Второе пришествие

– Серьезно?

– Вполне.

К вечеру Мираж-Нрав перестал так остро воспринимать тяжкий смрад. Он здорово находил больную ногу и к вечеру сильно хромал. После окончания смены бригадир открыл для них душ, в котором находилось воды по одному черпаку на каждого. Напарник Нрава предупредил его о том, чтобы тот экономил воду. Он научил Миража прежде намылиться на потное тело, а потом осторожно смыть. Даже после такой усеченной процедуры Нрав почувствовал себя благоухающим человеком.

С Лаской они встретились на том же месте, где их разъединили. Девушка шла согнувшись в пояснице. Глаза ее были красными, как от слез.

– Тяжело? Устала? – С сочувствием спросил Мираж.

– Да-а-а-а. – Ласка заскулила и уткнулась в плечо Миражу и тут же резко отстранилась.

– Что?

– Ты воняешь.

– Спораны не пахнут. Потерпишь. Перед сном я сделаю тебе массаж. Все-таки я офицер медицинской службы и кое-что умею. Завтра будешь, как новая.

Ласка захныкала.

– Домой хочу, к маме.

– Проще маму сюда притащить, чем тебе туда попасть.

– Нет, не надо маму сюда, она не выдержит.

– Я пошутил, пойдем, проедим по спорану и ляжем спать.

– Слушай, а ты не мог бы принести еду в машину? Не хочу идти в этот салун.

– Хорошо. – Мираж-Нрав согласился так легко, что сам себе не поверил.

Просьба Ласки была приятна ему. Его даже не страшила лестница на крышу. Когда он вернулся с двумя банками тушенки и бутылкой колы, Ласка спала, свернувшись клубком на заднем сиденье. Он не стал ее будить, поужинал в одиночестве, затем вынул из багажника какой-то плед, накрыл девушку, и кое-как устроившись на переднем сиденье, уснул.

На следующий день Миража-Нрава почему-то отправили не черпать свежие нечистоты, а возить тачкой загустевшую массу из той бочки, в которой она настоялась до усвояемого для растений состояния. В компанию к нему попали несколько человек, причем двое были пристегнуты к тачке цепью.

– За что их? – Поинтересовался Нрав у одного из свободных напарников.

– Террористы. Бомбу у них нашли, хотели заложить куда-то. Это серьезное нарушение, карается принудительными работами. Откупиться нельзя.

– Психи? – Мираж не мог понять мотивацию взрывников.

– Без понятия. Работаю нормально, выглядят адекватно.

Нрав внимательнее присмотрелся к прикованным работникам. Один был крепким и легко управлялся с тачкой, второй с тонкокостным скелетом и впалой грудью метался за ручками тачки, не имея сил удержать их. Второй, как раз и заметил, что Нрав обратил на него внимание. Он скользнул взглядом по Миражу, недовольный тем, что кто-то видит его беспомощность, но тут же уставился, будто признал Нрава или пытался вспомнить, где видел его раньше. Во взгляде этого человека за секунду промелькнуло столько чувств, что Нраву стало это слишком заметно. Доходяга узнал его и кажется, его это здорово обеспокоило. Нрав сделал вид, что потерял к нему интерес.

Доходяга догнал своего прикованного напарника и принялся ему что-то нашептывать. Мираж-Нрав присматривал за ними боковым зрением. Теперь эта странная двойка не нравилась ему. Откуда они его знали? Он был слишком далеко от тех мест, где промышлял, и вероятность попасть на глаза кому-то знакомым была ничтожно мала. В течение всего дня Нрав ловил на себе их взгляды. Парочка не шла на контакт, следовательно, намерения их были неблагожелательными. По окончании смены, они пообщались с бригадиром. Нрав решил узнать о чем они его спрашивали.

– Эти двое террористов будто про меня спрашивали у тебя?

– Хотели узнать твое имя и когда прибыл?

– Зачем?

– Затем. Ты их знаешь? – Бригадиру не понравились вопросы не соответствующие его представлению о субординации.

– Нет, первый раз вижу.

– Не врешь, вижу.

– А на ночь вы их с цепи снимаете?

– Нет. Им еще полмесяца на привязи сидеть.

– Спасибо. Не нравятся они мне.

Нрав-Мираж понял, что не успокоится, пока не узнает от этих людей, что они о нем знают. Вечером он оставил Ласку в машине, сказав ей, что пошел за ужином, а сам отправился к вагончику-бытовке, в котором ночевали подозрительные типы. Народ сидел на простецких лавках, наслаждаясь перед сном вечерней прохладой. Оба террориста сидели возле железной «привязи», прикованные к ней на короткую цепь.

Нрав спрятался в кустах и выпустил фантома двойника бригадира. Призрак делал вид, что прохаживается по делу, внимательно рассматривая рабочую инфраструктуру.

– Бригадир. – Окликнул его крепкий террорист. – Можно вас на пару слов.

Призрак удостоил его мимолетным взглядом и продолжил осмотр.

– Бригадир, за голову этого человека дадут столько споранов и жемчуга, что вам до скончания века хватит. Мы поделимся с вами, только отпустите.

Нрав подтвердил свою догадку, что люди являются ищейками, разыскивающими Миража. В их власти было способствовать его аресту. Для стаба он был опасностью, от которой следовало немедленно избавиться.

– Слушай, это никакой не Нрав, это Мираж, может, слышал?

Призрак бригадира отрицательно помахал головой и ушел. Все, что надо Мираж услышал. Оставаться в «Гнезде кукушки» было опасно. Любой мало-мальски смыслящий сенс мог на допросе показать, что Нрав и Мираж одно и то же лицо, а среди гостей бара наверняка было полно людей наслышанных о подвигах банд прикрывающихся именем Миража.

Нрав вернулся в машину через бар, прихватив ужин. Ласка в этот раз не уснула, голод был сильнее сна. Она сразу заметила обеспокоенность на лице Нрава.

– Что, подрался? – Решила она.

– Если бы. Уезжать нам надо отсюда.

– Зачем? Разве нам хватит этих ваших шариков чтобы заправиться и выкупить твой пистолет.

– Слушай, я давно здесь и знаю, что говорю. Здесь нет судов и твои знания в юриспруденции нам вряд ли помогут.

– Тебя за что-то разыскивают? Ты преступник? – Вопрос больше звучал как утверждение.

– Нет. За то, что меня разыскивают, совершал не я. Моим именем прикрывались, чтобы творить беззаконие.