Все совпадения неслучайны (Черная роза)

Борис Иванович вошел в полутемный коридор, направляясь к своему кабинету, и увидел несколько человек, ожидающих приема. С одной стороны, это было хорошо. Поликлиника в Свиблово, где вел прием доктор, была платная, и наличие пациентов означало, что Борис Иванович имеет авторитет и популярность у больных, а, следовательно, и неплохое вознаграждение за свои услуги. С другой стороны, – очередь у кабинета вызвала у доктора легкую досаду. Чего они притащились ни свет, ни заря? Теперь он не успеет попить чаю, посидеть над научными трудами…

– Здравствуйте, – с мученическим выражением на лице ответил Борис Иванович на нестройное приветствие пациентов. – Одну минуточку! Я только переоденусь.

Через несколько минут из-за двери его кабинета раздалось обреченное «Входите!». Доктор не мог себе позволить заставлять людей ждать, он отдавался работе с самоотверженностью, граничащей с жертвоприношением. Больные – прежде всего! А о себе он позаботится, если будет время.

К обеду Борис Иванович уже устал. Выслушивать одни и те же жалобы, осматривать изношенные, нездоровые тела было утомительно и неинтересно. Но кто же поможет несчастным, если не он? Хотя…люди все равно не будут выполнять все его рекомендации. Ограничивать себя в чем-то для них невыносимо. Они хотят есть, пить, развлекаться, и при этом быть здоровыми и счастливыми! А так не бывает. Только страдания очищают, ведут вперед, к истине… Тут доктор иногда запутывался. Если болезнь есть страдание, ниспосланное свыше, дабы вразумить нечестивых, то его пациенты как раз и должны были бы дружно зашагать к постижению Высшего, необъятного и прекрасного… слиянию души с Божественным Светом и Вечными Ценностями. Однако, по ним этого не скажешь. Все они недовольны своей жизнью, отношением близких, состоянием своего организма! Поэтому и пришли к Борису Ивановичу, чтобы он дал им точку опоры в этом грешном и непростом мире, исцелил их недуги и помог обрести согласие с собой и окружающим. Как будто это так просто!

Доктор уже решил, что пора объявить перерыв на обед, когда дверь в очередной раз приоткрылась, и в нее бочком проскользнул маленький рыжий старичок, нелепо разодетый.

– В его возрасте так вырядиться! – неприязненно подумал Борис Иванович.

Придется принять еще этого пациента, раз он вошел без приглашения, – и все! Хватит! Пусть ждут, пока закончится обед. Доктор тоже человек и нуждается в пище и отдыхе!

Старичок, одетый в ярко-малиновый бархатный пиджак и черные брюки, заправленные в высокие лакированные сапоги с модными узкими носами, сел на стул и заложил ногу на ногу. Такое поведение не понравилось Борису Ивановичу еще больше, чем одежда странного пациента.

Рыжий посетитель молча уставился на доктора маленькими, сверкающими, как угольки, глазками. От этого взгляда у Бориса Ивановича мурашки побежали по коже, но он не подал виду. Показывать свою слабость перед больными было не в его правилах.

– На что жалуетесь? – спросил он уверенным, хорошо поставленным голосом, окидывая посетителя сочувствующим и полным внимания взглядом.

– Одышка замучила, – проскрипел старик. – И сон плохой!

– Какой же у тебя может быть сон?! – подумал Борис Иванович, глядя на его отекшее, дряхлое лицо, синие набрякшие мешки под глазами, бледную нездоровую кожу.

Но эти мысли доктор оставил при себе. Безукоризненная вежливость и всепрощающая терпимость! – он использовал только такой подход к больным.

– Курите? – проникновенно спросил он рыжего пациента.

– А как же! – будто даже обрадовался старик. – Без этого жизнь скучна и пресна!

Он, не спрашивая позволения, полез в карман, достал оттуда старинную, отделанную серебром, трубку, разжег ее и засунул в рот, пуская к потолку кольца ароматного дыма.

Борис Иванович едва сдерживался, закипая от бешенства. Как он посмел? Сидеть и дымить тут, как паровоз, когда даже нельзя открыть форточку?!

В начале зимы доктор попросил уборщицу заклеить окна, так как его стол стоял у окна, и сквозь щели в рамах постоянно дуло. Мало того, что он все время ходил простуженный, так еще и больные жаловались, что им холодно раздеваться. Теперь в кабинете сохранялось тепло, но зато его нельзя было проветрить. Единственный способ сделать это, – открыть дверь в коридор. Но когда на приеме больной, это невозможно.

– Видите ли, – стараясь быть доброжелательным, сказал Борис Иванович, – в вашем возрасте некоторые…э-э…излишества могут повредить здоровью. Здоровый образ жизни…

Пациент так оглушительно захохотал, что доктор замолчал на полуслове. Он был в недоумении. Что в его словах рассмешило старика?

– Возраст… – посетитель перешел на хихиканье. – Насмешили вы меня, дражайший! Давно я так не веселился!

Клубы дыма от его трубки попали Борису Ивановичу в нос, и он закашлялся.

– Что за безобразие! – подумал доктор, и в его воображении возникли легкие, заполняемые дымом, от которого происходят необратимые патологические изменения. – Курение приводит к раку! – от этой мысли Борис Иванович вспотел. – Надо прекратить отравление воздуха в медицинском учреждении!

Однако, он продолжал молчать, вдыхая ядовитые сизые клубы дыма, от которых уже не только першило в горле, но и слезились глаза. Доктор негодовал, но слова возмущения словно застряли у него внутри. Это все дым! Пары табачных смол отрицательно влияют на психику! Как часто он повторял это своим больным, но они его не слушали. И вот он на своем собственном примере может наблюдать это вредное воздействие: вместо того, чтобы вышвырнуть нахального посетителя вон, он сидит, как приклеенный, вдыхает отраву и губит свой здоровый организм. Это ли не признаки нарушения психических процессов? Кроме того, головной мозг…

Борис Иванович не успел додумать эту мысль, потому что рыжий старик встал и подошел к нему, наклоняясь через стол со своей ужасной трубкой и выпуская вонючий дым чуть ли не в лицо доктору.

– Ч-что такое? – взвизгнул Борис Иванович, пытаясь вскочить. – Ч-ч-что вам н-надо?

– Сядь! – прохрипел посетитель, и доктор безвольно плюхнулся обратно на свой стул.

– Что вы себе позволяете? – хотел он сказать, но сумел только промычать нечто невразумительное.

Внезапно Борис Иванович как-то внутренне обмяк. Он почувствовал себя вещью, которую этот ужасный рыжий человек может использовать как ему заблагорассудится. И что будто бы когда-то невообразимо давно Борис Иванович сам же на это и согласился. Они были связаны неведомыми, но прочными взаимоотношениями, основанными на обязательствах доктора перед рыжим стариком. Как и когда это произошло, доктор не помнил, но он чувствовал, что должен слушаться странного посетителя во всем и всегда. Какая-то смутная догадка промелькнула в его сознании, но так и затерялась в хаосе разрозненных и обрывочных мыслей…

Старик, выпуская очередную порцию дыма, вытащил из кармана пиджака фотографию молодой красивой женщины в обнимку с вальяжным самоуверенным господином. Мужчину доктор видел в первый раз, а вот дама…показалась ему знакомой.

– Знаешь ее? – спросил рыжий, бесцеремонно тыча фото прямо в лицо доктору. – Мне сказали, она твоя пациентка! Лечится от бронхита!

Эту фотографию дала ему Софья Иосифовна, мать убитого ювелира Ковалевского. Вчера вечером рыжий старик посетил похудевшую и постаревшую от горя женщину, назвавшись бывшим клиентом ее Жени. Они помянули покойного, а потом старик спросил, где ему разыскать Валерию. Он звонил ей на квартиру, но телефон не отвечает. На работе ему сказали, что Валерия уволилась и уехала, а куда, неизвестно. Близких подруг у нее не было, а из мужчин – только Женя. Софья Иосифовна долго всхлипывала и тяжело вздыхала, а потом вспомнила, что Валерия лечилась у знаменитого Бориса Ивановича, «чудесного доктора», и что он может знать, где она сейчас.

Софья Иосифовна даже не поинтересовалась, зачем эти сведения рыжему старику. Напротив, она порылась в альбоме и дала ему фотографию Жени и Валерии, в Ялте, на фоне морского пейзажа. Ей показалось естественным, что кто-то разыскивает Валерию, – ведь она сама несколько раз пыталась связаться с ней, сходить вместе на кладбище…

– Да! – вспомнил Борис Иванович. – Она переводчица. Я обращался к ней по поводу научных статей…

– Где она сейчас? Мне сказали, она уехала. Куда? – нетерпеливо перебил доктора рыжий пациент.