Всё имеет свою цену

— Не закрывайся от меня, я ведь ничего не требую от тебя, — тихо произнёс Элрохир.

Улыбка Эсмерленд потеплела, но ненадолго. Сын Элронда собрался взять на себя роль её няньки и не давал и шагу ступить одной. Она пыталась мягко освободиться от его общества, когда услышала бархатный голос незнакомца:

— Прекрасная леди, я очарован!

Эсмерленд посмотрела на светловолосого эльфа и с улыбкой осведомилась:

— И когда же вы успели очароваться?

— О, поверьте, у меня было на это время, — произнёс он, целуя ей руку. — Я могу пригласить вас на танец?

Эсмерленд кивнула и двинулась с ним в центр зала. Они вели непринужденную светскую беседу, пока музыка не стихла и пары не остановились. Синголло поблагодарил её за танец и предложил руку, чтобы проводить за стол, но заигравшая следом задорная мелодия вызвала у него улыбку, и он снова закружил её, увлекая в хоровод. Этот танец предполагал смену партнёров, и Эсмерленд в очередной раз передала руку следующему в хороводе. Рука девушки утонула в обжигающей ладони, и она подняла глаза на её обладателя.

Трандуил великолепно двигался и не сводил взора со своей партнерши. Эсмерленд ожидала увидеть что угодно в глубине сверкающих голубых глаз, но только не всепоглощающую тоску. Она опустила глаза и не смотрела на него, пока не поменяла партнёра, но через круг Его Величество снова держал её руку и взгляд его кардинально изменился: он наполнился жаром и неотрывно следил за каждым движением. Король не пытался с ней заговорить, он просто ласкал её взглядом, не оставляя ни единого участка тела обделенным.

Танец подошёл к концу и Эсмерленд, рассеянно кивнув Синголло, двинулась к выходу. Она настолько ушла в себя, что не заметила, как налетела на серебряноволосую эллет.

— Простите, я сегодня ужасно неловкая, — извинилась она и, заметив взволнованный взгляд лорда Элронда стоявшего с эльфийкой, присмотрелась к эллет.

— Не извиняйтесь, это ни к чему. Владыка, представите нас? — обратилась она к хозяину Ривенделла.

— Наримель, королева Лихолесья, позволь представить тебе Эсмерленд, дочь Араторна и мою воспитанницу.

Эсмерленд с трудом удержала спокойное выражение лица и продолжала внимательно смотреть на эльфийку. Красивая… Она, прожившая среди эльфов всю жизнь, настолько прекрасных дев знала только двух: одна — леди Галадриэль, другая — Арвен Ундомиэль.

Благородная эллет смотрела на бывшую супругу Трандуила с вежливым интересом, не более. Она поняла, кто перед ней, но ни единой струны её души это знание не задело.

Эсмерленд была поражена отсутствием эмоций у Наримель: никакой ненависти или чего-то подобного. Только печальные глаза и застывшая улыбка на губах.

Эсмерленд ещё раз извинилась и двинулась вперёд, но громкий окрик смутно знакомого баса заставил её остановиться и посмотреть на его хозяина.

Тенгель шёл к ней размашистым шагом и как обычно улыбался.

— Тенгель?! Я не знала, что ты тоже приехал. Не поверишь, но я очень рада тебя видеть.

— Ха! Почему же, я знаю насколько неотразим, — смеясь, пошутил он.

— Морвен с тобой?

— Нет, ей скоро рожать. Я не стал рисковать её здоровьем. Я бы и сам не поехал из-за её положения, но у меня здесь свои интересы. — И уже серьёзней добавил:

— Ты как? Я кое-что слышал, но…

— Не хочешь прогуляться? Я уже устала от этого шума и хочу на воздух. — Тенгель кивнул и, предложив ей руку, попутно захватил большую бутылку вина.

Синголло вернулся к столу и залпом выпил бокал.

— Ну, как тебе моя дама? — спросил он у Трандуила. — Интересно только, куда это её увел этот роханский здоровяк, — рухнув на стул, сказал синда.

Лесной владыка откинулся на спинку стула и с кривой усмешкой слушал друга.

— У нее красивое имя — Эсмерленд… — Синда попробовал его на вкус и призадумался. — Странно, оно мне как будто знакомо. Эсмерленд… Эсмерленд?! — он повернулся к Трандуилу, и улыбка застыла на его лице.

— Неужели это она? — ошеломленно спросил Синголло.

— Да, — только и ответил король.

— Ваше Величество, вы просто обязаны мне все рассказать! — Синголло поднялся и схватил за руку короля. — Принесите вина в библиотеку, — приказал он проходившему мимо слуге, и повел Трандуила к выходу.

Эсмерленд с Тенгелем устроились в одной тихой дальней беседке. Летняя ночь была тёплой и необыкновенно светлой. В воздухе витал пьянящий запах жасмина, наполняя сад сладким ароматом ночного цветка.

— Да, казалось бы, всего лишь несколько лет прошло с нашего знакомства, а кажется, что пол жизни, — сказала она. Они вспоминали их знакомство и неудачную помолвку. Сражение с орками на берегу Андуина и тяжелое ранение Эсмерленд…

— Да… Эсмерленд ты прости меня за ту пощечину, я до этого никогда не бил женщин и давно перед тобой хотел извиниться, — смущено произнёс Тенгель.

— Я тебя никогда за это и не осуждала, но рука у вас, господин, крайне тяжёлая! — весело ответила она.

Роханец засмеялся и проговорил:

— А ты веселая! — и серьёзней добавил: — Что же между тобой и Трандуилом произошло?

Эсмерленд сдержано изложила свой рассказ, но все-таки под конец эмоции возобладали, и она в сердцах вскрикнула:

— Она вернулась и разрушила мою жизнь! Почему именно сейчас, когда мы были абсолютно счастливы?!

Тенгель, не перебивая, слушал её и потягивал вино.

— Я была так зла, так обиженна на всех: Валар, Гэндальфа, мужа… — Эсмерленд вздохнула. — Не знаю, почему я тебе это рассказываю, наверное, потому что ты человек. Окружающие меня эльфы говорили, что это судьба, что никто не виноват, и королеве Наримель будет непросто снова привыкнуть к земной жизни. Что её возвращение — это чудо. А я считаю, что никакое это не чудо, а обычный эгоизм…

— Хочешь вина? — перебил её Тенгель.

— Нет, спасибо, — по привычке отказалась она. — А хотя давай! — Эсмерленд приняла из его руку бутылку и, сделав большой глоток, продолжила:

— Даже Арагорну я не говорила этого. Боюсь, что он не понял бы меня, брат перенял от эльфов много больше, чем я. Если бы не ребёнок, я бы наверное не пережила всего этого.

— У тебя есть дитя? — изумлено спросил Тенгель.

— Да, девочка.

Тенгель присвистнул и покачал головой.

— Она моё счастье, все что осталось от моей любви, — нежно проговорила Эсмерленд.