Всё разрушающий прибой

Её плечи затряслись из-за тихого смеха.

— Оэун — отличный молодой мужчина. Я рада, что вы снова нашли друг друга.

Однако мы вместе не на долго. Мои глаза уткнулись в пол. Я прочистила горло и взяла поднос с завтраком.

— Что у тебя на повестке дня сегодня? Много отдыха в постели? — Я перенесла овсянку и напитки на столик у кресла-качалки.

Она наклонилась и посмотрела в миску.

— Я умираю, и ты принесла мне кашу? — сморщила она нос.

Я поникла.

— Извини меня. Позволь мне приготовить тебе что-то другое. Яйца?

— Ох! Я шучу, Молли, дорогая.

Она отодвинула от меня кашу, когда я попыталась взять миску. Она съела немного, причмокивая языком.

— Она немного вязкая.

Я сжала пальцы.

— Прости. Я думаю, что немного переварила её.

Она хмыкнула.

— Ты такая серьезная эти утром. Перестань нервничать. Тебе стоит расслабиться. Ты же перепихнулась этой ночью.

Моя челюсть отвисла.

— Бабуля!

— Мне стоит ещё добавить, что не раз. — Она проигнорировала мой шокированный взгляд, когда я посмотрела на тонкую стену между нашими комнатами. — Перестань извиняться и перестань считать меня инвалидом. У меня рак. Я умираю. Но это не конец света.

Но это конец для тебя. И меня.

Бабуля уронила ложку. Она громко звякнула об пол.

Я ругнулась и снова извинилась.

— Я чувствую твои страхи, Молли, — её руки тряслись. — Не переживай. Ты не умрешь. Ты слишком упрямая.

— Откуда ты знаешь? Кэсси видела меня. — Я подняла ложку и вытерла её салфеткой. — Её кошмары вернулись прошлой ночью. Я не дала ей чай. — Вина зарылась глубоко в мою грудь. — Ей реакция на кошмары напугала меня до смерти. Она не могла дышать.

Бабушка наклонила голову. Она перемешала кашу.

— Это не твоя вина. Мне стоило упомянуть, что такое может произойти, принимая во внимание то, что с ней происходило с её другими предсказаниями. В последнее время так трудно состредоточиться. — Она постучала по голове, имея в виду опухоль в её голове.

— Но всё ещё это должно произойти со мной. — Я положила одеяло ей на колени и достала чистую пижаму из шкафа.

Она откинула одеяло.

— Солнце вышло. Я пойду в сад. И ты не остановишь меня. — Она погрозила мне пальцем.

Я сдернула простыни.

— Хорошо, давай иди в сад. — Я вытряхнула подушку из наволочки. — Но обещай, что не будешь переусердствовать.

— Только если ты перестанешь жить с глупым убеждением, что ты умрешь. Единственный умирающий здесь человек это я.

Я хотела бы иметь уверенность бабули, но я выдавила из себя натянутую улыбку ради неё.

— Есть еще кое-что. У тебя есть прекрасная дочь и восхитительно выглядящий мужчина.

Она доела кашу, к тому времени, как я закончила заправлять её постель, затем я покинула комнату по её требованию. Она хотела переодеться в одиночестве, сказала, что я слишком налегаю.

Когда я вошла в свою спальню, Кэсси как раз вылезала из постели. Она подбежала ко мне и обняла меня за талию, прижимая ухо к моим ребрам.

Я поцеловала её в голову.

— Давай позавтракаем, затем выведем собак на прогулку. Тетушка Фиби приедет. Я думаю, что мы можем сходить в океанариум. Ты бы этого хотела?

— Да. — Она отклонила голову и улыбнулась.

— Хорошо, пойдем. Нам нужно много всего сделать сегодня.

28 глава

Четверг, утро.

Когда мы добрались до дома Оуэна, чтобы выгулять его собак, был уже десятый час. Как правило, Мадд и Дирт проводили дни на улице. В боковой двери гаража имелась дверца, через которую они могли попасть к воде и лежанкам, размещенным там Оуэном. Но поскольку сломанная задвижка ворот все еще нуждалась в ремонте, Оуэн не хотел оставлять собак снаружи без присмотра.

Мы с Кэсси зашли через боковую калитку, плотно прикрыв её, чтобы щеколда закрылась, и вошли в гараж. Я нашла запасной ключ, который Оуэн хранил на верстаке в пластиковом контейнере с болтами. Услышав шум в гараже, Мадд и Дирт залаяли с другой стороны двери. Они скребли лапами дверь, пока я возилась с замком. Когда дверь открылась, собаки, отпихивая друг друга, пытались выскочить, чтобы поприветствовать Кэсси первой. Они извивались вокруг её ног, толкая её между собой как мячик от пинг-понга. Кэсси упала на колени в приступе смеха, поглаживая их животы и целуя морды.

Мадд поднял голову и понюхал воздух. Он навострил уши, посмотрел на меня и громко гавкнул. Я погладила его по голове, почесав за ушами, затем похлопала себя по бедрам, призывая Мадда следовать за мной на улицу. Он подскочил, уткнулся в мою руку мокрым носом и побежал на задний двор. Дирт последовал за ним.

Кэсси подошла ко мне и встала рядом. Я положила руку ей на плечо.

— Что ты думаешь о Мадде и Дирт?

— Они грязнули, — захихикала Кэсси, указывая на Мадда, который резвился в луже у заднего забора.

— Это точно. — Они определенно оправдывали свои клички.

После того, как собаки сделали свои дела, и мы поиграли с ними в мяч, я загнала их обратно в гараж, чтобы вымыть лапы и запереть в доме.

— Мы вернемся вечером в шесть, чтобы покормить их и снова выгулять, — сказала я Кэсси, захлопывая за нами калитку.

— Смотри! — Она показала на минивэн, подъезжающий позади моей машины. — Это тетя Фибс!

Фиби вышла из фургона, и Кэсси побежала ей навстречу. Она взвизгнула и бросилась в раскрытые объятия Фиби.

— Уже десять? — спросила я, выйдя на тротуар.

— Да. — Фиби нажала на брелок, и боковая дверь фургона открылась. Даника спала в своем автокресле, а Курт махал со своего детского сиденья. — У меня еще четыре часа до того, как нужно будет забрать детей из школы, — объяснила она. — Если мы собираемся в океанариум и еще сделать твое маленькое дельце, нам нужно выдвигаться сейчас.

Кэсси взмахнула рукой, держась за Фиби.

— А там будут дельфины?

Фиби на мгновение подняла глаза к небу, словно размышляя:

— Не думаю, зато там будут акулы и ламантины…

— А медузы?

— Множество.

— Классно. Поехали. — Кэсси забралась в минивэн и устроилась на заднем сиденье. — Привет, Курт.

— Ивет! — отозвался он, не вытаскивая соску изо рта.

Фиби подошла с водительской стороны.

— Ты едешь?

— Только скажу Мэри, что мы уезжаем, и возьму сумочку.

Покончив с утренней работой в саду, бабуля сидела у камина и вязала. Фрэнки, свернувшись калачиком, лежал у её ног. Он приоткрыл один глаз, когда я вошла в комнату, и найдя меня неинтересной, потянулся и перекатился на бок, подставив свое пузо к теплу огня.