Второй Беличий Песок

В 16й избе, та что как раз на этаж ниже основного хранилища, имелась весьма большая комната для общего обцокивания, но помимо этого там имелась и прорва прочих малюсеньких помещений, отгороженных плетнём и закрытых калитками. При незнании топографии тут можно было проплутать битый килоцок, даром что сама изба от силы шагов десять квадратом. Не то чтобы от этого был особый прок, просто грызям нравилось, когда прорва закутков, вот они и делали прорву закутков. Исходя из всего вышецокнутого, сразу по входу в избу вошедший попадал в идеально тёмный корридор, освещаемый только малюсеньким масляным светильником.

Навстречу Макузю вывалили пятеро хвостов, цокавшие что-то про волков, и упилили; грызь же настроился на долгие поиски и сунулся в большое помещение, в основном чисто поржать. Сдесь уже было совершенно светло, потому как практически всю стену занимало окно, застеклённое большими стёклами - потому что был нередок случай, когда перегородок там больше, чем стекла. Крупный грызь, периодически чихая от пыли, занимался так цокнуть полной инвентаризацией одного из книжных шкафов, добыв оттуда отнюдь не только книги, но и полную корзину барахлища вдобавок. За длинным же столом, где могло поместиться хвостов двадцать, сидела только молоденькая рыженькая белочка, подставив под свет папку с листами и вычитывая оные.

Макузь невольно издал негромкий курлыкающий звук. Эту грызунью он раньше не слыхал, что довольно удивительно, учитывая общее неогромное количество белок в учгнезде, так что пожалуй напряги память, и припомнишь вообще всех. Само собой, вскурлыкнуло не потому что грызунья была слыхана первый раз, а потому что на слух Макузя белочка была, мягко цокнуть, симпатичная. И "мягко цокнуто" - это мягко цокнуто. Грызь просто понял, что отвесил челюсть, вытаращившись на неё яблоками, которые глазные. Понял он это по тому, что белочка сначала просто подняла на него взгляд, а рассмотрев, улыбнулась.

– Аээ...
– подёрнул ушами Макузь, - Кло.

– Кло!
– ответно кивнул ушами грызь, глянув на него одним глазом, и вернулся к своему барахлищу.

– Кло, - цокнула грызунья, склонив голову.

Грызунья была исключительно пушная... впух, сколько можно это повторять, любая - то есть вообще любая!
– грызунья и так пушная, это всё равно что крылатая ворона. Тем не менее Макузь подметил именно пушистость, яркие рыжие ушки и длинную гриву светлого окраса - трудно цокнуть какого именно цвета, но скорее что-то между жёлтым и рыжим. С определением возраста белки было не особо трудно промахнуться на половину в любую сторону, но Макузь доверял первому впечатлению и цокнул бы, что грызунья по крайней мере куда моложе его самого.

Намерение исчесть про свойства горюче-смазочных материалов забилось в угол, так что Макузь уселся на скамейку аккурат напротив белки и продолжил глазеть во все уши. Пожалуй он был бы не прочь и прекратить таращиться, но просто ничего не мог с собой поделать! Нюх тут же уловил лёгкий запах её шерстки - у грызей вполне чувствительный нюх, чтобы выделить запах пуха даже среди запахов другого пуха. Белочка слегка зевнула и уткнулась было ушами в бумагу, но потом подняла взгляд и стала смотреть на Макузя. Грызь уловил, что глаза у неё синие - издалека этого расслушать никак нельзя, потому что они кажутся чёрными.

Наконец - неизвестно, когда наступил этот наконец - грызь отошёл от апуха и подумал, что просто так таращиться - не особо годно.

– Белка-пуш, ты недавно сдесь чтоли?
– цокнул он, - А то йа раньше не слыхал твоих ушей.

– Может быть, йа делала вот так, - белка взяла со скамейки шапку и нацепила на голову, скрыв уши, - Но вообще да, мы недавно переселились. С Кречетовской горки, знаешь?

Голосок у грызуньи был такой мелодичный, что Макузю пришлось брать себя за шкирку, чтобы понимать слова, а не просто слушать, развесив уши.

– Теперь знаю, - вполне правдиво цокнул грызь, - Йа Макузь, если что, из Распухяевых.

– А йа Мариса, - хихикнула белка, протянула лапку и потянула грызя за наушную кисточку.

Макузь с нескрываемым удовольствием тоже потянул за кисточку, ощущая шёлковую пушнину.

– Ты Мариса-пуш трясти в учгнездо, или как?
– осведомился грызь.

– Ну трясти это громко цокнуто, - засмеялась она, - Так, подтрясать. Йа Майре Вспухиной помогаю пока что.

– А, Вспухина!
– кивнул Макузь, - Очень умное животное! У неё, помнится, была версия насчёт веществ и их окраски.

– Так это же оказалось неправильно, - проявила осведомлённость Мариса.

– Ещё бы. Только пока собирали материал по этой гипотезе, накопали вот такую уверенную кучу всякой полезняшки!
– пояснил грызь, снова заметил некоторое остолбенение со своей стороны и добавил, - Тяфушки не очень занята, чтобы тебя трепать за ухо?

– Да нет, потерпит, - кивнула ухом белка, - Просто Макузь-пуш как-то уставился на меня, или йа ошибаюсь?

– Не ошибаешься, Макузь-пуш уставился, - подтвердил Макузь-пуш, - Не удержался, просто мм... ты такая симпатичная белочка, что просто хоть ушами мотай.

Белочка подвысунула язык и таки мотнула ушами. Она встала из-за стола и подошла к окну, где плотно колосились огурцы и горох в земляных ящиках; грызь опять призажмурился, потому как грызунья была не только пушистая, но и стройная, а тушку, как и у большинства грызей, прикрывали только короткие шорты. Мариса отодвинула лапкой заросли и поглядела наружу, где уже достаточно рассвело, чтобы что-либо видеть. Макузь облизнулся и подумал, чтобы такого цокнуть, чтобы точно в пух, но в это время в дверь сунулся молодой белкач.

– Марисо, кло, - цокнул тот, - В Похавроньевское идёшь?

– А вам без меня никак?
– хихикнула белочка, поводя изящными ушками.

– Без тебя - никак, - подтвердил грызь.

– Тогда сейчас буду, подождёшь?

А цокнула недавно приехали, подумал Макузь, впрочем тут особо много времени не надо, чтобы хохола поднялись. Мариса шустро рассовала бумаги обратно по полкам и вытащила плащ-дождевик, заброшенный в угол за метлу.

– Макузь-пуш, ещё услышимся, - кивнула ухом белка и проскользнула в дверь.

Хррр, подумал Макузь, развалившись за столом, чтоб мне не грызть, если не услышимся! Он просто аж уставился на то место, где сидела белка, и погладил лапой стол, ещё слегка тёплый. Погладил и снова подумал "хррр" много раз. Возня грызя, который продолжал разбирать завалы в шкафу, вывели его из изменённого состояния ума в обычное, и Макузь припомнил, что пришёл сюда не для того, чтобы пялиться на белочек. Это пусть вон эти, молодо-зелено, ходят чтобы пялиться, подумал грызь, а йа пришёл бить мозг и буду бить мозг, только всё равно получилось, что и с белочкой познакомился, а это в пушнину. Решив бить мозг, он открыл толстенную книгу и принялся искать требуемое.