Вторая жена. Часть 3

— Я посмел надеяться... — он осекся и, наконец, отпустил меня.

— Ты не виноват, — сказала я, — никто не виноват. Просто больше не целуй меня. Я не могу принять твои чувства.

Аббас отошёл назад на шаг, рассматривая меня так, словно видел впервые.

— Я потерял голову, — сказал он.

Понимающе кивнула, уверенная в том, что больше не сержусь. Да и разве можно было злиться на любовь? Я сказала правду: никто из нас не виноват в том, что сердце сделало тот или иной выбор. Для меня не существовало никого, кроме мужа. Жаль только, что все произошло именно сейчас, когда мне так был необходим друг. Мы перешагнули опасную черту и теперь между нами могла появиться стена и я даже, кажется, видела, как она возникает, камешек за камешком, еще непрочная, призрачная, но изменившая многое и для меня, и для Аббаса.

Воин некоторое время молчал. Молчала и я, и только каменная река продолжала страшно шевелиться за нашей спиной, уже притихшая, превратившаяся в тонкий ручей после полноводного разлива.

— Давай сделаем вид, что ничего не было! — предложил Аббас, я с готовностью кивнула, хотя понимала, что это невозможно. Стало невыносимо грустно осознавать, что только что я потеряла самого верного своёго друга и это необратимо.

Аббас прошёл вперёд, наклонился к земле, выискивая следы, но выглядел при этом необычно. Я поняла, что он уже сам ругает себя за проявленную слабость, а мне была невыносима сама мысль о том, что произошло и что мы в итоге потеряли оба.

«Ты поступила правильно!» — сказала себе.

Нельзя любить двоих мужчин и принадлежать обоим. В моём сердце живёт только Шаккар, но боль от потери Аббаса была невыносима.

— Здесь есть следы! — проговорил воин обыденным тоном, и я немного удивилась, а потом поняла, что он уже совладал с собой. Мне стоило действовать также, если не хотела расклеиться. Подошла к мужчине, нагнулась вместе с ним, рассматривая следы.

— Я могу даже, не глядя показать, куда именно они направились! — он даже усмехнулся, но как-то печально. А я подняла голову и посмотрела на проход в скале, замеченный нами еще вчера на закате, когда подошли к реке.

— Так не будем терять время даром! — сказала я и первая шагнула вперёд. Аббас последовал за мной и уже скоро мы вошли в тень, отбрасываемую скалами, к темнеющему впереди проходу.

Куда он вёл, нам ещё предстояло узнать, пока же я уверенно шла, стараясь не думать о признании своёго друга, но сердце болело за Аббаса и я не знала, как его успокоить. То, чего он хотел, я не могла ему дать, а остальное вряд ли поможет. Потому, сосредоточилась на дороге, глядя на широкую спину своёго спутника.

Нырнув меж скалами, тропинка, почти заброшенная и заросшая сорняками и колючками, вывела нас в долину, утопающую в зелени. Удивительно и неожиданно было увидеть подобную красоту, особенно если учесть, что за спиной у нас осталась выжженная земля и пески.

Словно два разных мира предстали перед глазами.

Мы стояли на возвышении и смотрели на море из зелёных вершин, раскинувшееся под нами. На мгновение были забыты и Аббас, и наш неудавшийся поцелуй. Я посмотрела вниз, встав на самом краю, в то время как воин искал спуск со скалы.

Что важного находилось здесь? Куда вёл жрец нас, а после своих неожиданных спутников? Вот какие мысли пришли в мою голову, пока я рассматривала море из деревьев с островками скал, выныривавших наподобие рифов.

— Я нашёл спуск! — голос Аббаса заставил меня отойти от края и повернутся лицом к мужчине.

— Здесь тропа и довольно удобная, — сказал он, указывая рукой вниз. — Те, кто шёл перед нами спустились на лошадях.

— Значит, и мы пойдём туда! — кивнула я.

За невысокими зарослями кустарника действительно показалась тропа, такая же заброшенная и нехоженая. Кажется, на неё десятки лет не ступала нога человека. Вряд ли больше, иначе густая растительность этого леса давно бы поглотила её, скрыв под травами и молодыми деревцами. Было заметно, что ветки на деревьях вдоль тропы потревожены. Несколько даже заломлены, а трава вдоль — примята копытами.

Мы перебрались на тропинку, направились вниз, преследуя жреца и его спутников.

Дорога вилась лентой. Иногда заросшая настолько, что, если бы не оставленные следы отряда, прошедшего первым, нам бы пришлось выискивать спуск, рыская по кустам. Тем не менее в долину спустились достаточно быстро и оказались в тенистом лесу, где над нашими головами, вместо палящего солнца, раскинули свои ветви высокие деревья. Разительная перемена и, признаюсь, радостная. Шагая под тенью величественных деревьев, ощущала себя почти в раю, если бы не одно «но»: жрец Исхан, находившийся где-то впереди и готовящий нам, как я полагала, неприятности.

Аббас первым заметил неладное. Замер, вскинув руку. Застыла и я, вслушиваясь в звуки леса. Посмотрела на воина и повела носом.

«Дым!» — поняла. Запах был едва ощутим и, скорее всего, до его источника нам придётся идти еще долго, но зато сразу стало ясно, что те, кого мы преследуем, находятся там, впереди, а значит, мы не сбились с пути.

— Пойдем! — сказал тихо Аббас и мы продолжили свой путь, но уже не шли так спокойно, как раньше, а по мере приближения к лагерю с неизвестными, стали скрадывать шаги, стараясь ступать как можно тише. Впрочем, тропинка, поросшая короткой травой, помогала нам. Запах дыма становился чётче и ярче, а когда, как я поняла, до костра осталось всего ничего, Аббас остановился.

— Дальше я пойду один! — сказал он.

Я покачала головой.

— Нет! — не согласилась.

— Я посмотрю, кто там и что из себя представляет, а после вернусь! — Аббас пытался уговорить меня, только я уже не была той, прежней Майрам и новая я, изменённая зельем Исхана, рвалась вперёд, словно что-то толкало меня туда.

— Мы пойдём вместе! — сказала я.

Махариб открыл было рот, чтобы воспротивится, но взглянув в мои глаза, полыхнувшие решимостью, обречённо вздохнул.

— Хорошо! — сказал. — Только держись позади и старайся не шуметь!

Словно я сама этого не понимала!

Мы двинулись вперёд, сливаясь с тенью деревьев. Бесшумные и беззвучные, крались по траве, приседая и стараясь не издавать ни единого звука. Аббас — впереди, а за ним следом. От дерева к дереву, от куста к кусту мы медленно продвигались к лагерю людей, ощущая, что к запаху дыма примешался аромат мяса. Кажется, чужаки что-то готовили на огне. Они не таились, переговариваясь и скоро, удивлённая, я услышала говор своёго народа и свой язык. Аббас повернул ко мне лицо и кивнул, вопрошая, но я лишь покачала головой, понимая, что надо подобраться поближе и рассмотреть незнакомцев. Только в груди все сжалось от предвкушения встречи с соотечественниками. Правда, тут же убедила себя я, это ещё не факт того, что люди окажутся неопасны.

Густая листва поддалась, раздвигаясь в стороны. Я выглянула на поляну, на которой находились те, по чьим следам мы двигались так долго и так давно. Люди, спасшие Исхана и отправившиеся с ним в дальнейшее путешествие. Что толкнуло их на подобное безумство, понятия не имела, а потому хотела узнать, что они из себя представляют.

Рядом тенью застыл Аббас. Он смотрел на лагерь и хмурился.

В лагере горел костёр и на прутьях жарилось мясо какого-то зверька, отдалённо напоминавшего зайца. Двое мужчин сидели у огня. Один следил за приготовлением пищи, второй задумчиво глядел на танцующее пламя. Я скользнула по мужчинам взглядом, отмечая, что одежда воинов слишком похожа на ту, что носят воины моего отца в Роккаре.