксом на бедре.

Я не совсем уверен, как объяснить каждую волнующую меня эмоцию, но, когда смотрю на Феникса, все, что чувствовал несколько секунд назад, превращается в ничто.