Все еще впереди

– Знаешь, все это началось с твоего объятия.

– Что ты имеешь в виду?

Его рука медленно выписывала круги на моем бедре.

– Я увидел тебя во дворе через несколько недель после того, как ты переехала сюда. Видимо, Ларсены привезли мальчиков, потому что вы все были снаружи. Ты стояла на крыльце, дожидаясь их. Джош вышел из машины, и когда он подошел к тебе, ты обняла его с широкой улыбкой на лице. Он даже не обратил на это внимания. Ты рассмеялась и что-то сказала ему, отчего он тоже тебя обнял. Ты тормошила племянника до тех пор, пока он не засмеялся. И каждый раз, когда я тебя видел после этого, ты всегда кого-нибудь обнимала. Целовала. Говорила, что любишь. Я перед сном обдумывал, почему ты так делаешь, – признался Даллас, крепче прижимая меня к себе.

– Потому что я люблю их, а жизнь слишком коротка.

– Теперь я знаю причину, Диана. Я учился этому каждый раз, как видел тебя. Ты любишь свою семью, это заметно каждому, и больше всего нравится мне в тебе. Я хотел, чтобы меня тоже кто-нибудь сильно любил. Чтобы ты меня любила. – Он нашарил мою ладонь и переплел пальцы с моими. – Я не богат и не красив, но могу сделать тебя счастливой. Мы могли бы создать собственную семью.

Мое сердце рвалось на части от его слов.

– Разумеется, ты можешь сделать меня счастливой. Ты уже это делаешь. И с чего ты решил, что некрасив? Ты очень красивый.

– Нет. Ты сказала, что я не в твоем вкусе, помнишь? – без грусти и разочарования напомнил он.

– Ты вел себя как придурок. Что я должна была тебе сказать? «О боже, какие у тебя большие руки. Пожалуйста, позволь сесть тебе на колени, мой друг»? – Я засмеялась, крепче сжав его пальцы. – Ты был женат и серьезно к этому относился. Я бы никогда так не поступила. К тому же ты поначалу держался со мной не очень-то приветливо.

– А что ты хотела от меня услышать? Что я хочу усадить тебя себе на колени? – Он тоже рассмеялся. – Детка, я женился на женщине, которую даже не любил по-настоящему. Я никогда ей не изменял, даже после того, как мы разъехались. Что бы ты обо мне подумала, если б я вдруг переменил свое отношение к браку после знакомства с тобой?

Он был прав и понимал это.

– Поначалу я решил, что ты сумасшедшая. Но потом узнал тебя лучше, и ты мне понравилась. Мы подружились, ты держалась приветливо со мной просто потому, что ты такая и есть, а не из меркантильности. А потом, когда я вычесывал вшей из твоих волос, ты посмотрела на меня, когда мы смеялись, и я понял, что пропал.

Он снова погладил мою щеку.

– Если я серьезно воспринимал брак с женщиной, о которой даже не думал – а через несколько лет и не вспомню – то представь, насколько серьезно проведу следующие пятьдесят лет с женщиной, которая пленила мое сердце.

Ох, Даллас… Он сшил мое сердце крепкой нитью. Как? Как я раньше жила без него? Неделями, месяцами, всю жизнь?

Словно ощутив, что я расклеилась, Даллас приподнялся на локте и заглянул мне в лицо.

– Диана, я люблю тебя, и каждая частичка моего тела твердит, что я буду любить тебя каждый день моей жизни, даже когда нам захочется поубивать друг дружку.

Я шмыгнула носом. А он… Он рассмеялся.

– Когда ты состаришься, я буду держать тебя под руку при переходе через улицу, – пообещал он. – Буду помогать тебе надевать носки.

К глазам подступили слезы, но я рассмеялась.

– Что, если это мне придется надевать тебе носки?

– Значит, будет так. Если я буду в инвалидном кресле, а ты нет, то сядешь мне на колени, и я стану тебя катать.

Я смеялась и плакала, уткнувшись лбом ему в плечо.

– Ты не можешь гарантировать, что всегда будешь рядом. Ты ведь знаешь, всякое может случиться.

– Пока дышу, буду рядом, Персик. – Он поцеловал меня в висок. – Никто не знает, что случится через час – даже через минуту – но тебе не придется слишком сильно жалеть о времени, которое мы проведем вместе. Даже если я стану действовать тебе на нервы и мы будем ругаться, потому что узнаем друг о друге все за время совместной жизни. И не важно, сколько нам суждено быть вместе – месяц или долгие годы до самой старости в подгузниках, но я буду рядом.

– Подгузники?

– Подгузники, – подтвердил он, целуя мое лицо. – Я обещаю.

Глава 26

– Скажи ей, – прошептал Джош, проходя мимо меня к холодильнику, чтобы налить себе еще яблочного сока.

Я стиснула зубы и сделала страшные глаза, затем снова посмотрела на маму, которая стояла у плиты и помешивала рис.

– Скажу. Попозже, – прошипела я Джошу и бросила взгляд на маму, желая убедиться, что она нас не слышит.

– Трусиха, – тихо бросил через плечо Джош и вышел из кухни.

К сожалению, он прав. Мне нужно все сообщить маме, которая приехала на рождественский ужин. Особенно то, почему Даллас придет на ужин вместе с мисс Перл.

Черт.

Я достала из ящика чистое полотенце и намочила его.

– Мама, мисс Перл и Даллас придут к нам на ужин.

–Мисс Перл? La vecina?

– Да, соседка. Та, у которой сгорел дом.

– А кто еще? – отрешенно спросила она, стоя ко мне спиной.

– Даллас. Мой сосед. Тренер Джоша.

Мы уже не раз говорили о нем, но, зная маму, я была уверена, что она просто изображает забывчивость. Видимо, надеется, я каким-то чудом познакомилась с мужчиной, который носит точно такое же имя.

– А, тот, что весь в татуировках?

Иисусе! Я застонала.

– У него не так уж и много татуировок.

– Многовато.

Отжимая лишнюю воду из полотенца, я старательно гнала от себя образ маминой шеи, которую скручиваю.

– Мам, хватит. Пожалуйста. Тебе придется к ним привыкнуть. Теперь ты будешь их часто видеть.

Ну вот. Я это сделала. Сказала ей.

–Como?

Я посмотрела на женщину, которая меня выносила, которая постоянно со мной спорила, критиковала и еще больше осуждала, доставляя тем самым лишнюю головную боль. И вместе с тем была для меня целым миром. Безумным, правда, но все-таки.

– Почему? Ты знаешь почему.

Она прищурила один глаз и шокированно вздохнула.

– Он твой парень? – спросила она на испанском.

Я не могла оскорбить ее ложью и потому призналась:

– Можно и так сказать.

И эта женщина, любительница драмы, которая дала мне жизнь почти тридцать лет назад, схватилась за сердце.

– Я люблю его, мама.

Она отвернулась, и мне была видна лишь ее щека. Иисусе. Я опасливо подошла к маме и, понизив голос, постаралась ее переубедить. Не то чтобы это сработало, но я хотя бы попыталась.

– Он лучше всех, мама. Мне повезло. Пожалуйста, перестань делать вид, словно умираешь. Да, он светлокожий и у него татуировки. Родриго женился на Мэнди, которая вообще не была католичкой, и уж тем более мексиканкой. И у брата тоже были татуировки. И хватит делать такое лицо.

– Да как ты… – Она демонстративно вздохнула.

Ну вот опять.

– Как я – что? Он нравится мальчикам. Луи прямо-таки влюблен в него. У него постоянная работа. Его бабушка живет с ним. Он был женат и не заводил отношения со мной, пока не развелся.