Второй Беличий Песок

Широкой дугой изгибался фронт работ, наступавший на пеньки - его было чётко слыхать среди снега. Тяжёлые паровые трактора с "зубьями" - длинными упорами - корчевали пни и пихали их в измельчительную машину, дабы переработать в топливо для самих себя. Огрызки от дерева выворачивались из мёрзлой земли с хрустом, ставя стоймя большие стенки льда и грунта, нанизанного на корни. Все знали, что пень лапами практически не возьмёшь, а механизм крошил их, как песчаные комки, превращая в полезняшку. Чуть поотдаль от станции шла длинная вереница норупел, где пока что размещались трясущие хвосты, а в разные стороны было слышно разное - начало сооружения срубов, навесы, кучи завезённых поездами осиновых брёвен, и всё такое.

Ситрик помотала ушами, но грызи всё-таки пошли занимать норупло, потому как в чистом поле можно и подморозить хвосты - морозцы ещё вполне могли заглянуть в район. Походные условия никогда не смущали даже Ситрик...

– Что значит "даже"?
– фыркнула грызуниха, уставившись на Макузя.

– Ну, ты понимаешь, что йа хотел цокнуть, - почесал он за ушком белочке.

– В этом и соль, что понимаю!
– скривилась та, - Ты что хочешь цокнуть, йа горшочный овощ, который никак не может без полива и тёплого воздуха?

– Нет, не это йа хочу цокнуть, - цокнул не это Макузь, - Не овощ, фрукт... Кхм. Йа цокаю, не до такой степени, но всё-таки ты явно привыкла к цокалищу, и как минимум к тёплой избе.

– Вот это и косяк!
– пояснила Ситрик, - Конечно, когда есть такая возможность, почему бы не усадить хвост в тёплую избу? Но раз уж тряска требует эт-самого, при чём тут?

– Ситти, йа ни разу не имел вслуху, что ты меньшая белочь, чем любое другое грызо.

– И всё-таки цокнул "даже", - хмыкнула грызуниха.

– Зря цокнул, - согласился Макузь, - Цокаю обратно.

– В пух.

Кое в чём, а именно в том чтобы вскочить с утра и носиться, как белочь в колесе, до самого вечера, Ситрик превышала средние показатели по пушам, причём значительно. Макузь же оказался настолько загружен мыслями о строительном песке, что казалось, что он постоянно сонный - а на самом деле он был не только сонный, но ещё и. В частности ему пришлосиха доцокиваться с пушами, которые вовсю возводили центральную избу; по этой части сдесь присутствовала Ольша Треожисхулт, каковая давнище занималась проектированием построек, так что ей доверяли это дело.

– Вот послушайте ухом, - цокала она, на время бросив топор, - Тут ставим основную квадратную башню на три этажа, на первое время - сойдёт.

– На первое, - кивнул Макузь.

– Да. А поскольку, то сзади этой башни оставляем свободное место, - грызуниха показала лапкой, - Вон дотудова, где телега стоит. Меряли, правда, такой рулеткой, что...

Макузь слегка отвлёкся на саму белку - неслушая на лёгкий морозец, она работала в майке и шортах, только слегка скрывавших шёлковую пушнину и собственно тушку. Под пушниной, естественно... Вдобавок ко всему, грызь никак не мог избавиться от мысли, что треожисхултовские белки - родственницы его согрызуньи, отчего они казались ещё более в пух, чем остальные. Впрочем, стоило ему вспомнить про Ситрик, растечение мыслей заканчивалось.

– ...и песка, - закончила междометие из ста слов Ольша, - Так вот, по мере расширения там будут появляться пристройки, увеличивающие как рабочую площадь, так и подсобки, без которых никудища. Кло?

– Более чем кло, - кивнул Макузь, - Так сэкономим ресурсы. Йа помню, там предуслышан даже канал?

– Впоследствии да, - созналась грызуниха, - Когда было обцокивание, йа честно цокнула, что полной надобности в этом никакой нет, но очень хочется попробовать.

– Выслушайте-ка ушами, - цокнул один из грызей, - А почему вообще столько песка об этой избе? Не однопухственно ли, где размещать эт-самое?

– Ни разу!
– уверенно ответил Макузь, - Центральная изба - это управление хузяйства, а без годного управления ничего толком не работает. Мы вот тут прикинули, для нашей возни придётся чуть не завтра посадить дюжину грызей в конторы, причём по отдельным вопросам каждая. А туда ведь ходить будут, кло?

– Ну, вам слышнее, - хихикнул тот.

– Да, конечно, - мило улыбнулась Ольша, но тут же схватила грызя за ухо - просто в прямом смысле, лапой, - Ну-ка выслушай всё ушами, раз не удосужился ранее...

У Ольши были все задатки чистого цоканья, и хотя до уровня Ситрик она не дотягивала, сразу было понятно, что грызуниха из Треожисхултов. Ситрик же натурально оказалась с потрёпанными ушами, потому как заметность фиолетовым окрасом выливалась в то, что грызи чаще всего цокали именно ей. К удаче, у белки была шапка с опушкой из лопухового пуха, крашенная точно также, как уши - в серо-фиолетовое с чёрным; эту шапку одевали по очереди разные пуши, Макузь в том числе, чтобы спасти Ситрик от окончательного выноса мозга, но при этом не затормаживать процесс.

Не заторможенный процесс развивался в четыре раза быстрее расписанного плана; это было вызвано в нулевую очередь обилием трясов, а также подкреплениями в виде передвижных бригад лесозаготовки, которые помогли быстро выпилить чернолесье и расширить дороги. В топях повторили раннюю операцию с наморозкой дороги и набросали материала по маршруту пролегания гати далее Керовки, до островов, и соответственно прудов с искомым. Решение было логичное - класть столько настила, сколько есть осины, а рельсы проложить позже.

Основные заварщики компота также просчитали, как наиболее выгодно проложить дорогу, и выяснили, что проще всего будет сделать петлю, поочерёдно захватывающую все станции, так чтобы поезд проезжал всё время в одну сторону - чуть дольше по расстоянию, но получится быстрее. У этого решения однако была и ружа: пока петлю не замкнут, поезда будут вынуждены ездить только туда-сюда в тупик, и возвращаться задним ходом, что было не в пух. Макузь разбрыльнул, прикинув, что для полной постройки всей дюжины платформ может потребоваться несколько лет, и забраковал собственную идею. Дорогу переделали - благо на бумаге, а не в болоте!
– так что теперь ветка шла к самой дальней станции, а к остальным имелись ответвления на стрелках. На самой станции предполагалосиха сделать разворотный круг, дабы поезд не ехал гузлом вперёд, благо для узкоколейки его диаметр не превышал полусотни шагов.

– Минимум одинадцать стрелок, - цокнула Ситрик, показывая на схему, - Это жирно.

– По старому варианту было в два раза больше, - зевнул Макузь.

– Как так?

– Вот так. Вокруг каждой станции пришлось бы делать объездной путь, чтобы не закупоривать всю линию, а это по две стрелки на каждой станции.

– Тогда чисто.

– Не совсем, - покачал ухом грызь, - Когда йа думал о стрелках на станции, то учитывал что их смогут переключать трясущие с самой станции. А так у нас стрелки оказываются пух знает где, точнее на островах, так что переключать придётся, слезая с паровоза.