Второстепенный мастер

— Я и не стремлюсь к сосуществованию!

Ларт устало потер лоб.

— К чему я вообще завел этот разговор? — с глухим смирением пробормотал он и, громче, обратился к Жун Ляну: — Ваше право. Однако за своего братца Доу я ручаюсь.

Весь их разговор мыслитель Чань Юань стоял бледный и разбитый. Его друг Те Су напряженно следил за обстановкой, не пряча меча.

— Господа, — вмешался Лиэ Ю, беспокоясь, как бы придавшиеся панике люди не перешли к радикальным мерам, — давайте вернемся в обзорный салон и обсудим сложившуюся ситуацию.

— Что тут обсуждать?! — все еще негодовал лекарь Жун.

Казалось, он менее всех был подвержен шоку от представшего перед ними призрачного города, хоть и не выказывал расположения к его обитателям.

— Хотя бы то, как снять судно с того, на что мы налетели, — напомнил глава секты Полуночного сияния. — Мы все еще не можем плыть дальше, и это не вина Двуликого города. К тому же, у вас появился как минимум один пациент, которым стоило бы заняться, — он указал на лежащего без чувств новеллиста.

Рациональные доводы заклинателя заставили лекаря кивнуть. Он был в меньшинстве и предпочел отступить.

— Надеюсь, господа заклинатели контролируют ситуацию и отвечают за свои слова, — напоследок произнес он, с неодобрением посмотрев на Ларта и Лиэ Ю, а после и вовсе поджал губы, переведя взгляд на рога Доу Фарона.

Ларт одарил его легкой улыбкой, а градоправитель продемонстрировал жест, значение которого лекарь не смог идентифицировать. Решив игнорировать то, что не понимает, он обернулся и обратился к болезненно-бледному мыслителю и его напряженному другу, пытаясь отвлечь первого от предполагаемого обморока, а второго — от возможного рукоприкладства:

— Вы двое, помогите перенести его в салон.

У левого борта осталась лишь компания заклинателей, градоправитель и Ван Чуй. Последний проследил за удаляющимися во главе с лекарем людьми, бросил короткий взгляд на сияющий огнями город на берегу и сделал было шаг к салону, но остановился, посмотрев под ноги. Лента коричневых молитвенных флагов, уже какое-то время украшающих борты «Красной птицы», неким мистическим образом обвилась вокруг его лодыжки.

— О, — увидев его затруднение, протянул Доу Фарон, — как же так вышло…

Ларт же, глядя на Ван Чуя, расплылся в широкой улыбке, демонстрируя неожиданное расположение. Он приобнял его за плечи и, чуть наклонившись к уху, произнес:

— Привет, воришка. — И быстро отскочил в сторону, потому что короткие клинки, которые Ван Чуй так и не спрятал, тут же мазнули в воздухе в том месте, где он стоял. — Ну-ну, тебе надо целиться в него, если хочешь задеть меня, — посоветовал он, указав на Лиэ Ю.

Глава секты Полуночного сияния застыл, не понимая, как реагировать на происходящее, а в следующее мгновение клинки Ван Чуя в самом деле понеслись к его шее.

— Спасибо за совет! — с усмешкой произнес Ван Чуй, явно намереваясь прикончить зазевавшегося заклинателя.

Мгновенно Ларт заслонил того собой, но прямо перед его предвкушающим взглядом клинки пронеслись выше над головой, потому что Лиэ Ю с такой силой пнул его под колено, что Ларт согнулся. Послышался скрежет: клинки Ван Чуя блокировали когти Фуи.

Ларт быстро выпрямился, собираясь продолжить свои попытки подставиться под удар, но не учел реакции Лиэ Ю. А тот, осознав, что пытается провернуть его больноватый на голову попутчик, так разозлился, что забыл о Ван Чуе и полностью сконцентрировался на том, чтобы избить главу секты со странным названием на Р.

— Персик, используй оружие! — взмолился Ларт, когда главе секты Полуночного сияния вновь удалось пнуть его по голени.

— Как вы посмели! — орал тот. — Пытаться убиться за мой счет!! Таким абсурдным способом!! Выставив меня во всем виноватым!!

— Ну почему же абсурдным, — запротестовал Ларт, уходя в сторону от его кулаков. — Дело я раскрыл и безопасность вашу обеспечил, отчего бы и не уйти спокойно?

Он ловко увернулся от кулаков и пинков Лиэ Ю, но не учел, что тот может пойти на таран головой. Удар пришелся прямо в центр груди, и Ларт охнул от боли, отступив на шаг, и уперся в борт. Лиэ Ю принялся колотить его руками и одновременно попытался запинать ногами. Он был поистине как бешеный баран. Ларт перехватил его за запястья, но добился лишь того, что тот еще дважды боднул его лбом.

Наконец, Лиэ Ю остановился, уперев макушку в грудь пшеничноволосого заклинателя. Тот почувствовал, что главу секты Полуночного сияния бьет дрожь.

— Что бы я делал, если бы вы погибли по моей вине?! Как бы я мог жить дальше?!

Ларт выждал еще немного и отпустил его запястья. Руки Лиэ Ю упали вдоль тела, но он так и остался стоять в упоре, давя на грудь Ларта своей макушкой и не давая увернуться в сторону.

Тот вздохнул, поднял руку и похлопал расчувствовавшегося заклинателя по затылку.

— Персик, не драматизируй, — предложил он. — Если у тебя…

Он не успел договорить, потому что резко кто-то потянул его сзади, а упрямый лоб Лиэ Ю еще сильнее надавил в грудь. Ларт взмахнул рукой и машинально схватился за первое, что попалось под руку: а именно ворот заклинательских одежд Лиэ Ю. Вместе они перевалились через борт и упали в черную воду. Та сомкнулась над их головами и показалась такой тяжелой, что было невозможно всплыть.

[Раунд!] — услышал Доу Фарон механический голос в своей голове.

Глава 26

Жемчужная жуть

За все свои десятки лет жизни Лиэ Ю так и не научился плавать. Почему так произошло — он и сам не знал. Не то, чтобы он избегал глубокой воды сознательно, но, вообще-то, справедливо полагал, что сможет легко воспарить с помощью меча и духовной силы, если когда-то ему не посчастливится оказаться в такой ситуации.

В такой ситуации, как сейчас. И вот же незадача: отсутствие воздуха и необходимость сдерживать дыхание, чтобы не открыть рот или не вдохнуть воду очень сильно отвлекали от концентрации на управляющих жестах. Все бы ничего, если бы он продолжал барахтаться у поверхности, но, стоило ему упасть в реку вслед за Лартом, как вода так сдавила его тело, будто имела десятикратную плотность. Лиэ Ю казалось, что он опускается, но он не был в этом уверен. Даже пальцами пошевелить было трудно.

Ночная вода чудилась черной и безбрежной, а времени прошло столько, что любое, даже самое медленное падение должно было уже закончиться. Несколько раз он ловил себя на ощущении, что сейчас он достигнет илистого дна. Вот сейчас… Или сейчас…

Казалось, невозможно реке быть такой глубокой.

— Персик…

Знакомый голос будто бы доносился из-под толщи воды. Ах да…

— Персик, дыши!

«Ну да, конечно, еще что предложишь?»

— Персик, открой глаза!

«О, разве они не открыты?»