Все женщины - химеры

–  Группировка войск… Слышу впервые, но звучит правильно. Ты был военачальником?

Я поморщился.

–  Ваше величество… Думайте, что делать, когда мост все же восстановят. Король Антриас то ли двинет армию, то ли нет. Но даже если мост восстановят не скоро, армию все-таки как-то раньше перебрасывали на этот берег? На лодках, на плотах… Правда, когда в строй вступил такой великолепный мост, все плоты могли пустить на дрова… Кстати, может быть, вам стоит пригласить на военный совет военачальников? И членов вашего Тайного Совета?

–  Позже, - ответила она сухо.

– Я пока сама хочу прояснить ситуацию. Для себя в первую очередь. Я даже и не знаю, что для королевства лучше: спасение Рундельштотта или же…

Я охнул:

–  Ваше величество!

–  Если бы Рундельштотт оставался в плену, - пояснила она, - война была бы короткой и не слишком кровавой. Достаточно захватить Санпринг и королевский дворец… но теперь, когда Рундельштотт снова здесь, он укроет здание дворца магическим щитом. А пока королева жива, все глерды будут сражаться до последнего человека. Страна будет залита кровью, города и села будут разрушены, в руинах поселятся дикие звери…

Я спросил озадаченно:

–  А нельзя ему укрыть так все королевство?

Она покачала головой.

–  Такое заклятие можно применить только раз в жизни. Ценой своей жизни. И только небольшой участок земли… Я сейчас стараюсь понять, что можешь сделать ты? Ты же не простой человек, ты человек из страны демонов. Возможно, ты и сам наполовину демон. Но я для спасения королевства готова отдать себя во власть любых темных сил…

–  Да, - согласился я, - темнее меня уже на свете и нет сил. Но все равно мне как-то не желается влезать в ваши войны. Я пацифист.

Она нахмурилась:

–  Глерд, мои приказы для вас… что, так мало значат?

Глава 14

Я поклонился, но не придумал, что сказать, потому поклонился еще раз, это как в старину было закурить папиросу, а потом сигарету: пока вытаскиваешь пачку, из пачки вылавливаешь эту штуку, разминаешь в пальцах, потом неспешно прикуриваешь, затягиваешься, с наслаждением выдыхаешь дым… и за это время что- нибудь да придумываешь, как ответить на каверзный вопрос.

Она смотрит неотрывно, вопрос задан в лоб, увиливать не получится, нужно отвечать так же ясно и прямо, проговорил осторожно:

–  Ваше величество… я сейчас думаю, как поступить правильнее. Вы ведь тоже предпочтете правильное решение, а не просто чтобы я выполнил ваш приказ? Возможно, отданный просто из-за дурного расположения духа.

Она отрезала:

–  У королей не бывает дурного расположения духа!

–  Как же вы живете, - сказал я с горячим сочувствием, - разве так можно… Вы хоть на меня покричите всласть, я пойму. Это для разгрузки нервов. Расслабьтесь… нет, это не в том смысле, что вы подумали, а просто не принимайте все так к сердцу.

Она помолчала, взгляд ее оставался суровым, наконец произнесла так, словно отрубила топором кусок раскаленного железа:

–  Кто даст волю своему гневу однажды, откроет для себя опасную дверь.

Я сказал торопливо:

–  Ваше величество, вы… ледяная гора. Я даже восхищаюсь вами, как… ну, слоном, это такой большой зверь, еще удивительнее дракона, или баобабом, что живет миллион лет… Это дерево такое величественное и как бы красивое по-своему на взгляд особого рода ценителей… Потому я и продумываю сейчас, чего сам от себя не ожидал, что можно сделать.

–  Это продумываю я!
– отрезала она.
– Я королева!

–  Ваше величество, - сказал я мягко, - раз уж мы одни, скажу начистоту, никто не услышит. Вы понимаете, заставить меня не можете. За Рундельштоттом отправился не потому, что вы приказали, а по своей воле, все-таки мой учитель и в какой-то мере пострадал из-за меня! Ваше королевство, уж простите, не мое королевство. Если хотите, чтобы я в чем-то помог, постарайтесь заинтересовать меня… а не пытаться приказывать, терпеть не могу! Даже от королевы. Я демократ и либерал, а мы никого вообще не слушаем. Даже друг друга.

Она привстала в кресле, лицо полыхнуло гневом.

–  Ты осмеливаешься…

–  Вы королева, - сказал я быстро, - и можете меня казнить в любой момент! Но ваши государственные интересы велят вам как-то принудить меня… стараться для вас добровольно. Верно? Потому что от добровольности пользы больше. Я это заметил по вашему королевству. У вас работают не из-под палки, а потому что… так надо и так правильно. Вам мое одобрение ни к чему, мелкая сошка, но скажу откровенно, вы правите мудро и, кто бы подумал, стратегически честно.

Она запнулась, подумала, медленно опустилась в кресло.

–  Что ты хотел сказать?

–  Ваше величество, - проговорил я, - уже как-то в суматохе дел и забыл, что я - Улучшатель. Это все- таки важнее, чем сеятель смерти. А то еще и вовсе так назовут!… Я не настолько дурак, чтобы кличка Сеятеля Смерти понравилась. Улучшать можно не только оружие, как все стремятся в первую очередь…

Она наклонила голову, не спуская с меня взгляда.

–  Все знают, что ты спас коней и что придумал прялку.

–  Намек принят, - согласился я кисло.
– Но вторжение чужой армии прялками не предотвратишь, даже если это будет настоящий ткацкий станок… Да-да, это очередная веха в улучшении прялки, но какие сейчас прялки?… В общем, ваше величество, я как-то понимаю вас. Даже сочувствую. И, честное слово, хотел б помочь! Но так, тоже говорю честно, чтобы не прищемить себе даже пальчик. И не перетрудиться. А то простужусь, если упрею.

Она сказала с сарказмом:

–  Ну еще бы, королевство не твое.

–  Ваше величество, - сказал я твердо, - вы прекрасно знаете, что я точно, не герой, что может кого- то или что-то спасти. Против армии не могут защитить даже великие чародеи!

Она смотрела на меня все так же прямо и холодно, но когда заговорила, я уловил в ее бесстрастном голосе нотку усталости:

–  Королевство Нижних Долин… слишком маленькое и слабое королевство, чтобы выстоять перед натиском Опалоссы, Кельмии или даже Уламрии.

–  Но как-то же выстаивало?

Она чуть наклонила голову.