Вспоминая будущее ...

Аня собрала свою медицинскую сумку и направилась в дом отца Макса.

Отец Макса не был очень рад её приходу и колебался, пропускать ли её к Максу.

– Врач говорит, что Макса может спасти только настоящее чудо, - тяжело произнёс он.
– Только мы начали сближаться, и мой сын стал таким, каким я хотел бы его видеть, и тут это.

Отец Макса осел на кушетку, закрыл лицо руками и оставался ко всему безучастным.

Поэтому Аня решила сама пройти в комнату Макса. Если уж брат так настаивал на этом визите, она должна ему сказать, что она сделала всё, что могла. Поэтому она оставила отца Макса, который даже и не заметил её ухода, и направилась по дому искать комнату Макса.

Её она нашла достаточно быстро. Войдя, она не нашла никого рядом с постелью больного, который метался в жару.

Аня подошла поближе. В комнате стоял неприятный запах грязи, человеческой мочи, затхлого воздуха и чего-то гниющего.

Перво-наперво Аня подошла к окну и немного растворила его. Потом она подошла к кровати больного, но сразу же поняла, что осматривать здесь она его не может просто даже по причине гигиенических соображений. Она позвонила в колокольчик.

Через какое-то время вошёл Джон, камердинер Макса. Он уже открыл рот, чтобы возмутиться присутствием девушки в комнате его господина, но Аня его тут же прервала:

– Срочно позвать мне горничных.

Когда девушки появились, Аня дала им чёткие указания, чтобы они подготовили свежую кровать в соседней комнате, а также принесли горячую воду, чистые полотенца и новую одежду для господина.

Джон, камердинер Макса, ещё попытался немного возразить, но он сам понимал критичность ситуации, и поэтому решил следовать указаниям этой молодой жены господина.

Когда всё было сделано, Аня начала осторожно снимать повязку с руки Макса, который затих и только слабо дышал.

Повязка была грязная, но то, что обнаружила под ней Аня, заставило волосы дыбом стать у неё на затылке. Вся рана была в гное. Неудивительно, что Макс чувствовал себя так плохо.

– Кипяток и нож, - быстро сказала Аня.

Горничные побежали исполнять указания, а Джон вскинулся:

– Нет, только не это! Вы не можете отрезать руку господину, я не позволю.

Аня перевела на него взгляд:

– С чего вы решили, что я собираюсь отрезать руку господину?

– Я видел это на войне.

– Джон, пока я не собираюсь этого делать и попробую решить другим способом. Но если это нужно будет в будущем для спасения жизни Макса, я это сделаю, хотите вы этого или нет.

Аня чувствовала, что в ней проснулся профессиональный врач. И перед этим профессиональным врачом был пациент, которого она должна была спасти.

Принесённый нож Аня обработала кипятком, попросила всех выйти из комнаты, кроме Джона, который должен был держать Макса, и приступила к вскрытию раны.

Макс дёрнулся, и комнату огласил крик боли:

– Держи его крепче, - только и сказала Аня.

Она методично опускала нож в горячую воду и продолжала вычищать гной с руки молодого человека. Она уже не слышала ни криков боли, не видела ужаса в глазах Джона, она была просто врачом.

Вычистив гной, Аня обработала рану веществом, которое принесла с собой. Потом достала лекарство, которое у неё получилось из ивовой коры, и заставила Джона поднять голову Макса, куда она влила это лекарство.

– И что дальше?
– спросил Джон, когда горничные убрали в комнате.

– Дальше, - повернулась к нему Аня, - задания вам.

– Какие?

– Во-первых, не пускать больше врача к своему господину. Он его чуть не убил.

Джон кивнул.

– Во-вторых, сообщать мне о любом ухудшении здоровья господина. В третьих, пытаться поить его куриным бульоном всё это время. Больше пока ему ничего не давать.

– Он выздоровеет?
– не удержался от вопроса Джон.

– Не знаю, но я буду приходить два раза в день на осмотр, - ответила Аня.
– Вопрос его жизни будет решаться в несколько ближайших дней.

И Аня направилась к выходу. Джон так и остался в комнате Макса, который задремал. По дороге Аня мельком увидела отца Макса, который похоже сидел в той же позе, что она оставила его более часа назад.

Выйдя на улицу, Аня с облегчением вздохнула свежий воздух, стряхнула с себя атмосферу стоящего за ней дома и направилась на карете домой к Энтони.

Глава 39. Начало выздоровления.

В течение нескольких дней Макс был на грани жизни и смерти. Аня исправно приходила навещать больного.

Она делала все возможное, что было доступно в это время: контролировала как молодому человеку, находящемуся в беспамятстве, вливали в рот куриный бульон, обрабатывала рану, пытаясь снять жар.

Если бы они были в современном мире, то антибиотики давно сделали бы своё дело, и молодой человек шёл бы уже на поправку.

Наконец на четвертое утро, придя навестить больного, она увидела его не в беспамятстве.

Макс лежал и отрешённо смотрел на потолок.

– Как вы себя чувствуете?
– поинтересовалась Аня.

– Плохо, - коротко ответил молодой человек.

Было видно, что температура и жар у Макса ещё держались.

– Надеюсь, что теперь все пойдет на поправку, - заметила Аня и начала обработку раны.

Макс лежал всё также безучастно, только несколько раз дернулся, когда Аня делала перевязку.

Затем молодой человек устремил взгляд на Аню.

– Одного не понимаю, - медленно произнёс он.
– Зачем вы это делаете?

– Что делаю?
– не поняла Аня.

– Меня лечите. Вы же не питаете ко мне тёплых чувств?