Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв

— Мэлони, люди не заключают контракты с другими людьми просто так.

Фланаган никогда не пил в привычном смысле этого слова. Напротив, алкоголь заострял его способности и рассеивал любое замешательство, которое могло возникнуть до того, как он выпьет. Выпивка тоже порождала в нем живость ума, что позволяло ему ловко перескакивать от объекта к объекту — иногда быстрее, чем у более заурядных и менее проворных умов.

Мэлони проговорил:

— Мне чертовски хорошо известно, что люди не…

— Эта девушка просто красотка, — перебил Фланаган.

— Какого черта?

— Элен Джустус отправляется к Барнхоллу, ничего не подозревая и, судя по всему, безо всякой цели. Он — как вы там его назвали…

— Психоаналитик.

— Мода! — победоносно заявил Фланаган. Он — моден. Поэтому все толпятся у него в приемной, чтобы попасть к нему на кушетку.

— Такое возможно, — проворчал Мэлони, — однако я по-прежнему считаю, что все это каким-то образом взаимосвязано. Элен… Подождите минутку! — Мэлони изумленно уставился в противоположную стену. Фланаган тоже посмотрел туда и промолчал. Затем перевел взгляд на адвоката.

— Парень, который слишком много пьет, иногда замечает вещи, не видимые другими. М-да, скверно…

— Просто я вспомнил кое-что, о чем я забыл вспомнить раньше. И вот сейчас, когда я сижу тут с вами, это вдруг неожиданно дошло до меня.

— Словно вы забыли уплатить за номер?

— В казино прошлым вечером Элен Джустус кое-что мне рассказывала, а я, дурак, небрежно пропустил ее слова мимо ушей.

— Н-да… Вы хотите сказать, что она говорила вам, что собирается работать?

— Что-то еще — о какой-то своей подруге из Нью-Йорка. Она химик и прилетела в город, чтобы работать в том же самом месте, где и Элен. Ее зовут Вивьен Коновер.

— О’кей, и куда же это все нас приведет? — Казалось, Фланаган сейчас демонстрировал полное отсутствие интереса; он сидел, хмуро всматриваясь через окно на дневной свет, а затем пробормотал: — Где же эти двое простофиль? Я же звонил им час назад!

— Это имя ничего мне не говорило, — сказал Мэлони. — Но я вспомнил что-то еще, по крайней мере, думаю, что вспомнил. — Он встал со стула, затем опустился на колени перед открытым сейфом, стоящим рядом с его письменным столом. Порывшись в нем, адвокат извлек оттуда дамские часики. Фланаган прищурился от сверкания бриллиантов, украшавших его корпус. Мэлони положил часики на стол и внимательно разглядывал их.

— Подойдите сюда, — попросил он.

Фланаган неуклюже приблизился и так же внимательно стал вглядываться в них.

— Что вы видите? — спросил Мэлони.

— Какие-то инициалы, но едва ли я смогу прочесть их.

Мэлони повернул часики так, чтобы на них падал свет из окна, и Фланаган прочитал:

— Ад — К. Ну и что же?

— К — Вивьен Коновер.

— Возможно, а может быть, и нет.

Мэлони возмутился.

— Как же вы стали полицейским? Должны же вы верить во что-то!

— Я? Я больше не верю ни во что и никак.

— Просто вы переживаете мужской климакс, — равнодушным тоном проговорил Мэлони.

Фланаган заглянул в открытый сейф.

— Что это там у вас?

— Еще одна пленка.

— Копия, которую вы сделали? — язвительно спросил Фланаган.

— Угу. Были украдены две пленки. Эта пленка не представляет собой ничего важного.

— Тем не менее я хотел бы прослушать ее.

— Хорошо. Поставьте ее в магнитофон.

Пока Фланаган ставил пленку, Мэлони, думая о чем-то совсем другом, поднялся и подошел к окну. Он выглянул из окна и начал рассматривать грязный, черный от смога городской пейзаж, словно это помогло ему сосредоточиться.

— Вы задаете мне один вопрос, а у меня возникает множество новых, — недовольным тоном произнес он. — Зачем бы Вивьен Коновер шпионить за психоаналитиком по фамилии Барнхолл — шпионить за тем местом, где ее подруга Элен Джустус принимает сеансы психотерапии? Подруга она Элен или нет?

— Мэлони, это — сумасшествие. Что, вы думаете, это означает?

— Ничего, — рассеянно ответил Мэлони, не поворачиваясь. — Просто некоей даме наскучило забавляться в постели со своим мужем.

— Однако это еще не все.

Адвокат повернулся, когда Фланаган прокручивал пленку вторично.

— Эта дама разглагольствует о своей любовной жизни. Затем — интервал, а потом опять продолжается эта чепуха.

Мэлони ждал, пока Фланаган молча прокручивал пленку. Вдруг другой мужской голос проговорил:

— Код — ЭТО КОНФЕТТИ, контроль — ЭТО ЖЕЛТАЯ ЛЕНТА. Подготовленный таким образом в течение нескольких сеансов пациент становится идеальным объектом, как я вам уже говорил, и она будет им.

Еще один мужской голос спросил:

— Мы можем быть в этом уверены?

— Разумеется.

Женский голос произнес:

— Мне кажется, это безрассудно!

Голос второго мужчины рявкнул:

— Заткнись!

Первый мужчина сказал:

— Этот метод развит до такой эффективности русскими во время их экспериментов по идеологической обработке…

— Производит впечатление, сукин сын, — проворчал Фланаган.

— Это тот самый парень, из-за которого вы попали в переделку, — напомнил Мэлони.

— Тогда он производил совсем другое впечатление, — прорычат Фланаган.

— …Используя этот метод, можно удерживать объект под контролем на различные периоды времени — иногда на несколько часов. Чтобы избавить его от контроля, пользуются кодовыми словами НИЖНЯЯ юбка.

— До чего странно, — произнес женский голос.

— Важно найти слово, которое редко употребляется. Ну а теперь, когда я подготовил ваш объект, не настало ли время предоставить мне чуть побольше сведений?

Второй мужской голос сказал:

— Вам заплатили.

— Но если подсчитать все хлопоты и потраченные с моей стороны усилия на этот объект, возможно, мне заплатили недостаточно.

Прежде чем заговорил второй мужчина, наступила пауза. Затем тот сказал:

— Вы проделали долгий путь сюда с тех пор, как были просто артистом-жуликом. Теперь вы богаты и процветаете. Почему бы все не оставить так, как теперь?

Угроза, прозвучавшая в этом голосе, перенеслась с магнитофонной пленки в тишину офиса. Мэлони и Фланаган переглянулись. Они ждали. Однако на этом месте пленка кончилась.

Фланаган сказал:

— Лучше не будем обыскивать его офис, а просто пойдем и немного побеседуем с этим ублюдком.