Всегда твой
Шрифт:
— Женишься, — отвечает мой отец и добавляет. — Мы пока сохраним это в секрете и объявим об этом в прессе в новом году. Тогда мы сможем спланировать свадьбу после того, как ты закончишь школу.
Я подхожу к краю дивана и кладу руки на подлокотник.
— Ты, мать твою, не слушаешь, — произношу я сквозь стиснутые зубы. — Нечего объявлять, я не женюсь на ней.
Он слегка поворачивает голову, едва удостоив меня взглядом.
— Ты женишься, если не хочешь, чтобы от тебя отреклись. Либо ты женишься на ней, либо тебя лишат наследства, — заявляет он, его голос звучит почти скучающе. Он пожимает
Я выпрямляюсь, заставляя свое лицо оставаться бесстрастным, чтобы он не получил удовольствия, видя, как я взбешен. Я рассчитываю на эти деньги после окончания школы, чтобы начать все сначала вдали от этих жалких людей, которых я вынуждена называть своей семьей.
— Должен быть кто-то еще. — Я хмыкаю, игнорируя обиженный взгляд Сикс, брошенный в мою сторону. — Кто угодно.
Каллум встает на ноги, разворачивая свое тело во весь рост, и смотрит на меня.
— Ты должен считать себя самым счастливым человеком на свете, женившись на Сикстайн. Многие мужчины убили бы за то, чтобы оказаться на твоем месте.
— Тогда пусть один из них женится на ней, — предлагаю я, хотя мои слова прямо противоположны тому, как отвратительно бурлит мой желудок при этой мысли.
Я не позволю этому случиться. Я потратил годы на то, чтобы отстраниться от нее, попытаться забыть ее, и я ни за что на свете не женюсь на ней только потому, что брат, которого она хотела, больше не доступен.
Я не сомневаюсь, что если бы Астор все еще был здесь, этот союз был бы между ними двумя.
Я просто заменяю его, как делал это всю свою жизнь. Из всего, что изменила его смерть, она не изменила этого.
— Мама, папа, — слышу я неуверенный голос сзади себя. Повернувшись, я вижу, что Сикс обеспокоенно жует губу. — Мы можем пойти домой и поговорить об этом?
— Мы поговорим об этом здесь. — Я говорю, обхватывая рукой ее предплечье, чтобы удержать ее на месте. — Скажи ему, что ты тоже этого не хочешь. — Я приказываю, мой взгляд мечется туда-сюда между ее глазами.
Она никак не реагирует, просто смотрит на меня в ответ с невыразительным выражением лица.
Рука обхватывает мое запястье и сжимает его до тех пор, пока я не чувствую, как все кости в моей руке сгибаются под сильным захватом и грозят сломаться пополам.
Каллум отбрасывает мою руку в сторону, словно это неудобная ворсинка, и делает шаг между нами, пряча Сикс за своим крупным телом.
Моя челюсть сжимается в раздражении.
Насилие ползет по моей коже, как мучительный зуд, от того, что я больше не могу смотреть на нее. Мне чертовски не нравится, что он прячет ее от меня.
Я сжимаю кулаки, сопротивляясь желанию физически убрать его со своего пути.
— Мою дочь ты не тронешь, — говорит он, и в его голосе звучит тонко завуалированное предупреждение. Он смотрит чуть вправо, чтобы обратиться к моему отцу. — Я забираю своих девочек домой. Если он не согласится на этот союз, то сделка отменяется.
— Согласится, — отвечает отец, его взгляд зловеще устремлен на меня.
Я смотрю, как она выходит из кабинета вместе
с родителями, сопротивляясь почти первобытному желанию вырвать руку отца с ее плеча.Когда они уходят, отец поворачивается ко мне, в его голосе звучит ярость.
— Ты женишься на этой девушке.
— Зачем ты это делаешь? Ты и так не мало у меня отнял, а теперь еще и диктуешь, с кем мне трахаться и на ком жениться?
Его ответный смех звучит издевательски.
— Никто не говорит тебе трахать эту девушку. Ее отец могущественнее Бога и хитрее дьявола. Этот союз нужен для семейного бизнеса, для синдиката. Трахай ее, не трахай. Изменяй ей, не изменяй. Встречайся с ней, не встречайся с ней, мне плевать, просто женись на ней. — Он приказывает, но затем меняет тактику. — Подумай о том, что ты получишь. Однажды ты унаследуешь крупнейшую оружейную компанию в мире. Ты сможешь заставлять целые страны подчиняться, едва щелкнув пальцами. Только не говори мне, что ты не хочешь такой власти.
Нет, не хочу, не за то, чтобы провести жизнь, прикованным к той, кто хотела моего брата, а вместо этого согласился — нет, был вынужден согласиться — на меня. Я не сделаю этого.
Но сейчас ему не нужно это знать.
— Ладно. — Я хмыкаю.
— Ты женишься на ней? — спрашивает он, уточняя.
Я скриплю зубами.
— Да.
По крайней мере, я буду делать вид, что женюсь.
Если они планируют поженить нас летом, это даст мне достаточно времени, чтобы выкачивать деньги со счета небольшими суммами, которые не вызовут тревоги у отца. Как только мое финансовое положение будет в порядке, я разорву все отношения.
Моя кровь закипает от ненужного отвлечения, от того, что мне придется публично обручиться с ней, что при любом раскладе люди будут думать, что она моя… Я игнорирую горячий гул в груди при этой мысли.
Десятилетний я мечтал однажды сделать ее своей женой, но восемнадцатилетний я, у которого под рукой есть возможность воплотить эту мечту в реальность, знает, что это была не более чем мальчишеская мечта.
Сейчас она не более чем средство достижения цели.
ГЛАВА 19
Сикстайн
— Спасибо за это, мама и папа. Было бы неплохо предупредить, — говорю я с сарказмом в голосе, когда мы входим в наш дом и проходим мимо Льва, начальника службы безопасности, по пути в кабинет отца, — ничего особенного, достаточно было бы просто сказать: «Добро пожаловать домой, дорогая, мы собираемся отдать тебя твоему заклятому врагу, чтобы поднять прибыль компании перед рождественским бонусным сезоном».
— Cherie…, — начинает моя мама, но я прерываю ее.
— Это безумие, мама! Ты, безусловно, можешь понять это по его реакции, — кричу я, вскидывая руки вверх. Я поворачиваюсь к отцу. — Пожалуйста, скажи, что я могу отказаться от этого.
Я всегда была зеницей ока для отца, его драгоценной маленькой девочкой, но по его глазам я вижу, что сейчас я имею дело с бизнесменом, а не с отцом.
— Нет, дорогая. Мне нужен союз с его семьей. — Его тон так тверд, когда он отвечает, а я не привыкла, чтобы он так со мной разговаривал.
— Разве вы не хотите, чтобы я была счастлива? — спрашиваю я, негромко произнося слова.