Всходы Власти

— Мне повезло. Повезло дважды: в том, что я оказался, пусть и самым краем, замешан в этом деле, и в том, что во время моего визита в Арс я познакомился с вождём северных варваров и многое узнал об их быте и силах их шаманов. Внимательно изучив все улики и разузнав всё о произошедшем в храме, я немедленно отбыл на север.

— Ни один человек до вас не смог пройти дикие земли. — с каким-то новым взглядом посмотрел на меня верховный иерарх.

— В мире нет такой силы, что может остановить стремление истинного рыцаря людей к правосудию. — отчеканил я, смотря прямо в глаза своего врага.

И он поверил. Найдя что-то для себя в моих глазах, Этериас Инвиктус, глава объединённой церкви Аурелиона и Ренегона поднялся из-за стола и отошёл к краю башни, облокотившись на один из зубцов.

Закатное солнце уже почти скрылось за горизонтом, погружая башню в полумрак.

— Это искусство смерти… Его можно применить в бою, верно? Насколько оно эффективно? — не оборачиваясь, спросил он.

— Да. Это возможно. — подтвердил я. — Следуя своему названию, это весьма смертоносно. Шаманы говорят, что настоящему мастеру смерти нет равных на поле боя.

— Вы бы справились со мной, случись нам сразиться? Я неплохо владею боевыми приемам различных стихий.

— Не знаю. — честно ответил я. — Мне никогда не доводилось сражаться с мастером нейтраля, и, надеюсь, не доведётся. Люди должны помогать друг другу, а не тратить время в бессмысленных конфликтах. Но, думаю, случись такое, я бы смог как минимум дать отпор.

Маг сильно сжал кулаки и заговорил с неожиданной злостью:

— Как это было бы удобно для этих тварей… Если бы я напал на вас здесь сейчас, если бы поверил в то, что человек — виновник всех произошедших бед. Вы бы сочли меня безумцем, попробовали бы дать отпор… Я бы увидел искусство смерти и соотнёс это с произошедшим на Конклаве. Убедился бы, что проклятая тварь говорит правду… А на деле бы лишился единственной нити, ведущей к истинным виновникам!

Я подошёл к чародею и дружески положил руку ему на плечо успокаивая.

— Враги рода людского могут искусно плести нити обманы, причудливо мешая ложь и правду. Кое в чём эта тварь не обманула — например, я действительно планирую войну. Возможно, именно на это она и рассчитывала… Что проверив один факт, вы поверите и остальным.

Этериас посмотрел на меня с крайним удивлением, повернувшись ко мне.

— Войну? Какую войну? Упаси Отец, зачем? Сейчас точно не время для пустяковых конфликтов между королевствами!

— Мне тоже это не слишком не нравится, но это лучший способ, что придумал. — повинно склонил голову я. — Чтобы найти виновников произошедшего, нам нужны дети льда. Но они сотнями лет грызутся с Арсом, и этому нет конца и края. Мне с трудом удалось их уговорить обучить себя, не говоря уже о чём-то большем. Я должен победить с Арсом в войне и заставить их заключить мир с северным народом. Сами они этого точно не сделают, как их не уговаривай: слишком сильна там ненависть, слишком много крови пролилось.

— Война ради мира… — неодобрительно покачал головой верховный иерарх. — Это звучит как какая-то насмешка.

— Заключив мир с северянами, я смогу прекратить войну, что длиться столетиями. А открыв им путь на юг, мы сможем убедить шаманов помочь нам найти тех, кто устроил эту бойню на конклаве.

— Я всё ещё не думаю, что это лучшее решение. Быть может, попробуете договориться с королём Арса? Я могу поспособствовать в переговорах, король Ренегона может предоставить нейтральную территорию…

— Король Арса объявил меня преступником в своих землях. — покачал головой я. — За то, что я хочу мира с детьми льда. Не думаю, что переговоры возможны.

Инвиктус ненадолго помрачнел. Аргументов у него больше не было, хотя я и видел, что идея войны между людьми претит всей его натуре. Но затем он воодушевился:

— Если вы, как и я, хотите найти виновников… Значит ли это, что вы согласны возродить церковь в Ганатре?

Я выдержал паузу, прежде чем ответить.

— Нет. Покрайней мере, не сейчас. Кто бы ни были эти убийцы, они определённо считают церковь Отца своим врагом. Присоединиться к вам сейчас — это значит повесить на себя мишень. Мы должны быть гибче.

— Тогда что вы хотите от меня? — прямо спросил верховный иерарх.

— Я слышал, на вас совершали покушение. И похоже, это были люди. Может, это просто совпадение, а может, те, кого мы ищем, имеют сторонников среди людей. Если гиганты смогли обучить меня искусству смерти, кто может поручиться, что наши враги не обучили какого-то безумца из нашего числа?

Волшебник помрачнел, представив такую возможность.

— Найдите тех, кто приходил за вашей жизнью. Выведите их на чистую воду. Я же займусь расследованием со своей стороны. Теперь, когда у меня в руках ресурсы Ганатры, возможности имеются. — продолжил я.

— Вы что, стали королём только для этого? — вскинул брови маг.

— Плох тот рыцарь, что не мечтает стать королём. — хмыкнул я. — Сначала я думал обратиться к королю Ганатры, но, узнав его получше… Я решил, что стоит взять дело в свои руки.

— Итак, вы хотите разделить дела. — задумчиво подытожил первосвященник. — Я должен найти собственных убийц, а вы займётесь наведением мостом с гигантами? На этом всё?

— Нет, я думаю, нам нужно большее. — покачал головой я. — Мы должны публично разругаться, так, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что мы противники. Быть может, именно такой подход заставит тех, кто стоит за этим, прийти ко мне, как к вашему врагу. А ещё вы должны постараться сделать так, чтобы в нашу войну с Арсом никто не вмешивался. Если кто-то поддержит их в нашей войне, будет куда больше жертв, а все надежды на мир с гигантами пойдут прахом. У меня есть план, как взять Септентрион, но он не рассчитан на помощь ему извне.

Некоторое время Инвиктус раздумывал, смотря на уходящее за горизонт солнце. И лишь когда оно окончательно скрылось за небосклоном, он ответил:

— Когда всё закончиться, вы поможете мне восстановить церковь?

— Да. — мгновенно, без колебаний, ответил я.

— Хорошо. — скрепя сердце согласился с идеей войны верховный иерарх. — Думаю, я смогу обеспечить невмешательство других королевств в вашу войну. Постарайтесь, чтобы она была как можно более бескровной, прошу вас. Но я всё ещё не понимаю, как, по-вашему, мы должны представить дело так, будто мы разругались.

Я ехидно усмехнулся.

— О, это очень просто.

С этими словами я взял закрытый кувшин, откупорил пробку и просто вылил его на чистую робу верховного иерарха. Пока тот ошарашенно смотрел на это, я принялся подбирать со стола почти нетронутые закуски и швырять их в него. Те попадали в липкий сок и прилипали к мокрой одежде.

— Вы самый грязный и неопрятный мастер, которого я видел за всю свою жизнь! — с доброй улыбкой сказал я. — Это совершенно оскорбительный вид для дипломатических переговоров с королём!