" Всехние" дети детского дома

Наконец, обняв Васю на прощание и легко его поцеловав, что ввело того в радостное состояние, она отправила его в казарму и на минутку присела, после всех приключений стоило немного прийти в себя.

Приготовив все для чая, она запустила подростка и с порога оглоушила его главной новостью:

– Я третьего попаданца встретила!

Как там у Твардовского было сказано, когда мужчина узнал о том, что с Лениным общался: " Тут и сел старик! "

Примерно такой обалдевший вид был и у Володи, который выпучил глаза на девушку, рассказывающую все обстоятельства встречи с Палычем.

– Ты понимаешь, что это все неспроста! Надо немедленно ехать к нему и всем вместе думать, как страну спасать будем! Или его к нам в детдом перевозить, здесь и полечить можно!

– парень почти кричал хриплым голосом.

– Успокойся, не кричи, все не так просто, он ведь после лагеря никуда особо уезжать не может. И нам приехать к нему тоже не так просто будет, думаю, отслеживают его, и надо так сделать, чтобы друг друга не подставить, - Наде пришлось приобнять парня, чтобы хотя бы немного успокоить.

– Ты лучше скажи, что у тебя с голосом? Чего хрипишь? Простыл?
– перевела девушка разговор на другую тему.

– Не, кажется, отпелся я, сорвал голос. Максим Дормидонтович для Глаши договорился о концерте, ну и я решил выступить, еще денег подзаработать, вот и того, допелся, хотя отговаривал меня дядя Максим, говорил поберечь голос, - смущенно покаялся парень.

– Но говорить ты можешь?
– забеспокоилась девушка.

– Могу, немного хриплю, но это пройти должно. А вот голос таким низким и останется, детские песни уже не спою, - признался парень.

– Ничего, зато как раз песни Высоцкого петь сможешь, какие мы попаданцы, если его еще не перепели! Непорядок явный!
– с улыбкой сказала девушка, глядя на Володю, который приободрился после этих слов.

– Владимира Семеныча я уважаю, и песни его знаю и люблю, с удовольствием петь буду!
– совсем успокоился Вова.

– Вот и ладно. Но ты прав, это " жужу- жужу " неспроста, и наши встречи явно не случайны. Поехать мы к нему поедем, я ведь Васе сказала, что он дядька мой, брат двоюродный матери, пусть придумает потом, как нам встретиться. И я к Илье схожу, попрошу костыли для Палыча удобные, может, лекарства какие даст, нога у него болит, жаловался. А пока письмо Палычу напишем!

– Ой, я и глупая, забыла адрес его спросить, придется "на деревню дедушке", "Пал Палычу - баянисту" на станцию отправлять! И подумать надо, как и что написать, чтобы он все понял, а другие ничего не заподозрили, - озадаченно закончила разговор Надя.

– Ладно, пойдем, об этом еще подумаем, а сейчас делами заниматься надо, а то Ринка начнет ревновать, что мы с тобой так долго вдвоём в комнате закрытой разговариваем!
– с улыбкой сказала девушка.

– Не начнет, Ринка тебя очень уважает, даже старается походить на тебя, - уверил парень, а Надя подумала, что капля ревности со стороны девчонки все же может быть, но промолчала.

– А что там за смешная женщина с мальчиком с вами приехала, всех боится, дикая совсем!

– Ой, совсем забыла, это Нюра, мы с ней в поезде познакомились, - и Надя опять коротко рассказала о ситуации женщины.

– Пойдем, посмотрим, как у них с сыном дела, - решила она.

И они пошли разыскивать "сладкую парочку", которая, уже умытая и переодетая, сидела на кухне и пила чай. Рядом стояла очень взволнованная Аглая Сергеевна, которая знаком показала, что хочет поговорить с ними в стороне.

– Откуда эти люди? Это ведь ужас какой-то, женщина вся избита, синяки по всему телу, а худая, кожа до кости! Одежда вся заплатанная, еле держится!
– никогда никто не видел обычно сдержанную даму настолько взволнованной.

– Ребенка тоже били?
– с замиранием сердца спросила девушка.

– Не заметно, но тоже худой, ест и никак остановиться не может! А когда не видят, кусочки в одежду прячет, как зверек какой!

У Нади перехватило горло от таких слов, и, еле справившись с волнением, она постаралась спросить Нюру как можно спокойнее:

– Анна, как ваше отчество?

– Анна Егоровна я, Семеновы мы, вот документы!
– и она дрожащей рукой протянула затертые бумаги.

Девушка взяла их, но думала о другом. Спрашивать, бил ли её муж, это и так понятно, почему она такая худа,я, тоже ясно. Выручила Аглая:

– В той деревне, где вы жили, у вас родня была?

– А как же! Батюшка, брательник старший, матушка!
– с гордостью.ответила женщина уже спокойнее.

– А они знали, что муж вас избивает, голодом, судя по всему, морит?
– тут уже девушка не выдержала, голос её звенел от негодования.

– Что ты, Надежда Петровна, батя бы его за это прибил! Митька ведь говорил, что это я во всем виновата, работаю мало, по дому плохо хлопочу, мать его не привечаю, и в постели совсем вялая, - смущено сказала Нюра и горячо продолжила:

– А с чего мне веселой быть, когда я и в колхозе работала, и по дому все делала, весь скот на мне был. Митькина семья зажиточно жила, одних коров три штуки было. Их даже раскулачить хотели, но как-то откупились они с матерью от проверяющих, - оправдываясь, проговорила все это женщина.

– Да уж, "у сильного всегда бессильный виноват", - вспомнила Аглая знаменитые строки, а Надежда назвала про себя мужчину обычным абьюзером, который специально унижает женщину, подчиняя её себе.

– А к сыну он как относился, все же мальчик, наследник?
– решила уточнить она.

– Да Егорка боялся его, ведь он и при нем мог руку на меня поднять. Прятался от всех, ни с кем не играл, от того и разговаривает плохо, ночью писаться стал, а Митька со свекровкой ещё пуще его дразнить стали, засыхой называли,- и мать протянула к себе своего несчастного ребёнка.

Аглая и Надя только переглянулись, а девушка все же решила уточнить:

– Так если все так плохо, зачем вы хотите разыскать своего Митьку?

– Ну как же, муж он мой, отец ребёнку, как без него! Что люди скажут!- Надя даже застонала, сколько женщин и в будущем цеплялись "за штаны", лишь.бы эти мифические люди ничего не сказали!

– А люди скажут, что ты глупая курица, раз терпишь сама такое , да еще и сына позволяешь обижать, а муж твой гад и сволочь. И искать такого и не стоит, уехал, так и черт с ним!- вдруг раздался из угла звучный голос кухарки, Настасьи Петровны.