Вторая жизнь Дмитрия Панина

В то лето Панин отдыхал со Светой, Маша была занята работой, и полететь не смогла. Вдали от женского глаза, который мог бы уловить опасность и возможно, задавить возникающее чувство в зародыше, суметь как-то удержать Свету, предупредить хотя бы, что не всё то золото, что блестит, Светкина влюбленность расцветала пышным цветом, окруженная сверканием соленых брызг теплого моря, скалистыми горами, жарой, острой турецкой пищей.

Казалось, так естественно увлечься на юге южанином, он гармонировал с окружающей природой, и Света, лежа на горячем песке, любовалась на его орлиный профиль, сравнивая с очертаниями голубых, маячащих на горизонте гор.

Дима был обеспокоен проявлением такого пристального внимания взрослого парня к своей подопечной, уводил Свету вечерами в своей номер, и никаких тебе прогулок под луной.

Он боялся, что для Егиша это всего лишь обыкновенный курортный роман, а для Светки, это было очевидно даже для такого, далекого от происходящего вокруг него человека, каким был Панин, для нее это было нечто большее, возможно любовь на всю жизнь.

Дима простыл, чувствовал себя неважно, изображал, что ему совсем плохо и поменял билеты на более близкое число.

Егиш уговаривал Диму лететь одному, а Свету оставить до конца положенного срока, обещая присмотреть за ней.

– А кто присмотрит за вами обоими?
– поинтересовался Дима.

– Вы, что, мне не доверяете?
– оскорбился или сделал вид, что оскорбился Егиш.

– В некоторых вопросах ни на грош, - ответил Дима, и на дальнейшие слова Егиша не реагировал, просто пропускал мимо ушей его заверения, что Света останется в целости и сохранности. Мягкий и уступчивый Дмитрий Степанович иногда становился непоколебимым, как скала, что безмерно удивляло малознакомых с ним людей.

Они улетели раньше срока, но как позднее оказалось, Светлану это не спасло.

54

– Нет, - сказал Дима неожиданно для себя твердо, - нет, и не проси. Осталось меньше трех лет, вот тогда и будешь распоряжаться деньгами по своему усмотрению. А пока ими распоряжаюсь я. И сумму, которую я должен тебе выплачивать ежемесячно, я увеличить не могу, а свои деньги не дам, не доверяю я твоему Егишу. Если хоть распишетесь, тогда подумаю.

– Но его родители будут недовольны, он ведь ещё учится.

– И они правы. И главное...
– Дима остановился, не зная, как деликатнее сказать, и ничего не придумав, выдал прямо:

– Я тебя прошу, не говори ему, что когда тебе исполнится 21 год, у тебя будут деньги. Пусть думает, что ты бесприданница, пусть его чувства к тебе не будут связаны с какой бы то ни было корыстью.

И прочитав возмущение на лице Светланы, оскорбленной недоверием к своему возлюбленному, поспешно добавил:

– Тем более, что на автосервисе сегодня всё хорошо, а на завтра плохо. Лучше уж не рассчитывать на деньги, чем потом разочаровываться, не получив их.

Последний довод показался Светлане убедительным, она вдруг согласилась с Димой и благоразумно не сказала любовнику, чтобы в будущем она может оказаться богатой невестой.

Разговор с папой-Димой был несравненно легче, чем состоявшийся спустя две недели, когда Светлана уже жила с Егишем на снятой квартире с Машей и сестрой, которую Маша призвала, чтобы воздействовать на Свету.

Отрицательное отношение Димы и Маши Света могла объяснить старомодностью их взглядов, хотя она тут же указала им, что сами они живут вне брака уже шесть лет, но от сестры, которая жила с о своим теперешнем мужем три года, прежде чем официально вышла за него замуж, от Наташи она никак не ожидала неодобрения своим действиям.

– Ты сама поступила так же, как и я сейчас, - сказала Света, отвечая Наташе, занявшей позицию, что сходится и тем более постоянно жить с Егишем ей не следовало.

– Нет, не так.
– Наталья даже головой затрясла от возмущения.
– Я сошлась с человеком своего круга.

– А Егиш чем не наш круг? Он студент, родители его интеллигентные люди.

– Он человек другой культуры, как же ты не понимаешь. Его интеллигентные родители могут быть очень консервативными, и именно потому, что ты будешь жить открыто вне брака с их сыном, только по этой причине ты не годишься ему в жены.

– Это ретроградство, какие-то пережитки прошлого.

– Но они, эти пережитки, ещё сильны, а на Кавказе больше, чем в России. Вот представь себе, их сын живет с девушкой, которую они совсем не знают... Или он тебя с ними познакомил?

– Нет, ещё нет.

– Вот видишь. Теперь, когда он будет вас представлять друг другу, ты уже будешь не знакомая девушка их сына, а сожительница, захватчица, которая ухватила его, чтобы охомутать на всю жизнь. Он ведь пошел работать, чтобы оплачивать квартиру? У него дипломный год, и ещё ты тут. Всё это не прибавит любви к тебе. Да и он, возможно, просто увлечен, и никаких далеких планов не имеет.

– К тому же он хорош собой, - вставила Маша.
– У таких молодых людей девушек полно, и что, они на каждой будут жениться?

– Нет, конечно, - безжалостно добивала сестру Наталья.
– Он женится на той, которую выберут ему родители.

– Но я, может быть, вообще и не хочу за него замуж?
– в голосе Светы зазвучали слезы.
– Может, для меня это просто любовное увлечение?

– Хорошо, - заключила Маша.
– Запомни, что ты сейчас сказала. Это для тебя просто любовное увлечение.

55

Прошло четыре месяца. Светлана звонила, даже два раза заехала, показалась Диме с Машей похудевшей, повзрослевшей, чем-то озабоченной.

Училась она в медицинском колледже легко, ей оставалось полтора года до окончания.

Ни Маша, ни Дима не спросили её о Егише, как будто его не существовало, а Света просто приняла решение жить самостоятельно.

В начале января, как раз перед рождеством, Наташа с мужем приехала навестить отца с мачехой.

Они сидели за столом уже отобедавшие, и Маша думала о том, что надо убрать тарелки, поставить чашки для чая и доставать торт из холодильника. А ещё она думала о том, как бы хорошо было, если бы и Света была дома, и может быть не следовало так игнорировать её возлюбленного и смешивать его с землей, тогда бы они, возможно, заходили бы иногда вместе.

Маша думала и смотрела на раскрасневшуюся Наталью, рассказывавшую отцу, что именно она осваивает во второй профессии экономиста. Она чертила на салфетке курсы роста и падения ценных бумаг, Алексей в задумчивости вернулся к заливному, когда раздалось металлическое царапанье железа об железо и все замолчали, слушая, как Светлана пытается попасть ключом в замок. Это могла быть только она, у Миши ключа от квартиры не было, да он и не обещал быть.