Встретимся следующей зимой

Сколько я ее знаю, Кайла МакИннс всегда одерживала верх. Она всего на каких-то шесть недель старше меня и любит напоминать мне об этом при каждом удобном случае. Она первой научилась кататься на лыжах и всегда была быстрее меня. Она лучше училась в школе, лучше говорит по-французски, лучше умеет разжигать огонь. И она — убийца в карточных играх, которая может споить меня в любой день недели.

Тем не менее, когда дело доходит до секса, я бы сказал, что у меня лучше получается свести ее с ума, и сейчас у нее нет преимущества. Не тогда, когда она передо мной раскрытая и нуждающаяся. Я провожу большим пальцем по ее клитору, такому же прелестному, каким я его помню, и она вздрагивает от этого ощущения.

— Блядь, я скучал по этому виду. Лучший вид на планете.

Она сбрила волосы в аккуратную полоску, но гладкая и блестящая снизу. Я видел все ее вариации за эти годы, но эта наводит на мысль, что она надеялась перепихнуться сегодня вечером. Не могу сказать, злит ли это меня или делает еще более возбужденным.

— Ты изменилась?

Она наклоняет голову и смотрит на меня сверху вниз.

— Что?

— Ты изменилась, или ты все та же хорошенькая маленькая шлюшка, которой нравится, когда я напоминаю ей, кому принадлежит ее киска?

В нескольких дюймах от моего лица она снова вздрагивает, и я принимаю это за ответ.

— Что это будет, Кайла? Ты хочешь хорошего мальчика или плохого?

— Плохого, очень плохого, — выдыхает она. Я зажимаю зубами кусочек бедра и трясу головой, как волк, поймавший добычу.

Так было с нами всегда. Два человека со вкусами, которые балансируют на грани того, что большинство людей сочло бы социально приемлемым. Взбираемся ли мы на гору или прячемся в родительских домах, Кайла любит острые ощущения от погони и восхождения. По ее мнению, чем больше риск, тем лучше награда.

Я люблю выманивать из нее дикого зверя. Кусать ее и заставлять кусаться в ответ. Дразнить, заманивать в ловушку и делать своей. Люблю заставлять ее страдать и умолять, и я всегда, всегда любил играть со своей едой.

Без предупреждения я засовываю свой язык внутрь и насыщаюсь ею, как изголодавшийся мужчина. Я ни за что на свете не смогу вспомнить, чем, черт возьми, я занимался все эти годы, когда мог бы заниматься этим.

Ее бедра наклоняются вперед, прижимаясь к моему рту. Она отпускает одну лодыжку и закидывает ее мне на плечо, чтобы запустить пальцы в мои волосы. Ее стон совпадает с моим, когда она хватает меня за пряди на затылке и притягивает ближе. Это небольшая претензия на власть, но я ни за что не откажусь от нее прямо сейчас.

Я переключаю свое внимание на ее клитор, перекатывая его из стороны в сторону, слегка надавливая языком. Ее глубокие стоны переходят в жалобные всхлипы, а мой член в джинсах становится болезненно твердым. Отстраняясь, я наблюдаю, как погружаю два пальца до самого упора, затем вытаскиваю их из нее и обратно, сначала глубоко и медленно, затем сильнее и быстрее.

Подняв глаза, я замечаю, что она тоже наблюдает за мной, и когда наши взгляды встречаются, я вынимаю их и не спеша обсасываю.

— Хочешь попробовать? — спрашиваю я, и она кивает, приоткрыв рот. Она такая чертовски влажная, что нам обоим хватит. Я снова вгоняю их в нее, еще глубже, затем встаю и смазываю ими ее губы.

Ладонью вверх я протягиваю ей свои пальцы, затем в последнюю секунду подношу средний к ее рту, чтобы она могла пососать один палец, пока я обсасываю другой. Ее язык великолепен, он скользит вниз, пока не встречается с моим, и я убираю руку и целую ее так, словно от этого зависит моя жизнь.

Она раскрывается для меня, позволяя проникнуть в ее рот, и вкус ее киски на ее собственном языке сводит меня с ума. Я не могу остановиться, но мне нужно чтобы она кончила, и побыстрее.

Я сжимаю ее грудь через свитер, затем провожу рукой вниз, чтобы проникнуть между ее раздвинутых бедер. Как только мои пальцы проникают глубже, я обвожу круги вокруг ее клитора и наслаждаюсь тем, как она стонет у меня во рту. Ее вторая нога соскальзывает с края стола, а я поднимаю ее обратно и раскрываю пошире.

Наши поцелуи небрежны и отчаянны. Она кусает меня зубами, и я кусаю ее в ответ. Ее ногти впиваются мне в шею, а я свободной рукой хватаюсь за одну из ее кос и оттягиваю ее голову в сторону, чтобы простонать ей на ухо, как ей нравится:

— Мне нужно, чтобы ты кончила на мою руку, Зайка. Покажи мне, чего мне так не хватало.

Я надавливаю в нужном месте, и Кайла МакИннс, самая красивая девушка в мире, рассыпается передо мной в прах. Я смотрю на ее лицо, на ее крепко зажмуренные глаза, на запрокинутую голову, на приоткрытые губки, хватающие ртом воздух, на то, как она резко двигает бедрами.

Она всегда становится супер чувствительной после того, как кончает, но я упустил так много времени, проведенного с ней, что теперь не могу остановиться. Я опускаюсь на колени и снова ласкаю языком ее клитор, не прекращая, даже когда она хнычет и взвизгивает, извиваясь на столешнице. Я не могу сказать, притягивает ли она меня ближе или отталкивает, но мой язык двигается из стороны в сторону, и вскоре она кончает снова, обхватывая мою головку своими дрожащими бедрами.

Когда она готова отпустить меня, я встаю и облизываю горячую влажную полоску у нее на шее.

— Пиздец как я сильно по тебе скучал, — говорю я ей, но она едва успевает перевести дыхание, прежде чем соскочить со стойки и поменяться со мной местами. Я беспокоюсь о ее коленях на твердой плитке, но потом она стягивает с меня одежду, обхватывает головку моего члена своими прелестными губками, и у меня перед глазами вспыхивают звезды.

— Господи, черт возьми, Кайла, дай мне секунду, чтобы… — я стягиваю с себя футболку и бросаю ее на пол.

— Нет, — стонет она, скользя влажным ртом дальше по моему стволу, подталкивая меня к задней стенке своего горла. Раньше я беспокоился, как бы ее не стошнило, пока она не сказала мне, как сильно ей это нравится. Она качает головой, покрывая мою длину слюной, затем обхватывает ее рукой и крепко поглаживает.

Я не отрываю взгляда от ее губ, зажимая по косичке в каждом кулаке, пока она ласкает меня, водя языком вокруг пульсирующей головки.

— Можно мне посмотреть на твои сиськи? — умоляю я. Она задирает майку, выпячивает грудь, чтобы она оставалась приподнятой, а затем возвращается к тому, чтобы прижать мой член к своему расплющенному языку. Из меня вырывается сдавленный стон. Этот вид должен быть запрещен законом.

Одним из недостатков нашего соглашения является то, что мы никогда не отправляем друг другу фотографий. В этом же есть и положительный момент, потому что, если бы она когда-нибудь вознаградила меня фотографией своих сисек, я бы не смог работать, а превратился бы в еще большую угрозу и начал бы выпрашивать ее новые фото каждый день.

Всякий раз, когда я думаю о ней в сексуальном плане, а это гораздо чаще, чем следовало бы, обычно это выглядит именно так. Стоящая на коленях, жадная, поклоняющаяся. Однажды она поспорила, что сможет заставить меня кончить меньше чем за минуту, не используя свои руки, а затем опередила это время на тринадцать секунд.