Вторая единственная

Снова я вспомнила о сестре и снова сникла. Её не будет дома примерно до девяти вечера. До этого времени надо придумать железобетонные аргументы, чтобы Люба не выставили меня с волком из дома.

Что ей сказать?.. Не знаю. Все идеи какие-то вялые.

— Повезло волчаре, — выдаёт Тамара за рулём.

— Что? Почему? — не без труда выдёргиваю себя из мыслей.

— В добрые руки попал, а мог бы умереть в мусорном баке.

— А, вы в этом смысле… — снова попадаю в круговерть размышлений. — Кто его так подрал, интересно?

— Перекинется в человека — расскажет, — легко подытоживает Тамара.

В этом моменте есть загвоздка. Сейчас раненый волк беспомощный, но силы к нему вернутся. Какой он? Хороший или плохой? Агрессивный или миролюбивый? По сути я везу домой не волка, а кота в мешке.

Глава 3

Оборотни помогли занести раненого зверя в квартиру, а Тамара обустроить для него лежанку в моей комнате. Да-а, Люба будет в восторге…

Все разъехались, и мы с оборотнем остались наедине. Он уже отошёл от наркоза, получил от Тамары два укола на прощание и уснул. Лежит, сопит себе. А я даже не знаю, как его зовут.

Так, всё! Хватит лирики, пора делать дела.

Считаю наличку, проверяю баланс карты и понимаю, что больше половины спущу в ветаптеке. Ничего, прорвёмся как-нибудь. Не бросать же оборотня — надо его выходить.

Бегом в душ — смыть с себя следы волчьей крови. Одежду в машинку, машинку на стирку. Потом чай и бутер на скорую руку. Ем первый раз за день, но ни голода, ни аппетита не чувствую. Такой вот нервяк.

А ведь надо чем-то зверя кормить. Сам он вряд ли сможет питаться. Ставлю на плиту кастрюлю с водой, в воду опускаю кусок мяса, вынутый из морозилки. Сварится — перемелю в блендере и буду как-то заливать всё это в волка. Ох, как ребёнка усыновила, честное слово!

Сколько времени? Смотрю на часы, и по телу проходит дрожь — восемь уже! Скоро придёт Люба, а я ещё в аптеку не сбегала. Сойдёмся с сестрой в жарком многочасовом споре, и останется оборотень без лекарств и подгузников.

Аптека для животных находится недалеко от нашего дома, и, чтобы не тратить время на переодевание, решаю идти в халате.

Лечу! Насколько это возможно в тапочках.

— Здравствуйте, мне всё по списку, — отдаю девушке в белом халате рецепт. — И ещё подгузники для собак. Есть большие размеры?

— Насколько большие? — спрашивает аптекарша, не отрывая взгляда от рецепта.

— Самые большие, какие есть, — выдыхаю.

— А-а, я поняла. Вы от Тамары, — аптекарша тычет пальцем в печать на бланке. — Вам для оборотня?

Я даже немею на несколько мгновений. Оглядываюсь. Посетителей, кроме меня, здесь нет. Можно расслабиться.

— Ага, для оборотня, — выдыхаю, радостная, что мы с девушкой нашли общий язык. — Волк. Крупный.

— Сейчас подберём, — мило улыбается аптекарша. — Я бы вам посоветовала ещё одноразовые пелёнки взять. Пару пачек. Поверьте, пригодятся.

— Эм-м… Ладно, давайте.

В процессе обслуживания выясняется, что кроме лекарств, подгузников и пелёнок мне нужно ещё много всего. Есть ощущение, что девушка в белом халатике имеет процент с продаж. А с другой стороны — вроде нужные для ухода за раненым зверем вещи.

На улицу я выхожу гружёная как маленькая, но всё же лошадка. Тащусь домой не так резво, как бежала в аптеку. Всё, завтра точно не встану с кровати до обеда!

Захожу домой и замираю у порога. Любины туфли на коврике. Блин, она дома! Пришла раньше.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — злющая, как чёрт, сестра выходит в коридор.

— Хочу, — ставлю пакеты на пол и молчу.

Хочу, но не знаю, как сделать это с минимальными потерями для нервов. Моих и сестры. Придумать я ничего не успела.

— Это что за псина нереальных размеров?! — кричит Люба, показывая пальцем на дверь моей комнаты.

— Э-э… порода такая. Крупная.

— Даря, мы с тобой о чём договаривались? — сестра упирает кулаки в бока. — Ты когда из своего задрищенска ко мне переехала, я тебе что сказала?

— Никаких животных, — отвожу взгляд.

— Точно! Так почему в моем доме это?! — снова показывает пальцем на дверь. — И не котёнка ведь принесла! Он нас сожрёт!

Думай, Дарина! Срочно! Быстро!

Мыслительный процесс идёт со скрипом, но идёт. На адреналине.

— Не сожрёт, Люб, — скидываю с ног тапочки. — Это собака моих знакомых, — вру и почти не краснею. — Он не агрессивный. К тому же пёс голову поднять не может, а ты говоришь сожрёт.

— Так, стоп, — Люба выставляет ладони вперёд. — Что собака твоих знакомых делает в моём доме?

— Э-э… Его отдали мне на передержку. С пёсиком случилась беда, а хозяевам в отпуск ехать, — вру как пою. — Не сдавать же путёвку в Турцию, правда? Я согласилась поухаживать.

По глазам Любиным вижу, что история её не впечатлила:

— Интересное кино! А платить за передержку твои знакомые собираются?!

— Конечно! — выдаю, не задумываясь.

— Сколько? — тон сестры становится мягче.

— Два-а… Двадцать?

— Ты у меня спрашиваешь? — она округляет глаза.

Фу-у-ух, я аж вспотела! Сама не понимаю, что несу. Но назад дороги нет.

— Помнишь, я говорила, что меня в этом месяце на работе оштрафовали?

— Ну и?

— И-и… я решилась на такую подработку, — элегантно вхожу в мёртвую петлю лжи. — Не хочу сидеть на твоей шее.

— При всём желании не сядешь, — между бровей Любы появляется складочка. — Мне зарплату урезали.

— Вот! Значит, я всё правильно сделала, — пытаюсь улыбнуться. — Деньги где-то брать надо.

— Десятку мне, — сестра складывает руки на груди.

— Без проблем! Знакомые приедут с отпуска, заплатят, и я тебе переведу десять тысяч.

— Не думала, что когда-нибудь скажу это, но… — Люба тяжело вздыхает и косится на дверь комнаты, — собака может пожить здесь. Только смотри, чтобы не загадил квартиру и ничего не сгрыз.

Вердикт вынесен, и сестра идёт набирать воду в ведро. Полы мыть собирается. Люба ловит дзен в уборке. Кажется, скандал отменяется.

Перекрестившись, иду в кухню смотреть, что там с бульоном. Огонь! В смысле, всё хорошо. Пахнет вкусненько.

— Даря! — ор сестры заставляет меня вздрогнуть.

Бросаю всё и бегу к ней. Люба в моей комнате. Стоит у подстилки и недобро смотрит на волка.