Все женщины - химеры

Рядом ерзает в седле Фицрой, сопит в нетерпении. Я выждал, пока мост остался позади, а по дороге пробегут хотя бы сотню шагов, сказал патетически и с нажимом:

–  Ну… во имя Рундельштотта!

Рундельштотт дернулся, а я сунул руку в карман и вдавил кнопку дистанционного взрывателя.

По узкой полосе поперек движения беззвучно взметнулись легкие облачка пыли. Шесть-семь рядов солдат разбросало, как сухие листья сильным порывом ветра.

Несколько человек успели перебежать на эту сторону взрыва, но остановились, растерянные и непонимающие. Точно так же остановились и даже попятились те, что бежали следом за погибшими.

Это в кино в каждой гранате бочка бензина, да еще рвутся с ужасающим грохотом, в реале же просто сухие хлопки и никакого огня с дымом.

Зато выкосило почти половину отряда, а остальные пятились сперва медленно, потом повернулись и с криками понеслись обратно.

Фицрой смотрел ошалелыми глазами.

–  Это… это же та полоса, которую я копал!

–  Там еще две, - напомнил я.
– Мастер Рундельштотт, видите, как хорошо работает ваша магия? Даже Фицрой ее освоил! А если он освоил, то можно и хомяков обучать…

Рундельштотт молча покачал головой, а Фицрой сказал с подъемом:

–  Но-но насчет хомяков!… Я еще тот хомяк, всем хомякам хомяк!… Здорово у меня получилось? Даже не думал, что я такой злобный чародей… Хотя да, я вооб- ще-то злобный, хоть и добрый…

Рундельштотт проговорил слабым голосом:

–  В городе отважные люди. Это колдовство не остановит.

–  Не остановит, - согласился я.
– Но Фицрой прокопал еще две линии обороны. Он такой талантливый ученик ученика великого чародея!

Рундельштотт на минутку задумался, осмысливая такое сообщение.

–  А кого… ах да, конечно! Но и те линии обороны… даже не представляю, что это… вряд ли остановят. Смерть в бою почетна.

–  Не остановят, - сказал я, - так задержат. Надеюсь… И заставят быть осторожнее. Сейчас прут, не глядя. А потом будут с оглядкой, что нам и надо. Мы же будем удирать без оглядки!

Фицрой сказал с неудовольствием:

–  Ну что ты так уж… Даже если и будем удирать… да еще без оглядки, то не надо же о таком вслух. Как-то совсем обижательно, а мы должны уважать себя.

–  Ладно, - сказал я, - бери нашу Николетту и дуй с нею кратчайшей дорогой в Нижние Долины.

Рундельштотт посмотрел непонимающе, а Фицрой вздохнул:

–  Да, с Николеттой было… гм…

–  Зато мудрости поучишься по дороге, - утешил я.
– Мудрость важнее приятственности. Приятственность быстро уходит, а мудрость остается. Не теряйте времени!

Фицрой дотянулся до повода коня Рундельштотта, ухватил покрепче.

–  Все! Уходим… Только как же мост?

–  Потеряешь ценные минуты, - предупредил я.

–  Но я так и не увидел…

Я вздохнул.

–  Ладно, но только во имя искусства. Хотя сперва придержим вон тех красавцев…

С той стороны на мост вылетела королевская конница в красных жилетах, идут галопом по четверо в ряд, залюбовался даже Рундельштотт, всадники все рослые, в прекрасных доспехах, настоящая отборная конница короля, лучшие из лучших…

Они пронеслись по мосту, как огненная лава, вылетели за его пределы и начали расходиться в стороны.

Я задержал дыхание и коснулся в кармане кнопки взрывателя. Фицрой охнул, беззвучный взрыв поднял на воздух тучу земли и пыли, а всадников разметал с такой же легкостью, словно они комки почвы.

–  Силен Рундельштотт, - проговорил он севшим голосом.
– Но и у Антриаса наверняка есть гиганты…

Рундельштотт смотрел остановившимися глазами, явно не понимая, что за колдовство осуществило такое, а я сказал жестко:

–  Мы их застали врасплох!… Пока соберутся со своими гигантами, нам нужно быть на полдороге к Нижним Долинам.

Рундельштотт вздрогнул.

–  Да-да, надо убираться. Поехали отсюда.

Фицрой взглянул на меня умоляюще.

–  А мост…

–  Ладно, - ответил я.
– Там как раз решили не брать перерыв на обдумывание…

На мост с той стороны выметнулся новый отряд королевской конницы, все происходит быстро, там просто не успели изменить тактику, будут переть и переть, потому я переключил на фугас, хотя, конечно, название устарело, взрывчатки там меньше, чем бензина в старинной зажигалке.

Взрыв беззвучно взметнул сотни тонн земли с этой стороны, это уже третья линия, которую прокопал Фицрой, черное облако заслонило мост, лишь затем грохот налетел на меня и чуть не сшиб с ног, хотя это не грохот, а взрывная волна сжатого воздуха.

Я протер слезящиеся глаза, некоторое время ничего не видел, наконец пыль рассеялась, на этой стороне широкий и глубокий ров пересекает дорогу и преграждает путь войскам на той стороне.

Фицрой сказал в восторге:

–  А я хорош!… Это же моя линия, можно так и называть «линия Фицроя». Или «линия героя Фицроя»?

Рундельштотт произнес сухо:

–  Я не силен в сражениях, но этот ров очень легко забросать вязанками с хворостом, мешками с землей, просто камнями…

–  Кажется, - сказал Фицрой, - они так и планировали. Точно король Антриас готовится к войне! Иначе откуда у него в запасе эти вязанки с хворостом?

Я молча смотрел, как с той стороны по мосту бегут люди с вязанками хвороста одинакового размера, что значит, не просто собирали для топлива, а это именно для забрасывания рвов перед осаждаемыми замками и крепостями.

–  Хорошо, - сказал я, - мы заодно добыли ясное доказательство, что король готовится к широкомасштабной войне.

Фицрой сказал с беспокойством:

–  Сейчас начнут бросать вязанки в ров!

–  Пусть, - ответил я.
– Это хорошее занятие. И даже нужное стране и королевству.

На брелоке уже цифра восемь, я коротко взглянул на нее и нажал на кнопку пуска. На этой части моста, ближе к берегу, взметнулся фонтан искрящихся на солнце камешков.

За пешими с вязанками хвороста мчатся галопом всадники. Первый отряд в два десятка человек просто не успел удержать коней, я видел, как они падают в реку, а еще с десяток столкнули напирающие сзади.

Фицрой вскрикнул с мрачным восторгом:

–  В самом деле красиво!…

–  Понимаешь толк в искусстве, - одобрил я.