Вторая жизнь майора. Цикл

У стойбища нас встретила шаманка с братьями, и мы беспрепятственно въехали в табор. Взрослые орки не обращали на нас внимания, а вот босоногие детишки высыпали отовсюду и смотрели с большим любопытством. Неожиданно один орченок постарше поднял камень и запулил им в меня. Пришлось перейти в боевой режим и на лету перехватить булыжник, точнехонько летевший мне в голову. Выйдя из ускорения, я повертел его в руке и подбросил вверх и в сторону маленького негодяя. Создал иллюзию, и камень на лету превратился в удава, убитого мной в приграничье. Он страшно зашипел, упав около малышей, те истошно заорали и бросились бежать прочь. Магистр удивленно и очень укоризненно посмотрел на меня. Пришлось развеять такую почти реальную иллюзию. Зато шаманка в упор уставилась на меня, изучая долгим взглядом и пытаясь проникнуть в мои мысли. Но Шиза вышвырнула ее оттуда, похоже, пинком, судя по ошарашенному виду орчанки. Я тоже, как и магистр, принял невозмутимый вид и так ехал дальше.

В центре стойбища стоял красиво разукрашенный большой шатер, охраняемый воинами. Все слезли с коней, граф, магистр, а также третий посольский подошли к шатру, развернулись спиной к входу и так вошли вовнутрь. Я и мои новые родичи остались снаружи.

— Привет, родоки, — поздоровался я. — Это и есть ставка великого хана?

Братья, не ответив на мое приветствие, презрительно фыркнули, а Ленея улыбнулась.

— Нет, хуман, это стойбище одного из племен, а точнее, племени сивучей, а ваш посол пошел к вождю племени муразе Шадлыб Уркую. Так сказать, с визитом вежливости.

— А чего они спиной заходили, на муразу смотреть нельзя? — мне все было интересно — и жизнь кочевников, и их правила поведения, и привычки.

Братья опять фыркнули. Я посмотрел на них, обошел кругом.

— Ты чего их рассматриваешь? — удивленно спросила шаманка.

— Да вроде не кони и не быки, а фыркают, — с серьезным выражением на лице ответил я.

Ленея не смогла сдержать смешок, но вот братишки стали прожигать меня глазами.

— Ой-ой-ой, как страшно. — Я закрылся от них руками. — Они что, немыми стали? — поинтересовался у их сестры. — И ответь наконец на вопрос: почему посол заходил спиной?

— Спиной хуманы заходили, чтобы показать, что у них нет злого умысла, — ответила девушка-орчанка. — А братья молчат, потому что они в чужом стойбище. Нас пока не пригласили в гости.

— А ты почему не молчишь? — Я посмотрел на нее. Мне, я так понимаю, говорить можно, я с послом, а его пригласили. — Учитесь, дурни, выбирать правильную сторону, а то всю жизнь молчать придется, — обратился я к оркам.

На братьев нельзя было смотреть без смеха. Они вылупили глаза, надули щеки, пряча в них свое невысказанное возмущение, а их узкие глаза раскрылись, как лепестки позднего пиона. Шаманка еле сдерживала смех, а я продолжил:

— Слушайте и запоминайте, старшая здесь Ленея, потом я. Запомнили? — выдал я им новую расстановку сил в отряде рода.

Выдыхая воздух, как спуская надутый шарик, Модрыз спросил:

— Это почему еще?

— Потому что она старшая шаманка рода, — невозмутимо ответил я.

Орки вылупились еще больше.

— Мы не про нее, — начал спускаться шарик Угрыза. — Почему ты после нее?

— По двум причинам, — ответил я и замолчал.

Шарики братушек спустились, и они тоже замолчали, пытаясь убить меня взглядом. Ну-ну, подумал я, глаза не сломайте.

— И что это за причины? — с интересом спросила шаманка, окидывая меня оценивающим взглядом.

— А почему ты не молчишь? — вопросом на вопрос парировал я.

— Я женщина, мне можно. — Она вопросительно продолжала смотреть на меня.

— Я сильнее их, — улыбаясь, назвал первую причину.

Она кивнула.

— А вторая?

— Я умнее, — не церемонясь с чувствами орков, назвал я вторую причину. — А для рода не важно, хуман ты или орк, — высказал я свое мнение. А что, коли приняли согласно обычаям в свой род, то не фига смотреть на морду и искать клыки.

— Ты, малыш, невозможен. Но с твоими словами трудно поспорить. Только смотри, найдется много желающих оспорить твое старшинство. — Она стояла и смеялась надо мной.

— Это их право, — не стал возражать я, уже понимая, что мне придется пройти по лезвию ножа, отстаивая свое право числиться в роде и занимать в нем достойное место. Можно, конечно, задаться вопросом, а зачем мне это все надо — род орков, проблемы, связанные с ним? На это у меня четкого ответа не было, но имелось внутреннее убеждение: вот надо, и все. А как вести себя с теми, для кого культ силы — это царь? Только показывая, что ты сильнее. Ну и умнее, конечно.

Сканер показал несколько красных меток, предупреждая о враждебно настроенных существах, приближающихся к нам. Вот и первые подходят для получения пряников.

— Ленея, к нам идут четверо. Будьте готовы к скандалу, — предупредил я.

Она удивленно посмотрела на меня, покрутила свое ожерелье из серебряных бляшек и стала очень серьезной. Скоро показалась и сама четверка: три здоровенных орка, обнаженных по пояс, и маленький молодой шаман с каким-то очень гнусным взглядом, которым он смотрел на Ленею. Боковым зрением я видел, как братья сжались и осунулись, будто из них вытащили стержень. Я почувствовал в них странную обреченность. Шаманка, наоборот, зло сжала губы.

Четверка подходила не спеша, в полном осознании своей силы и власти. Когда между нами оставалось шагов пять, я вышел вперед из-за спины братишек, преградив путь новоприбывшим. Это явилось неожиданностью и для тех, и для других.

— А ну, прочь с дороги! — сказал я и нагло уставился на противников.

Все четверо замерли в крайнем изумлении: какой-то мелкий хуман посмел бросить им вызов в их же стойбище! Но это продолжалось недолго.

— Уйди, сопля, — презрительно каркнул шаман, — и, может быть, останешься жить.

— Ты на себя смотрел, выпердыш? — произнес я, ухмыляясь: задачу спровоцировать орков и оттянуть на себя я выполнил и ждал продолжения.

Оно и последовало. Шаман, не говоря больше ни слова, встряхнул свой жезл с навершием из черепа разумного. Но я был уже в боевом режиме, метнулся к нему, отобрал жезл, сунул в сумку и дал ему хорошего пендаля с усилением. Но хорошенького понемногу, поэтому сразу вышел из ускорения и увидел, как шаманенок с воем улетает за шатер вождя.

— Что это с ним? — недоуменно спросил я у громил. — Он что, летать любит?

Но те стояли молча, смотря вслед улетевшему шаману, их магическая поддержка скрылась за шатром. А потом с воплем выскочила обратно и, потрясая кулаками, понеслась на нас. Тройка орков расступилась, уступая дорогу брызжущему слюной бегуну, а я вновь вошел в ускоренный режим, отошел в сторону, пропустив его мимо себя, и придал ему ускорения сильным пинком ноги. Вышел из режима и посмотрел на новый полет урода.

— Ну как пчелка! — сложив руки на груди, умилился я. — У вас так всегда гостей принимают? — вновь обратился к трем мордоворотам с клыками, как у кабанов.