Вторая единственная

Сомнений нет, что этот зверь — истинный волчицы, которая едва меня не загрызла. Конечно, он не мог подняться ко мне в кабинет, а вот откатать отпечаток с его лапы труда не составило бы.

— Плюс-минус всё понятно, — глядя на волка, тихо вздыхаю.

Бумажки нужны бюрократам, а Жанне важно было свести метку. И она её свела. А потом просто скинула полуживого истинного в звериной ипостаси в мусорный бак. Коммунальщики приедут только в понедельник. Да и кого интересует «пёс» в баке? Ну, сбил кто-то собаку на дороге, ну выкинул. Бывает.

— Пусть Луна примет этого оборотня, — выдаёт Вова.

— Ты дурак, что ли?! — шлёпаю его ладошкой по плечу. — Он дышит, — киваю на мусорку.

— А, да? — Охранник ещё раз заглядывает в бак. — Отлежится, значит.

Вове прилетает от меня по другому плечу.

— Помоги вытащить зверя!

Коллега от моей идеи не в восторге — ворчит, но волка тащит из бака вместе со мной. Не знаю, как наш охранник, а я не готова идти есть кулебяку, когда под окном умирает волк.

— Кажется, я спину сорвал, — Вова кряхтит и трёт перегруженную поясницу. — Что теперь с ним делать? — брезгливо смотрит на израненного зверя.

— Тамаре звонить, — достаю телефон из кармана.

У меня точно есть её номер. Скролю пальцем по экрану и поглядываю на волка. Держись, миленький, скоро тебе помогут. Тамара — специфический ветеринар, специализируется на оборотнях. Ого-го сколько она волков и медведей с того света вытащила! И этому бедняге обязательно поможет. Лишь бы не умер, пока она едет.

— Слушаю, — уставшим голосом отвечает ветеринар.

— Тамара, здравствуйте. Это вас Дарина Золотова беспокоит. Помните меня?

— Помню-помню, — вздыхает.

— Я не вовремя, да? — прикусив губу, жду ответа.

— Только что из операционной вышла. Устала как собака, прости хоспади. Случилось что-то?

— Я в мусорном контейнере нашла волка. Он подранный весь, в крови. Еле дышит.

— В сознании?

— Скорее нет, чем да, — присаживаюсь на корточки рядом со зверем. — Глаза открыты, но мутные и не двигаются. Вы не могли бы приехать? Он очень большой, а машины у меня нет.

— Приеду, что делать-то, — ещё тяжелее вздыхает Тамара. — Адрес мусорки черкани мне.

— А-а… Оу… — растерявшись от чувства юмора ветеринара, не сразу соображаю, что от меня требуется. — Возле МФЦ, где я работаю.

— Жди.

Ну вот, ждём теперь. Осторожно глажу зверя по пропитанной кровью шерсти. Главное — дождаться.

— Что там? — Вова вклинивается в мои мысли.

— А? — оборачиваюсь. — Нормально всё. Тамара скоро приедет.

— Может это… — мнётся. — Пойдём, чаю попьём? Обед пропустили.

— Вов, ты в себе? — встаю с корточек и с упрёком смотрю на коллегу. — Тут оборотень при смерти, а мы чай пойдем пить?

— Я так-то не свою смену взял, — бухтит Вова. — С тобой хотел время провести.

— Не начинай, пожалуйста, — снова сажусь на корточки рядом с волком. — Хочешь — иди, а я тут побуду.

— Дался тебе этот оборотень, — зло сплёвывает на асфальт и отходит.

Владимир за мной ухаживать пытается, а я вроде как не против. Но отношения начинать не тороплюсь. Вова нормальный парень: двадцать пять лет, своя квартира, работа, но хочется не этого. Искры хочется, чувств. А их нет.

Глава 2

— Матёрый кобель, — Тамара ходит вокруг раненого волка. — По размерам похож на альфу, но не альфа.

Мне всё равно, кто этот волк. Только бы не умер.

— Его можно спасти? — стою рядом и от переживаний грызу ногти.

— Попробуем, — ветеринарша кивает. — Ты у нас сегодня потаскун? — обращается к Вове.

— Я охранник и таскать всяких не нанимался, — ворчит обиженно.

— Тебе скотинку не жалко? — Тамара гнёт бровь. — Неси пёсика в здание, штопать его буду.

— Пёсик, ёлки-палки… — бубнит Вова.

Да, сильно не карликовый пинчер, и что? Вове под силу поднять большого зверя, а мы с Тамарой и вдвоём не справимся.

— Вова, сделай что просят, — толкаю коллегу локтем в бок. — Помрёт ведь, — жалобно свожу брови.

Тихо матерясь, Владимир поднимает оборотня и тащит в МФЦ. Чую, мне этот добрый жест ещё аукнется. Придётся сходить с ним на свидание. Как минимум.

Тамара с раненым волком закрываются в моём кабинете. Вова, махнув на всё рукой, идёт пить чай в комнату отдыха. А я остаюсь сидеть в коридоре и смотреть в окно.

М-да, не этого я ждала от рабочей субботы. Думала, меня ждёт обычный рутинный день, вечером домой. Завтра на речку съездить хотела — искупаться.

Осень уже. Скоро станет холодно, а я за лето ни разу ножки не мочила в большом водоёме. Но, чувствую, после такого стресса завтра я буду весь день лежать в постели. В понедельник снова на работу, и, скорее всего, это будет мой последний рабочий день. Поеду в Сибирь… Зато на свидание с Вовой идти не придётся.

— Дарин, зайди, — из кабинета выглядывает Тамара.

Подскакиваю с диванчика для посетителей и почти бегу в кабинет.

— Как он? — прижав ладонь к губам, смотрю на оборотня.

— Волк потерял много крови, и его регенерация отключилась. Но ты вовремя его нашла, — успокаивает меня ветеринар. — Теперь с ним всё будет хорошо.

— Он спит? — подхожу ближе к столу, где лежит зверь.

— Под наркозом, ага. Принеси мне вон ту штуку, — показывает пальцем на напольную вешалку. — Забыла, как называется, прости хоспади.

Несу. А Тамара с её помощью ставит оборотню капельницу. Вот это я понимаю врач! Приехала через десять минут после моего звонка с одним чемоданчиком и почти в полевых условиях спасла жизнь едва живому волку.

— Жалко его, — присев на стульчик, вздыхаю.

— Животных любишь или этот пёсик приглянулся? — ветеринарша хитро улыбается.

— Просто… — поджав губы, вспоминаю Жанну. — Его раненого в мусорный контейнер пара выкинула.

— Вот как?.. — Тамара перестаёт улыбаться. — Бывает и так. Истинность — это страсть, влечение. Очень сильная химия. А после должна прийти любовь, но, к сожалению, так случается не всегда. Видимо, этому волку не повезло.

— Очень красивая девушка. И очень жестокая, — киваю задумчиво. — Пришла ко мне, чтобы расторгнуть пару. Наверное, думала, что всё можно сделать за пять минут. Мне пришлось ей отказать, тогда она разозлилась и стала требовать мазь для сведения метки, — беру со стола почти пустую баночку. — Вот видите, — протягиваю тару Тамаре, — черпнула так, что ничего не осталось. Убить меня грозилась, если не дам.