Вторая Академия

Он резко, судорожно вздохнул.

– Но я мог предугадать, верно? Если бы ты не запретил отцу подпускать меня к экспериментам, я бы понял, до какой степени он дошёл. Я бы смог тебя спасти. Я…

Рэй оборвал себя.

– Ладно. Не хочу просыпаться с покрасневшими глазами. Завтра у меня экспедиция, в конце концов. И Фаэль в моей постели. Наивная девочка, которую так легко обвести вокруг пальца. – Невесёлый смешок. – Впрочем, раз уж я не оставил её в карцере, а привёл сюда, похоже, это она обвела вокруг пальца меня. А ведь за эти пять лет тут бывал только Зеро, и то лишь когда я валялся между жизнью и смертью.

Споры сонно дрейфовали в прохладном воздухе. Сверху дул лёгкий бриз, и я, замерев, не сразу заметила, как две споры подлетели прямо ко мне. И не успела увернуться: обе с тихим треском разорвались прямо на моей груди, обсыпав простыню пушистыми белыми шипами.

Рэй обернулся.

– Надо же, – произнёс он ровным голосом. – Не только мне этой ночью не спится.

– Я… совсем недавно стою здесь, – выдавила я.

– Угу.

– Честно!

– Я верю.

Повисло молчание.

– Я правда первая из твоих студентов, кого ты привёл сюда? – тихо спросила я.

Рэй устало вздохнул:

– Я агент имперской разведки. Последнее, что тебе стоит делать – доверять мне, особенно когда я говорю, какая ты необыкновенная. Я лгу как дышу.

– Даже в разговорах с мёртвым братом?

– Особенно в них… – Рэй осёкся. Вздохнул. – Даже если всё, что я сказал сейчас, – правда, ты всегда обязана помнить, что оно может быть ложью.

Я молча глядела на него. Такое усталое лицо. И такое одинокое.

«У тебя вообще есть друзья?»

Я знала, что Рэй не подпустит меня к себе. Знала, что близость и доверие не для него. Знала – и стерегла свои чувства. Но здесь и сейчас он не был агентом разведки. Он был… Рэем, которому было очень плохо. И которому нужна была помощь.

Забыв о золотистых спорах, кружащихся в воздухе, я мягким шагом подошла к Рэю. И неожиданно для себя самой подняла ладонь и дотронулась до его щеки.

– Что случилось с твоим братом в последний раз, когда ты его видел? – тихо спросила я. – И почему тебе так больно?

Рэй издал короткий резкий смешок:

– Зная мою историю, ты могла бы догадаться.

Я покачала головой:

– Я внимательно тебя слушала, и ты сказал, что не виноват. Значит, речь шла не о предательстве, а о чём-то ином. Расскажи мне. Отчего ты много ночей подряд просыпаешься в кошмарах?

Рэй мгновение задумчиво глядел на меня.

А потом накрыл рукой мою ладонь, лежащую на его щеке, и медленно переложил её на мою щёку. Я невольно покраснела, когда пальцы Рэя, управляющие моей рукой, мягко погладили меня, потом прошлись по горлу, задержались на ключицах, – и моя собственная ладонь легла мне на грудь.

– Ты такая красивая, – произнёс он негромко. – Но не стоит, Фаэль.

– Разве Джейен не хотел бы, чтобы ты разделил с кем-то свою ношу? – тихо спросила я. – С кем-то, кому ты доверяешь настолько, что готов разделить с ней постель, пусть даже у неё под мышкой таится рунный стилет?

Рэй покачал головой:

– Эту тайну не знает вообще никто. Даже твой отец.

– Но она важна?

– Важнее неё нет ничего.

– И она отравляет тебя изнутри, – прошептала я. – Но ты не хочешь ею ни с кем делиться.

– Я просто… не могу.

Мы замерли, глядя друг на друга. В хрупком равновесии, в сиянии голубых призрачных ветвей и полупрозрачного мха, в котором утопали мои ступни. Пальцы Рэя почти касались шёлковой ткани на моей груди. Такой хрупкой преграды между нами, такой тонкой, почти воображаемой…

Случайно или нет, но Рэй доверился мне этой ночью – так, как не открывался никому уже много лет. И я не знала, выпадет ли мне этот шанс снова.

Утешить его. Узнать правду. Сделаться ближе.

Глядя в глаза Рэю, я разжала пальцы и позволила простыне соскользнуть. Чёрная шёлковая ткань упала в мох.

Я сдержала слово. Я действительно не надела ничего, когда ложилась спать.

Сердце пропустило удар, когда я поймала взгляд Рэя. На мгновение я испугалась, что он засмеётся. Или, хуже, поднимет простыню с земли, закутает меня в неё и отправит спать.

Но он шагнул вперёд – и подхватил меня на руки.

– Здесь, в саду? – негромко спросил он. – Или на кровати?

– На кровати, – прошептала я в ответ.

Едва заметный кивок. А потом рука Рэя вспыхнула алым, и руна, открывающая дверь в сад, замерцала сама по себе. Густой мох прошуршал под босыми ступнями, и я невольно обвила шею Рэя крепче, когда Рэй перенёс меня, обнажённую, через порог.

– Только эта ночь, – прошептала я. – Я здесь, и я ни о чём не прошу. Просто… научи меня.

Мгновение Рэй вглядывался в меня. В спальне царила полутьма, но мне вдруг показалось, что он видит меня целиком, всю.

А потом чужой дар коснулся моего сознания, обволакивая предвкушением и дерзким обжигающим огнём. Глаза Рэя были почти чёрными в ночной полутьме, и я тихо ахнула, ощущая, как он касается меня, не касаясь, вбирая в себя моё нагое тело одним лишь разумом. И, кажется, он совершенно не собирался останавливаться.

Алое сияние обрисовало контур его тела, упругие мышцы, талию, бёдра, и моё дыхание сделалось резким и прерывистым. По телу прокатилась лёгкая дрожь, и я вдруг чудовищно захотела оказаться распростёртой перед ним на кровати, открытой и доступной ему по-настоящему, а не только в своём сознании. Даже при всей своей неопытности я ощущала желание, новое, необычное, и это манило и кружило голову, словно полёт на драконе в сильных мужских руках.

– Без далеко идущих последствий и переживаний? – спросил Рэй негромко. – Ты ведь знаешь, кто я.

– Знаю, – прошептала я. – Без… далеко идущих последствий. Артефакт у тебя есть?

– Да.

Уже не думая, что делаю, я потянулась к его губам первой. И поцеловала его, глядя ему прямо в глаза.

Меня словно пронзило током. Рэй перехватил мой порыв, поймал мой рот губами, целуя меня в ответ, и одновременно его рука прошлась по моему голому плечу, царапнув его ногтями. Одно движение пальцев вдоль позвоночника заставило меня ахнуть – и открыть сознание полностью, забыв, что я привыкла прятать эмоции, забыв обо всех своих привычках, потому что Рэй целовал меня всё глубже и опаснее, каждым прикосновением говоря: «Ты моя этой ночью. Моя, и нет дороги назад».