Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы

Часть 3. Большая девочка

Глава 49. Потрясение

Экзамены приближались к концу, и выпускники принялись активно готовиться к выпускному балу. Галчонок разрешила дочери надеть на праздник ее сверкающее платье из стрейча – то самое, за которое она когда-то отругала Настю. Оно так и висело в шкафу, практически ненадеванное. А папочка пообещал дать денег на новые туфли. Правда, на сообщение о медали он отреагировал как-то вяло. Настя думала, что отец будет в восторге, а он всего лишь сказал «ну, молодец» – и все. Зато Наталье родители приготовили роскошные подарки: новое платье солнечного цвета с золотистой отделкой и таким же пояском, – оно ей так шло! И туфли на высоком каблуке, и сумку всю в стразах, и серьги с бриллиантиками. Разглядывая эти прелести, Настя искренне радовалась за подругу, даже порозовевшую от удовольствия.

Когда Наталья зачем-то вышла из комнаты, Белла Викторовна шепотом сообщила, что за дочкой активно ухаживает второкурсник из мединститута, с которым она некоторое время дежурила в больнице. Правда, дочка на его поползновения никак не реагирует, но хотя бы не шарахается, как прежде, – и то хорошо. Даже разрешает иногда себя провожать. – Хоть бы у них сладилось, – перекрестилась Белла Викторовна, – пойду в воскресенье, помолюсь и свечку поставлю за деток моих. И за тебя, Настенька, спасительницу нашу, храни тебя Господь! Химию дочка перестала бояться – ее проконсультировала доцент из мединститута и сказала, что знания у Наташеньки хорошие, должна сдать не меньше чем на четверку. И с физикой вроде наладилось. Она сходила пару раз в институт на консультацию, – так их задачи вы все решали. Только бы поступила, уж я у тебя в долгу не останусь.

– Что вы, Белла Викторовна, какие долги! – возмутилась Настя. – Разве вы мне чужие? Да ближе Наташи у меня подруги нет. Не надо никакой благодарности, не выдумывайте. И не переживайте вы так, поступит она, вот посмотрите. Думаете все, как она, занимаются? Вряд ли. Например, Ира Соколова куда меньше Наташи знает, хоть и готовится с репетиторами из меда. Она ко мне приходила, я ее проверила по физике, так ей до Наташи далеко.

В общем, все у подруг складывалось удачно – и потому ближайшее будущее представлялось им безоблачным. Но, как известно, светлая полоса судьбы всегда сменяется темной – ведь не бывает так, чтобы чередовались одна за другой только светлые полосы. И никто не может предвидеть, какие грозовые тучи клубятся за ясным на вид горизонтом.

Последний экзамен был сдан. Созвонившись по сотовому с подругой, Настя договорилась пробежаться по обувным магазинам: обеим были нужны нарядные туфельки на выпускной. Но по выходе из института она обнаружила сидевшего на ступеньках Вадима, с которым не виделась два дня. Выражение его лица было таким сложным, что у нее засосало под ложечкой.

– Что случилось? – с тревогой спросила Настя.

– Мы идем ко мне, – не отвечая, потребовал он. – У меня перекусишь, если проголодалась.

– Но я с Наташей собралась в магазин. Мне туфли нужны к выпускному. У меня и деньги с собой. Давай вечером встретимся?

– Нет, мы сейчас пойдем ко мне, – настойчиво повторил он. – Туфли потом купишь.

– Ладно, – согласилась Настя, внутренне удивляясь его настойчивости: обычно Вадим был сама покладистость. – Что произошло?

– Дома скажу. – Взяв ее под руку, он широкими шагами направился к автобусной остановке. И до самого дома продолжал молчать.

– Давай я сама приготовлю, – предложила Настя, видя, что он достает из холодильника продукты. – Делай, что тебе надо, а то ты какой-то весь озабоченный.

– Нет, сегодня я хочу за тобой поухаживать, – возразил он, ставя сковородку на огонь. – Ты отдыхай. Ты же с экзамена. Как сдала?

– Все на пятерки. Знаешь, такая легкость, будто гора с плеч свалилась. Ого, да ты, я вижу, разбогател, – заметила она, видя, как он намазывает на хлеб красную икру. – По какому поводу праздник?

– Надо же отметить окончание наших экзаменов. – Он откупорил штопором бутылку и разлил по бокалам вино. – Думаю, тебе сегодня можно.

Они чокнулись, потом поели, потом попили кофе с мороженым. Затем он молча собрал посуду и приготовился мыть.

– Вадим, оставь, я сама, – запротестовала Настя. Она не могла видеть мужчин у раковины. Особенно после того, как Ирочка рассказала ей анекдот про мужика в роддоме, у которого все началось с мытья посуды. Нахохотавшись, Настя дала себе слово, что в ее семье такого никогда не будет. Будущую семейную жизнь она представляла так: муж должен заниматься своими важными делами, а домашнее хозяйство – за малым исключением – забота жены.

Но Вадим упрямо отстранил ее от раковины и открыл кран.

– Какой-то ты сегодня не такой. Хочешь, чтобы все было по-твоему, – попыталась упрекнуть его Настя. Он как-то странно взглянул на нее, закрутил кран, оставив в раковине недомытую тарелку, и вышел из кухни. Настя удивленно последовала за ним. Становится совсем интересно, подумала она, – и что все это значит?

В гостиной он подошел к окну, отодвинул штору и долго стоял, глядя в небо. Потом, не оборачиваясь, сказал: – Убери из своей фразы последнее слово, и ты узнаешь, чего я хочу.

Последнее слово из ее фразы? Я сказала: «ты сегодня хочешь, чтобы все было по-твоему». Без последнего слова получится, что он хочет, чтобы все было. Что он имеет в виду?

И вдруг она поняла. Он хочет… чтобы все было. Все! О боже! Настя замерла. Он обернулся и посмотрел на нее в упор. От этого взгляда она затрепетала. Так – он никогда не смотрел на нее. Сейчас он был совсем другим – не прежним Вадимом. Ей и в голову не приходило, что он может быть таким.

– Ка-ак, сейчас? – запинаясь от волнения, пролепетала она. – Здесь?

– Да. Здесь и сейчас! – твердо сказал он тоном, не допускающим возражения.

– А можно потом?

– Нет!

– Но почему?

– Настя, я сегодня улетаю. Навсегда. Вечером самолет. Сюда я больше не вернусь. Отец уже договорился в университете о моем переводе. Я не могу тебя оставить – так. Хочу закрепить тебя за собой. Чтобы ты уже совсем стала моей. Мне тогда будет спокойней.

Он улетает! Насовсем! Его не будет и неделю, и две, и три – и больше? Она не будет его видеть – столько дней! А вдруг ее не примут в Питере – тогда это навсегда. Но она не сможет жить без него, – как ему это объяснить?

– Но неужели ты не можешь задержаться еще на месяц? Через месяц станет известно, приняли меня или нет. И мы поехали бы вместе. Всего один месяц!

– Не могу. Я там нужен. Срочно. Пожалуйста, согласись.

– Я боюсь.

– Чего? Чего ты боишься? Ведь это самое прекрасное, что бывает между мужчиной и женщиной! Если ты меня любишь, согласись. Пожалуйста!

– А ты меня потом не бросишь?

– Да ты что! Никогда! Я так тебя люблю – больше жизни! Я тебя никогда не брошу! Только сейчас согласись, – для меня это очень важно, очень!