Вторая Академия

Наконец лорд Джавус откинулся в кресле, и я поняла, что он принял решение.

Я подняла взгляд – и он медленно улыбнулся мне.

– Ты предложила хороший приз, Фаэль. Я беру его.

Я перевела дыхание, испытывая такое облегчение, словно всё это время я стояла, балансируя на шатком мостике, а теперь наконец шагнула на твёрдую землю.

– Спасибо, – прошептала я.

– Полгода – достаточный срок, чтобы проверить невесту, – задумчиво произнёс лорд Джавус. – Да и Ксариону стоит решить, кем он хочет быть. Я медлил, не отправляя его в Академию, надеясь сблизиться с ним… и, пожалуй, зря. Я так и не смог поставить сына выше дел империи.

– Вы этого не умеете, – тихо сказала я.

Невесёлая улыбка тронула его губы:

– А кто из правящих умеет? Твой отец вот тоже не очень-то умел, хотя в последние годы исправился. По крайней мере, Ксарион не предаст меня, как Дрэйга предал собственный сын. Император обожал младшего принца, назвал его своим именем… но получил то, что получил.

Я вздрогнула, вспоминая страх, охвативший столицу в последние месяцы правления императора Дрэйга. Его требования и указы, всё более безумные, лихорадочное желание обрести секрет бессмертия, сидды, один за другим погибающие в чудовищных экспериментах. И каждый лорд, кем бы он ни был, боялся, что станет следующим.

– Когда-то, давным-давно, его семья казалась мне идеальной, – задумчиво произнёс отец Ксара. – Дрэйг женился по любви, старший сын был его правой рукой, да и сами братья были неразлучны. А потом Ранаэль не удержалась на драконе… она была умелой наездницей, но летать в ураганный ветер над штормовым морем? Будь она жива, возможно, она остановила бы его безумие, но, признаться, я в этом не уверен. Со дня её гибели Дрэйг так никогда не стал прежним, и это вылилось в катастрофу. Шарлатан-чернокнижник, изуродованные тела… и предательство собственного сына.

– Возможно, у младшего принца просто не было другого выбора, – проронила я.

– Да? А ты предала бы родного отца? Даже окажись Маркус хладнокровным предателем империи, ты смогла бы это сделать? Забыть, как он тебя любил, как брал на руки, как вы смеялись вместе?

Я отвела взгляд. Я не знала.

– Наверное, нет, – прошептала я. – И… и Ксара я тоже не смогла бы предать.

– Ты любишь его, – проронил лорд Джавус. – Любишь Ксариона ещё с тех пор, когда вы оба были детьми.

Наши взгляды вновь встретились.

– Да.

– Хотел бы я, чтобы умная и привлекательная девушка вроде тебя любила меня так, как ты любишь моего сына, – задумчиво произнёс лорд Джавус. – Но любовь не длится долго – и уж точно не среди правящих. Жаль, что ты этого так и не поняла.

Я молчала, сжав губы плотнее. Нет, я не заплачу.

Лорд Джавус протянул руку, взяв зачарованное перо. Достал лист бумаги, испещрённый рунами, подтверждающими принадлежность к правящему дому, – и быстро, сжато набросал формулировки. Повторил их на втором листе.

– Наших подписей достаточно, – коротко сказал он, передавая оба листа мне вместе с обычным пером. – Прочитай и проверь.

Я пробежалась по коротким строкам. Передаточная надпись. Дата свадьбы – через полгода, как я и просила. И подтверждение, что публичное объявление о переносе даты состоится утром.

– Не говорите Ксару, пожалуйста, – попросила я. – Я… знаю, что это не очень-то честно с моей стороны, но я не хочу, чтобы он узнал, что в этом замешана я.

Лорд Джавус усмехнулся:

– Ты всё равно не выдержишь и скажешь ему сама. И окажешься у него в постели ещё до исхода этого месяца. Вот только это тебе не поможет.

Он забрал у меня лист. И кивнул, давая понять, что аудиенция окончена.

глава 3

Путь назад вновь пролегал через зимний сад. Я невольно залюбовалась дождём из сияющих спор, окутывающих жёсткие стебли. Розовые побеги, вечно весенние и хрупкие… и тропические пальмы.

Мне так нравилось бывать здесь с Ксаром. Забраться с ногами на диванчик в укромной нише, прихватив тарелку с лакомствами, и говорить обо всём. Неужели я сюда больше не вернусь?

– Фаэль?

Я обернулась.

– Ксар, – растерянно произнесла я.

Он стоял под пальмой в сумерках, и я не видела его лица. В отличие от меня, Ксар так и не переоделся после того, как вернулся с приёма, И хотя дорогой тёмный костюм безупречно ему шёл, я вдруг ясно ощутила, что он несчастлив. Так чётко, словно у меня под лопаткой горела руна-татуировка, многократно усиливающая эмпатию.

…А я ведь могу выбрать эту руну, когда окончу Вторую Академию. Вот только платой, увы, будет слабая внимательность и плохая память. А для агента это фатально.

– За каждую руну на теле приходится платить, – негромко сказала я. – Но ведь и за каждый выбор в жизни тоже приходится платить, да? Я так и не поздравила тебя с помолвкой.

Ксар шагнул вперёд. Невесело улыбнулся:

– А есть с чем поздравлять?

Мы долго смотрели на друга. Ксар выглядел прежним: задумчивый взгляд, чётко обрисованные мускулы под рубашкой, мягкая линия губ, которые я столько раз мечтала поцеловать. Вот только на его лицо уже легла незримая печать отчуждения, которую я поставила сама. Жених моей сестры.

Он был сиддом, как и его отец, но куда менее безжалостным и жёстким. Возможно, Сильвейна была права и он действительно не выжил бы в Академии.

– Что ты здесь делаешь?

– Просто… привезла кое-какие документы твоему отцу, – запнувшись, сказала я, махнув папкой из зачарованной кожи. – Как ты?

Ещё одна усталая улыбка.

– Не очень-то.

– Я знаю, что вы с Сильвейной не очень-то близки, – произнесла я. – Но ведь у вас впереди вся жизнь, правда?

Ксар покачал головой, вновь шагая ко мне. Его глаза вдруг сделались отчаянными, словно он боялся, что я исчезну.

– Фаэль… – Он запнулся. – Я никогда не говорил, что ты… дорога мне. Очень.

Я заморгала. Вот уж самое время для такого признания.

– Что? – только и вырвалось у меня.

– Я должен стать правящим лордом, как и мой отец, – произнёс Ксар. – Помнишь, сколько раз мы говорили об этом? Что мы не дотягиваем до наших отцов, но сделаем всё, чтобы они нами гордились? Что я из кожи вон буду лезть, лишь бы не разочаровать его?

Он развёл руками:

– Так вот, я не могу. Не могу его разочаровать. Но… это не значит, что мы с Сильвейной будем общаться сверх необходимого. Или делить постель после рождения наследников.