Всё равно растаешь, принцесса

– Нет, всё в порядке. Просто… я подумала кое о чём, – поворачиваюсь к нему. Заглядываю в глаза: — А что если не только Ульфрик… но и Астрид?

Уточнять, что именно я имею в виду, Янгмару не нужно. Он и так моментально улавливает смысл моего вопроса. И тоже сразу меняется в лице.

– Да ну нет, – качает головой. — Это было бы уже как-то слишком.

– А есть какое-то мерило, определяющее степень… измены? — скептично поднимаю брови. — Если что-то случается один раз, вполне может случиться и дважды. А по тому, что мы с тобой только что слышали… это длилось годами. А значит… всё может быть.

Кажется, я окончательно оглушила бедного колдуна своими умозаключениями.

– А-а-а… могу я поинтересоваться, о чём речь? — вмешивается в наше весьма содержательное общение Грим. Смотрит по очереди то на меня, то на Яна. — Раз уж я здесь, и вы сейчас при мне эти свои зашифрованные секреты обсуждаете.

– Это не мои секреты, так что и решать не мне, – пожимаю плечами.

Мужчина обращает вопросительный взгляд на Янгмара.

– У нас появились веские основания предполагать, что Ульфрик может быть моим братом, – произносит тот. – Ну и поскольку Рагна, судя по всему, много лет была любовницей моего отца, вполне вероятно, что Астрид тоже может быть его дочерью, а не ходо Хайкона.

Вот. Теперь приходит черёд и для Грима таращиться на нас с вытянутым лицом.

28.3

А его эмоции вообще невозможно словами передать, столько в них изумления.

– Ну-у-у, это многое меняет, конечно, – выдохнув, тянет он, когда немного приходит в себя. — И многое объясняет.

– Мы тоже так подумали, – мрачно хмыкнув, кивает Янгмар. — В частности, объясняет возможный мотив этой парочки. Если окажется, что наши предположения верны, получится, что Ульфрик это непризнанный сын моего отца. Но при этом такой же незаконнорождённый, как и я. Представь, как подобное обстоятельство могло на него повлиять. Особенно, если мать растила его с чувством собственной чрезмерной значимости. А тут есть ещё один бастард, который получил больше.

– Полагаешь, он стремится занять твоё место? — подаётся вперёд Грим. — Ну или стремился. До того как стал беглым преступником. В этом есть резон. Хоть и вызывает вопросы к его действиям. А можно как-то определить кровное родство?

– Да, – отвечаем мы с Янгмаром в один голос.

Хотя методы у нас наверняка разные. У меня – магический, у Янгмара — колдовской.

– Ух ты. Ваше единодушие просто умиляет, – расплывается в широкой улыбке командор. — Раз способ есть, надо это сделать. И не только для определения родства с Ульфриком, но и с Астрид. Беднягу Хайкона жаль, конечно, но я искренне надеюсь, что она действительно твоя сестра.

– Потому что тогда она станет более выгодной невестой? — не выдержав, иронично фыркаю я.

– Потому что тогда она перестанет засматриваться на Яна, как на желанный приз, – кривится Грим. — Воротит уже от этого её обожающего взгляда. Не хочу повторить судьбу кастеляна.

Ах, вот оно что? Значит, не я одна это заметила.

– Да, это хороший способ лишить её всяких надежд в его отношении, – киваю с пониманием.

– Вот, вижу, что тебе, принцесса, эта идея тоже нравится, – на лицо командора возвращается улыбка. Тоже весьма понимающая.

Тогда как Янгмар шумно фыркает, с недоумением качая головой.

– Даже если она мне не сестра, судьба Хайкона тебе не грозит. По крайней мере, не с моей стороны точно. Я определённо однолюб и свою женщину уже нашёл, – оглушает меня признанием. — А тебе стоит ещё раз подумать, нужно ли брать такую жену, от которой уж сейчас ожидаешь измены?

– Наверное, ты прав. Подумаю, – хмыкает Грим. Берётся за подлокотники. — Что ж. Я сказал, что хотел. Услышал больше, чем рассчитывал. С удовольствием ещё бы с вами пообщался, но мне нужно идти заниматься поисками беглого непризнанного принца и его мамаши. Не буду вам мешать в вашем дальнейшем общении, – поднимается он с кресла. – Ян, какие-то особые указания на сегодня будут?

– Прикажи кому-то привести сюда кастеляна с дочерью, скажем… через полчаса. И скажи Стиганду, что мы с принцессой после этого разговора собираемся съездить проведать Юфу. Пусть отберёт несколько человек для сопровождения, – отдаёт распоряжения Янгмар.

– О боги, ты наконец-то решил не пренебрегать охраной? — изображает крайнее изумление его друг.

– Со мной поедет Софи. Для меня это сразу выносит вопрос безопасности на первое место.

– Тогда я должен поблагодарить вас, ваше высочество, что прибавили моему другу благоразумия, – склоняет передо мной голову командор.

Я в ответ вежливо киваю, едва сдерживая улыбку.

На этом Грим прощается. И, пожелав нам хорошего дня, оставляет одних.

В кабинете воцаряется тишина. Янгмар, прижав меня к себе, зарывается лицом в мои волосы, да так и замирает. А мне остаётся, лишь молча развернуться в его руках и обнять в ответ.

– Как ты? – спрашиваю я спустя некоторое время.

– Очень зол. И очень… угнетён, наверное. Так что… свои эмоции точно придержу при себе, чтобы тебя ими не травмировать.

– Это не обязательно. Если тебе нужно поделиться… Я могу тебя поддержать, – произношу то, чего точно не могла от себя ожидать ещё неделю назад.

– Мне не сложно тебя от этого оградить, как оказалось. Для заклинателей, как и для ведьм, для управления силой очень важна внутренняя мотивация, эмоции, чувства. Тебя я готов закрыть собой от всего мира. Так что с мотивацией у меня проблем точно нет и не будет. К тому же меня никак не поддержат твои страдания. А вот твоя забота и желание помочь значат очень много.

– Значит, я и дальше буду заботиться и помогать, – улыбаюсь, перебирая пальцами его волосы. — Что тебя больше всего угнетает в этой ситуации? То, что отец, возможно, не сказал тебе об ещё одном брате? Думаешь, Гальвард знал об Ульфрике?

– Может и знал. Волнует меня не это, – Янгмар снова умолкает, подбирая слова. — Я теперь не могу не думать… После покушения на меня. И всего, что мы услышали от Барноша… Может с Гальвардом тоже случился не несчастный случай. Может, его тоже убили? Ульфрик, или Рагна? Да и смерть отца мне теперь кажется крайне подозрительной. Бесы. Если бы только я был здесь. Если бы не носился по всему миру, доказывая что-то неизвестно кому. Может, Вар был бы жив?

Глава 29

– Ты не можешь этого знать. Как не мог знать, что тебя попытаются отравить, – отстранившись, заглядываю в тёмную, грозовую синеву его глаз. — Ты ведь заклинатель воды, а не разума. Да и они тоже далеко не всё могут предотвратить.

Но я вижу, что убедить Янгмара мне так и не удалось. Чувство вины слишком сложное чувство. Часто совершенно неподдающееся логике. Тут мало просто сказать, что винить себя не стоит.

– Как он погиб? Ты ни разу не рассказывал, – спрашиваю тихо.

– Гальварда сбросила лошадь, и он упал с обрыва. Сломал позвоночник. Насмерть, – глухо произносит Янгмар.