Вступление в должность

На лестницах и в коридорах третьего этажа, слава богу, никто не встретился. Институт будто вымер — в аудиториях идут занятия. И если сейчас никто не топчется под дверью библиотеки — значит, пронесло. Но если кто-то топчется… Пятнадцать минут бесцельного ожидания могут у любого человека взвинтить нервы. И любой, пребывая в таком взвинченном состоянии, способен отправиться прямехонько в ректорат, прямехонько к проректору Рябинину и поинтересоваться, почему закрыта библиотека. К счастью, такого еще не случалось. По той простой причине, что преподаватели до сих пор не обладали педантичной привычкой являться в библиотеку к 9.00, то есть ко времени ее открытия.

Все обошлось прекраснейшим образом: в коридорном закоулке, куда, как в склеп, пряталась дверь библиотеки, тоже никого не было. Ира отперла дверь, вошла в библиотеку. На сердце у нее стало легко, и все угнетавшие мысли улетучились.

Здесь было очень славно, в ее библиотеке! В широкие окна весело вливалось солнце, пахло книгами, сверкали паркет, полированные столики и боковые стенки стеллажей, выстроившихся шеренгами за невысоким барьером, отделявшим читальный зал от книгохранилища. Уборщица совсем недавно прошлась влажной тряпкой по подоконникам, распахнула окна, вычистила длинную ковровую дорожку. Свежо в библиотеке, все блестит и сверкает — прелесть! Единственный непорядок — груда газет и журналов на рабочем столе: неразобранная вчерашняя почта.

Зазвонил телефон. Ира зашвырнула под стол пустую хозяйственную сумку — большую красную сумку в черную полоску, без которой никогда не выходила из дому, и подняла трубку. Звонила ее начальница Нина Алексеевна (Нинон, а еще — Примадонна, как окрестила ее Ира).

— Деточка, ты пришла? Я уже пару раз тебе звонила.

Конечно, это был намек на опоздание. Но Ира совершенно не боялась Примадонны.

— Чем ты занимаешься? — продолжала свой допрос Примадонна.

— Разбираю вчерашнюю почту.

— Много пришло?

— Порядочно, — сказала Ира, глядя на завал газет и журналов.

— Меня вчера никто не спрашивал?

— Спрашивал. Доцент Кулемин.

Примадонна засмеялась в трубку. Потом сказала:

— Хорошо, Ириша, я после обеда приду. Да, как твой драгоценный? Была вчера в больнице?

— Была. Ему уже разрешили ходить.

— Вот видишь, как здорово. Привет от меня передала?

— Конечно.

— Ну, целую тебя.

Да, да, Ира нисколько не боялась своей начальницы! Вскоре после того, как Ира оставила городскую библиотеку и перешла в этот институт, она поняла всю выгоду здешней работы. Там — посменное дежурство в читальном зале, выходной по графику и 80 рублей в месяц. Здесь — ставка старшего библиотекаря, то есть 90 в месяц. Правда, и здесь один выходной, но зато в воскресенье, а не в любой день недели, какой выпадет тебе по графику. И загруженность здесь гораздо меньше, чем в городской. И это несмотря на то, что она, Ира, почти сама тянет всю работу. Вечно занятая устройством личных дел, Примадонна, случается, днями не бывает в библиотеке. И никто отчего-то не интересуется, где она и почему ее нет? Отсутствие Нины Алексеевны тревожит лишь доцента кафедры зоологии Кулемина. У Примадонны с Кулеминым был в свое время роман, Примадонна давно дала Кулемину отставку, но тот тешит себя еще какой-то надеждой. Об этом романе знали все, кому не лень: Примадонна не делала секретов из своих переменчивых увлечений и охотно рассказывала о них. В последнее время у нее появился цирковой наездник Арик (по метрикам Архип), и теперь Примадонна пропадает в цирке на всех дневных и вечерних представлениях.

Поговорив с Примадонной, Ира занялась почтой. Все свежие газеты следовало подшить, журналы расписать по карточкам. Рассортировав и подшив кипу газет, она взялась за журналы. «Огонёк», «Знамя», «Наш современник», как всегда, поступили вовремя, «Юности» и «Москвы» не было (частенько опаздывают), «Работница» (редкий случай) тоже пришла вчерашней почтой, а вот с «Неманом» что-то непонятное: уже сентябрь, а в библиотеке лежит лишь июльский номер…

Не листая журналов и не интересуясь, кто на сей раз печатается, что там за повести, романы и стихи, Ира машинально заносила в карточки номера журналов, а сама в это время соображала, у кого и каким образом занять денег.

Проблема была чрезвычайно сложна и, казалось, абсолютно неразрешима. Ира была уже по уши в долгах: нахватала по мелочам, где могла. А могла взять взаймы лишь у двух-трех соседей, которых более или менее знала, а здесь — у биологичек из лаборатории. На этом круг ее кредиторов замыкался. Обращаться снова по тем же адресам неловко, а деньги нужны позарез: у нее ни единой копеечки, а до получки целых три дня. Вчера вечером истратила последнюю трешку: купила того-сего Павлику в больницу. И в доме — хоть шаром покати. Позавтракали со Светой чаем с половинкой батона (девочка стойко переносит временные трудности). Света ходит во вторую смену, днем пообедает в школе. Но ведь потом наступит вечер, нужно купить хотя бы картошки на ужин. И нужно проведать Павлика, что-то отнести ему. Мужу оперировали язву желудка, он на строгой диете, но это не значит, что можно являться к нему с пустыми руками. Надо купить хотя бы пару творожных сырков (30 копеек), баночку клубничного компота (1 рубль 5 копеек). Хорошо бы отнести три-четыре апельсина (их достанешь только на рынке). И баночку сметаны…

Ира перестала писать, быстро набрала номер домашнего телефона.

— Слушаю, — ответила в трубку Света. Голос ее показался Ире странным: какой-то меланхолично-протяжный, что ли.

— Ты что, спала? — удивилась Ира.

— Нет, мамочка, я алгебру делаю, — торопливо ответила Света уже своим нормальным голосом. — Остался всего один примерчик.

— Получается?

— Ага.

— Ну, решай. — Ира положила трубку.

Свете легко давалось ученье. Ни Ире, ни Павлику никогда не приходилось корпеть вместе с дочерью над уроками: В классе ее любят. Она — и председатель отряда, и редактор классной стенгазеты. «Чудесная девочка: умница, общественница!» — в один голос твердят учителя. Кому же не приятно такое слышать?

Все это хорошо, очень хорошо… Но где же взять денег?..

Ира отодвинула в сторону карточки, стала подсчитывать на клочке бумаги будущие расходы: 1 руб. (апельсины) + 28 коп. (молоко) +43 коп. (сметана) + 1 руб; 5 коп. (клубничный компот) + 30 коп. (сырки) +30 коп. (сухарики) = 3 руб. 36 коп. А еще картошка, а еще… Это — почти пятерка. А завтра воскресенье, официальный день посещения больных. Значит, нужна пятерка и на завтра. Наконец, понедельник — последний день перед зарплатой. Минимум ей нужно двенадцать — пятнадцать рублей — Где же их взять? Примадонне она должна, соседям должна, лаборанткам должна… Тем более — перед получкой. Перед получкой всегда у всех в обрез, все пустенькие.

Эта чертова денежная проблема постоянно мучила Иру. Особенно было туго последние два года, после того, как умерла мать Павлика; Залезли в сумасшедшие долги: похороны, поминки, памятник. Только подумать — пятьсот сорок рублей долгу! Как она выкрутится и на что надеется?.. А тут еще операция. Павлик требует, чтобы она ничего не носила ему в больницу. Но разве это возможно?. А раз невозможно, значит, опять расходы и расходы. Непредвиденные, незапланированные. Да к тому же, она неумела планировать, распределять деньги…

2

Кончились первые две лекции, в библиотеку вошло трое студентов. Ира сразу определила, что они первокурсники: по тому, как робко вошли и тихонько зашептались, подойдя к барьеру. Учебный год начался две недели назад, эти юнцы еще не опомнились от радости, что поступили в вуз, еще не освоились в его стенах.

Ира быстренько завела карточки и отпустила студентов. Блондину с пушком над верхней губой — первую часть Высшей математики, кареглазый паренек с конопатинами на носу попросил тот же учебник, а парень с круглым родимым пятном на щеке взял сборник задач по химии. Ушли они так же робко, как и явились: гуськом потянулись к выходу, осторожно ступая по мягкой ворсистой дорожке.