Все мы злодеи

Она была так близка к тому, чтобы закончить это. Так близка.

Она стиснула зубы, подняла палец и надела кольцо на кость у края мизинца. Палец все еще был теплым на ощупь. Бриони завернула палец в ткань и положила его в протянутую ладонь сестры.

Она надела кольцо на свой мизинец, и странное тепло разлилось по ней, покалывая пальцы ног и кончики пальцев. Затем она подошла к Колонне Чемпионов и снова призвала Осколки Зеркала, сжимая стекло так сильно, что оно порезало ее. Размазав свою кровь и кровь Иннес по ладони, Бриони вычеркнула имя Иннес на камне и вырезала под ним свое собственное.

Бриони почувствовала перемену, как только закончила последнюю букву. Земля загрохотала и затряслась под ней с дрожащим стоном. Затем вечер снова затих.

Теперь, когда это было сделано, ей нужно было позаботиться об Иннес. Она порылась в своих заклинаниях, нашла заклинание огня и подняла сноп искр.

Это привлекло бы людей на площадь, как маяк. Надеясь, что опытный целитель сможет снова прикрепить палец Иннес. В любом случае, пройдет совсем немного времени, прежде чем они узнают, что сделала Бриони.

Теперь ей нужно было убираться отсюда, и побыстрее.

Трещина.

Бриони резко повернула голову в сторону источника звука. Это было негромко, но все равно потрясло Бриони до глубины души. Там, где она вырезала свое имя на Колонне Чемпионов, как раз на краю последней буквы «и» по камню поползла трещина. Она была маленькой, около семи или восьми сантиметров в длину, но от неё исходил зловещий красный цвет, похожий на пульсирующую вену света.

— Черт, — выдохнула Бриони. Это сработало — она была чемпионом. Но она сделала что-то непоправимое, что-то неправильное.

Когда Кровавая пелена затмила небо над ее головой, Бриони отбросила свои сомнения и направилась в лес. У нее не было ни припасов, ни заклинаний, кроме колец на руках, ни одежды, кроме той, что была на ней. Но это не имело значения.

Она станет последней чемпионкой, которая когда-либо высекла свое имя на этом камне.

17. Изобель Макаслан

Обычно кто-то умирает в первую ночь.

Традиция трагедии

Изобель стояла на краю поместья своего отца, на холме, возвышающемся над кладбищем на окраине города. Кладбище было жутким и тихим. Даже кованые железные входные ворота, раскачивающиеся на ветру, не издавали ни звука. Было тихо, если не считать ровного тиканья ее секундомера.

Три минуты до заката.

Изобель развернула скомканную, испачканную кровью бумагу, зажатую в ее руках. Страница, которую она вырвала из гримуара Рида. Она продолжала читать и перечитывать ее, ища в рецепте Объятий Жнеца ключ к разгадке того, что она сделала не так, когда пыталась создать заклятие. Но ее разум не мог сосредоточиться.

Ты еще не можешь умереть, приказала она себе. Тебя не приняли в школу моды. Ты все еще девственница. Ты даже никогда не покидала этот проклятый город.

Она посмотрела на часы. До заката две минуты.

Что было нужно Изобель, так это больше времени. Если она займёт один из Ориентиров, у нее будет защита. Первоначально она надеялась захватить Склеп и все его магические ловушки, но Замок обладал самыми мощными защитными чарами из всех — он был практически непроницаем. Каждый из чемпионов мог выбрать свою отправную точку на окраине города, поэтому Изобель не знала, где находятся другие чемпионы. Но Замок был близко. Если бы она смогла добраться туда, у нее было бы безопасное место, чтобы понять, как исправить свою ошибку.

Еще одна минута.

Изобель убрала клочок бумаги в свою спортивную сумку, затем поиграла с медальоном. Броня Таракана не могла защитить Изобель без ее сил, но частичка ее матери все равно приносила ей утешение.

Она пожалела, что не извинилась перед ней. Теперь было уже слишком поздно.

Зазвонил будильник ее часов, его механический скрежет прорезал тишину кладбища. Скользкие от пота пальцы Изобель задрожали, когда она нажала кнопку «Стоп».

Над головой красный цвет просачивался через небо, как краска на холсте. Он пронесся мимо линии деревьев, пожирая апельсины и фиалки, поглощая каждую из звезд, пока они не засияли алым, как будто оказались в ловушке за окном из цветного стекла. Вскоре небо на всем протяжении горизонта стало красным.

Это было падение Кровавой Завесы, сигнал о начале турнира. Днем и ночью Илвернат будет оставаться преследующим багровым, пока все чемпионы, кроме одного, не будут мертвы.

Изобель обернулась, чтобы увидеть другую, внутреннюю Завесу, которая опустилась вокруг города, более темную завесу, простирающуюся от земли до неба. Она на мгновение замерла, рассматривая явления, которые она когда-либо видела только на плохо насыщенных фотографиях. Внутренняя Завеса преграждала ей путь обратно в Илвернат — и не позволяла ни одному зрителю проникнуть на территорию турнира.

Начиная с этого момента, она действительно была отрезана от той жизни, которую знала.

Начиная с этого момента, все чемпионы будут мчаться из города в дикую местность, чтобы заявить о своих Ориентирах.

Начиная с этого момента, Изобель может быть убита в любой момент.

Она побежала.

Вниз по склону, мимо надгробий, в лес. Изобель никогда не была спортивной, не то что Бриони, но она была слишком взвинчена адреналином и паникой, чтобы замедлиться. Когда она представляла себе этот момент, она никогда не думала о том, как алый свет изменит пейзаж, как каждая лужа будет напоминать разлитую кровь, как деревья шиповника примут форму зубов. Но ужас только заставил ее бежать быстрее. Замок находился в трех километрах от дома ее отца — она была ближе всех конкурентов. До тех пор, пока никто не использует заклинание «Отсюда-туда», Изобель доберется туда первой.