Второгодка. Книга 4. Подавать холодным

— А ты в чужой карман не заглядывай.

— Так я не в карман. Я вам в желудок заглядываю.

— Вот и напрасно. Не надо. Никуда не заглядывай.

— Ну что, принимаетесь за дело? Генсек подготовит площадку. Рупор, так сказать, перестройки.

— Интересный ты парень, Серёга, — помотал он головой. — Если бы пил по-человечески, вообще цены б тебе не было.

— Ну, знаете, никто не идеален. Или как там… у всех свои недостатки.

— Это да, «В джазе только девушки» я тоже смотрел в своё время, — кивнул он.

— Ну и вот.

* * *

Когда я вернулся домой, Чердынцев уже ждал меня у супермаркета.

— Что на этот раз? — нахмурился он.

— А вы Садыку всё докладываете или нет?

— Ты за этим попросил приехать? Я же вроде намекал, наши с тобой отношения, не причиняющие ущерба Садыкову, остаются между нами.

Я махнул рукой.

— Ладно. Вот какое дело. Боюсь, сосед мой сегодня ночью покончит с собой. Или завтра.

— Зашибись. А я причём?

— Смотрите, — сказал я, доставая телефон. — Камеры-то ваши отлично сработали. Вот, глядите. Это мой сосед. Вор-рецедивист на пенсии. Погоняло Соломка. Некогда был довольно известной личностью, а теперь отошёл от дел.

— Судя по всему, — нахмурился Чердынцев, — от дел он не до конца отошёл, да?

— Вот именно. Это моя квартира, как вы понимаете. А этот свёрток… это оружие, из которого был застрелен гражданин Нгуен. Харитон. Вчера я видел, как Соломка и Раждайкин выходили из одной пивнушки практически одновременно. А сегодня утром произошло вот это. А это начало обыска, случившегося вскоре после появления пушки за моим шкафом. Раждайкин в кадр не вошёл, камеры до его приезда выключили.

— И где сейчас пистолет?

— В багажнике машины Раждайкина. Если следователь СКР Сучкова ещё ничего не успела сделать.

Чердынцев покачал головой.

— Раждайкин знает, что пистолет у меня. Догадывается, что я могу попытаться ему подкинуть так же, как он мне. Ну, а Соломка… Зачем ему свидетель? К тому же его устранение стоит очень дёшево.

— А ты уверен, что пока мы с тобой болтаем, Раждайкин снова не шастает по твоему дому.

— Ну, камеры я проверяю, — показал я трансляцию в приложении. — Я ж их снова включил. Пока никто не появлялся.

— И что ты хочешь от меня?

— Помощь в эвакуации Соломки.

— То есть… — широко раскрыл глаза Чердынцев, — ты хочешь, чтобы я его прямо сейчас куда-то увёз? Наверное, к себе домой, да?

— На дачу к Садыку можно, — пожал я плечами. — Я бы мог поселить его в своём доме в Черновке или в гостинке на Пионерском, но эти адреса известны Раждайкину и компании, и их можно пробить за одну секунду.

— Чёт, Серёга, я даже не знаю, стоит ли нам продолжать контракт, — хмыкнул Чердынцев.

— Поздно, Александр Николаевич. Вы его уже кровью подписали. Идёмте.

Мы вышли из машины и двинули во двор дома. Свет в окнах у Соломки не горел. Мы вошли в подъезд и поднялись к квартире дяди Лёни. Я позвонил в дверь. Никакой реакции не последовало. Тогда я тихонько постучал. Снова тишина…

Толкнул дверь плечом. Она была заперта. Я достал телефон и позвонил. На результат не надеялся, но, неожиданно, Соломка ответил.

— Он меня заставил! — сразу выпалил он.

— Дядя Лёня, не кипишуй, — ответил я и кивнул Чердынцеву, чтобы он шёл за мной. — Знаю. Ты хорошо заныкался? Ты ж понимаешь, он за тобой придёт.

Мы спустились и зашли ко мне домой.

— Я сразу понимал, — вздохнул Соломка. — Заныкался нормально. Ночь перекантуюсь.

— Смотри только нигде не светись ни на вокзале, ни…

— Знаю, — бесцветно ответил он.

— Могу тебя забрать и спрятать получше.

— Тебе зачем? — подозрительно спросил он.

— Не хочу, чтобы тебя того самого…

— Я никаких показаний давать не буду. Ты понял?

— Короче, не парь мне мозг, дядя Лёня, блин. Говори, куда подъехать. Не бойся. Я мстить не собираюсь. Успокойся. Просто поговорим без протокола и всё. Я не злопамятный, помогу тебе. Слово даю.

Он долго молчал. Я терпеливо ждал, а Чердынцев рассматривал завалы у меня дома.

— Ладно, — наконец, отозвался Соломка. — Давай завтра. Я забегу домой, возьму кое-какие вещички и поедем тогда…

— Во сколько?

— В девять…

— Договорились, — ответил я, и он тут же отключился.

— Знатно поработали, — кивнул Чердынцев, имея в виду обыск. — Слушай, я не пойму только, зачем тебе этот Соломка? Как ты его показания будешь использовать, если улика уже уехала в другое место? Ты же не скажешь суду, типа я подбросил пистолет Раждайкину, правильно?

— Во-первых, я не знаю, как дело повернётся, в какую сторону. И дополнительный свидетель мне не помешает, это уж точно. А во-вторых, просто жалко старика.

— Смеёшься? — удивился он. — Этот старик тебя чуть на нары не отправил.

— Это так, — пожал я плечами. — Только у него выбора не было. Я так думаю.

— Выбор есть всегда, вообще-то…

Он не договорил. У меня зазвонил телефон. Это была Сучкова.

— Алло, — ответил я.

— Взяли, — тихо сообщила Жанна. — Но это ещё ничего не значит. Сейчас будем допрашивать.

— Ты? — спросил я.

— Не только.

— А взяла ты?

— Я, — ответила она, и в её голосе проскользнули нотки удовлетворения и торжества.

— Ну, не давай ему спуску! — бодро воскликнул я и облегчённо выдохнул. — Помни, Жанна из тех королев, ну, ты знаешь, да?

— Всё, короче, — усмехнулась она. — Заканчивай трёп.

— Узнаю беспощадную гарпию. Давай, детка, выклюй ему печень!

Она не ответила и отключила телефон.

— Хорошие новости? — прищурился Чердынцев.

— У Раждайкина в багажнике нашли ствол, предположительно орудие убийства, — улыбнулся я. — Сейчас допрашивать будут.

— А ещё есть что-нибудь?

— Данные камер наблюдения неподалёку от места преступления.

— Негусто…

— Посмотрим, что там придумает следователь…

— Интересный ты мальчик, Серёжа, — покачал он головой и усмехнулся. — Ладно, завтра в девять, да?

— Да.

— Хорошо. Подумаю пока, куда можно твоего урку спрятать.

* * *