Вторая жизнь доктора Лейлы

Я перечитала два раза, опасаясь подвоха, но не нашла ничего, что было бы написано «мелким шрифтом». Посмотрела на нотариуса, который всё то время, что я изучала документ, видимо, наблюдал за мной.

— Я согласна подписать этот документ и получить всё мне причитающееся, — сказала нотариусу.

— Мисс Кроули, — начал мужчина

«Ну вот, как всегда есть но, — пришла в голову невесёлая мысль»

— Повелением королевы, которая курирует все приюты государства, приют не может вас выпустить без договора о работе или о жилье. У вас же есть вариант работы или жилья?

Мне стало нехорошо, но я не показала виду что меня сильно расстроило это странное условие, наоборот, я решила уточнить:

— Но мадам Стинк сказала, что я не могу остаться в приюте

Нотариус развёл руками:

— Вот такая вот коллизия, уж простите несовершенство законов. С наступлением возраста восемнадцати лет вы не можете более считаться воспитанницей приюта, но и выпустить вас без договора о найме или о жилье, приют тоже не может.

Я про себя подумала: — «Выпустить не может, выдав все причитающиеся вещи и выплаты, а на улицу выставить без копейки очень даже может. Интересно, а королева знает?»

Нотариус вздохнул и мне показалось, что он вздохнул искренне переживая, ну или он очень хороший артист.

— Тогда не будем терять время, — произнесла я как можно более оптимистично, — побегу за договором

— Он у вас здесь? — удивился нотариус

— Нет, конечно, я же не знала, что его надо взять заранее, я договорилась и о жилье, и о работе, но не взяла никаких бумаг. Поэтому прошу выдайте мне документы и я пойду оформлю необходимые бумаги и… — здесь я сделала паузу и почему-то мстительным тоном сказала, — вернусь за причитающимся мне…приданным.

Снова пристально взглянула на нотариуса:

— Документы же вы мне выдать можете?

Нотариус снова вздохнул и вытащил из чёрной папки мой…паспорт.

Я взглянула на документ, это было скорее свидетельство о о рождении, а внутри него был вкладыш, с указанием моего нынешнего статуса.

Нотариус мне пояснил:

— Как только вы обустроитесь, вам будет необходимо сходить в мэрию и там вам обменяют эту справку на гражданское удостоверение.

— Если это всё, господин Петифо, могу ли я идти? — я встала и спросила нотариуса

— Да-да, идите, — рассеянно произнёс мужчина

И я решила не испытывать судьбу, подхватила чемоданчик и выскочила за дверь.

Там в приёмной перед входом в кабинет сидела директриса и мадам Лестар.

— Прощайте мадам Стинк, — сказала я, проходя мимо, и не останавливаясь

— А ты куда, Кроули? — мадам Стинк явно не ожидала такого поворота

— В больницу, — ответила я и прикрыла за собой дверь.

В коридоре у стены стояла Тина.

— Бежим, — сказала я и Тина без вопросов понеслась вслед за мной по коридорам приюта.

Только оказавшись около ворот я остановилась и рассказала Тине всю ситуацию.

— Будь осторожна, — сказала Тина и обняла меня, — я в тебя верю.

Я вышла за ворота, а Тина осталась внутри приютской территории.

***

Я решила сначала пойти по адресу, который я определила как пансион для ночлега, но заметила, что на пути к нему расположены две больницы, как раз те, напротив которых стояли плюсы.

«Зайду, вдруг сразу удастся и на работу устроиться и потом договориться о ночлеге,» — решила я и решительно двинулась по направлению к больнице.

В шерстяном платье скоро стало жарко, потому что шла я быстро, наслаждаясь возможностью молодого тела. Как же это прекрасно просто иметь возможность быстро идти и вдыхать воздух, чувствуя, как молодое здоровое сердце гонит кровь насыщенную кислородом по венам, наполняя мышцы силой.

Больница была большая. Вход в неё находился на возвышении, к нему вели пологие ступени, по которым спускались и поднимались люди. К сожалению, в записях Лейлы не было указано говорила ли она с кем-нибудь или просто поставила плюс, потому что ей понравилось здание.

Но из прошлой жизни я знала, как устроены больницы и в начале двадцатого века и в начале двадцать первого. Время здесь мне казалось более похожим на начало двадцатого века, по дороге неспешно ехали автомобили, которые в моём времени называли «ретро», иногда попадались экипажи, запряжённые лошадьми, женщины носили удлинённые, но не длинные юбки или платья, мужчины котелки или цилиндры.

Я поднялась по ступеням и, потянув на себя тяжёлую дверь, смело зашла в больницу.

Внутри меня встретил большой круглый холл, полный людей, некоторые сидели, те, кому не хватило лавок, стояли. Как я поняла, это была своеобразная очередь, которая упиралась в два стола, за каждым из которых сидели мужчины, одетые во врачебные рубашки. Рубашки были серые, похожие на моё платье, с длинными рукавами, обычно такие рубахи надевали на одежду и завязывали на поясе.

Присмотревшись, я поняла, что мужчины занимались тем, что определяли нуждается человек в лечении или нет и какого рода лечение нужно. Некоторых уводили в проход, расположенный за столами «приёмной», а некоторых отправляли в другую сторону, где был расположен коридор с несколькими дверями. Я подумала, что там, наверное, сидят врачи.

«Куда же мне идти?» — размышляла я, осматриваясь по сторонам, как вдруг заметила, что в дверь зашёл человек с саквояжем и пробираясь сквозь очередь направился в сторону коридора с дверями, я пошла в ту же сторону.

— Простите, пожалуйста, — обратилась я к нему, — не могли бы вы мне помочь.

Мужчина удивлённо посмотрел на меня, и указал на столы, сухо сказал:

— Вам туда

— Я не больна, я по поводу работы, — поспешила объяснить, понимая, что ещё миг и он от меня «убежит» в коридор, в который мне просто так уже не пробраться.

— Тогда вам надо не сюда, — неожиданно расщедрился мужчина на слова и добавил, — вам надо пройти с другой стороны здания и найти там господина Персонира, он занимается наймом. Простите, мне пора

Вышла из больницы и пошла искать заветный вход и господина Персонира.

За зданием больницы располагалось ещё два здания, одно из них, судя по всему, было каким-то обособленным отделением, а вот другой было похоже на… крематорий.

Господина Персонира я нашла за неприметной, выкрашенной в зелёный цвет дверью. Он сидел в небольшом кабинете и что-то писал. Это был невысокий плотный лысоватый мужчина, больше похожий на бухгалтера, в моём представлении, чем на доктора. Но как оказалось он и не был доктором и для меня это стало критически неудачным моментом. Господин Персонир не мог оценить мои знания, ему требовались только мои бумаги об образовании. А вот бумаг как раз у меня и не было. Ещё он сказал, что мог бы взять меня без документов на должность санитара, будь я мужчиной, потому что в скорбный дом, который располагался в отдельно стоящем здании, требовались сильные мужчины.