«Вся правда о слове «Навсегда»

проблема доверия с дочерью – решена. Но для меня все было не так просто.

Разумеется, мама считала, что я могу рассказать ей все, ведь я – ее дочь. Но

на самом деле я не могла. Мне очень хотелось поговорить с ней обо всем, что

меня расстраивает и беспокоит, я очень хотела прижаться к ней, сказать, как

беспокоюсь о ней, но ничего из этого я сделать не могла. Так что наше

соглашения было лишь формальностью, контрактом, который обе стороны

подписали не глядя. Но я и так знала, что в нем говорилось. Я могу быть

неидеальной, но лишь в ограниченных количествах. Мне разрешается быть

обычной девушкой, но только изредка. А если совсем уж честно – то

никогда.

Зайдя в комнату, я обнаружила большой пакет на кровати, к нему была

приклеена записка. Крупные круглые буквы я узнала уже на расстоянии – это

писала Кэролайн.

«Привет, Мейси. Извини, мне пришлось уехать раньше, чем ты

вернулась. Я приеду снова через пару дней, надеюсь, привезу с собой

хорошие новости. Совсем забыла передать тебе кое-что. Я нашла этот

сверток в шкафу в спальне, когда последний раз была в домике на пляже. Не

знаю, что это (я не открывала его), но, думаю, он должен быть у тебя.

Увидимся, люблю тебя!»

Я открыла пакет и тут же закрыла. Бросив один-единственный взгляд

на содержимое, я различила две вещи – оберточную золотую бумагу и белую

открытку, на которой было написано мое имя. Еще один почерк, который я

узнала бы, где угодно. Папин.

Мне сразу вспомнилась открытка, которую он подарил мне на

Рождество, и многообещающая улыбка – жди большего. Значит, мой

запоздавший подарок был не от «EZ Products», и сейчас эта загадочная вещь

лежала передо мной. Однако я не торопилась открывать подарок, на этот раз

он был не просто тестовым вариантом продукции, а знаком. Вдруг он

разочарует меня? Может, настало время все отпустить, и мне не нужно знать,

что внутри?

Я свернула пакет и положила его в шкаф, туда же, где лежали посылки

из «EZ Products» Пока что-то не началось, не нужно беспокоиться о том, как

это кончится, есть бесконечные возможности. Что бы ни лежало внутри оно

долгое время ждало своего часа. И еще немного времени ожидания не внесет

существенных изменений.

Глава 12

– Чья очередь задавать вопрос?

– Твоя.

– Ты уверен?

Уэс кивнул, включая зажигание.

– Продолжай.

Я откинулась на сиденье, подогнув под себя одну ногу. Мы выехали с

подъездной дорожки и направились по Свитвуд Драйв к автомойке. Сегодня

нам повезло, и мы мыли машину, а Берт с Кристи застряли на кухне, готовя

угощение.

– Ладненько. Чего ты боишься больше всего?

Как обычно, Уэс помедлил несколько мгновений, обдумывая ответ.

– Клоунов, - ответил он.

– Клоунов?

– Ага.

Я лишь посмотрела на него.

– Что? – Уэс взглянул в ответ.

– Это не настоящий ответ.

– Кто сказал?

– Я сказала. Я имела в виду настоящий страх, скажем, страх провала,

смерти, сожаления, еще чего-то. Что-то, что заставляет тебя просыпаться в

холодном поту после кошмара.

Уэс подумал.

– Клоуны.

Я закатила глаза.

– Прошу тебя!

– Это мой ответ, - машина притормозила, аккуратно объезжая яму на

дороге, затем снова набрала скорость. За окном промелькнуло сердце в

ладони, медленно вращающееся из стороны в сторону. – Не люблю я их. Они

пугают меня еще с детства, когда я впервые пошел в цирк, и у одного из этих

клоунов лопнул шарик прямо перед моим носом.

– Перестань, - рассмеялась я.

– Хотелось бы, - сумрачно отозвался Уэс, но в уголках рта у него

пряталась улыбка. Мы набирали скорость, и в зеркале заднего вида я видела

облако пыли, клубившейся позади нас.

– Клоуны, - повторила я. – Что, серьезно? В самом деле?

Уэс кивнул.

– Ты собираешься принять мой ответ или как?

– А это правда?

– Говорю же.

– Хорошо. Тогда твоя очередь.

Об Уэсе мне было известно уже многое. Первый поцелуй у него был в

шестом классе с девочкой по имени Уилла Патрик. Он считает, что его уши

великоваты для его головы. Он ненавидит джаз, васаби и запах пачулей. И

клоунов. Игра, которую мы начали в тот вечер, когда шли по пустой дороге,

и продолжили на вечеринке, не прекращалась. Всякий раз, когда мы

оставались одни, тусовались где-то с Кристи и компанией или чистили

столовое серебро, мы машинально вспоминали, на ком остановились в

прошлый раз и кто должен задавать вопрос. Если рядом был кто-то еще, то

вокруг всегда царили шум, драма, смех и хаос, но, когда возле нас никого не

было, то мы оставались втроем – Уэс, я и правда.

Когда мы играли в первый раз, я жутко нервничала. Уэс был прав

насчет психологических штучек – вопросы должны быть либо личными,

либо смущающими, а лучше всего – и то, и другое. Когда мы играли в

«Правду» с сестрой или подругами, я предпочитала пропускать вопрос, ведь

любой скажет, что лучше проиграть, чем признаться, что ты влюблена в

учителя по математике! Став старше, я поняла, что игра растет вместе с нами

– теперь все вопросы вертелись вокруг мальчиков, поцелуев и Как-Далеко-

Вы-С-Ним-Зашли. Но с Уэсом все было иначе. Самый трудный вопрос был

задан еще в начале, так что отвечать на остальные было легко. Ну,

сравнительно легко.

– Какой случай в твоей жизни, - поинтересовался он однажды, когда мы

шли в магазин «У Милтона» за бумажными полотенцами, - был самым

непристойным?

– Фу, - я послала ему убийственный взгляд, - что, это так необходимо?

– Ты всегда можешь отказаться, - радушно предложил он. Уэс знал, что

я не откажусь, так же, как и он. Мы оба любили соревноваться, но в этой игре