Второй шанс для генерала драконов

Его крупные ладони опускаются на стену справа и слева от моей головы, словно фиксируя на одном месте. Скулы заострены, рот плотно сжат, в темно-карих глазах мелькает бешенство — похоже, генерал не привык к отказам. Его реакция заставляет меня съежиться и затихнуть.

Я могла бы многое сказать. Что приехала сюда, чтобы по доброй воле развестись. И что нельзя злоупотреблять моей наивностью и неопытностью. А вместо этого, отвернувшись, молчу.

Снова рассматриваю вазы — синие и красные пятна на фоне светлой стены. Боюсь ляпнуть что-нибудь не то или спровоцировать взглядом. Под напором мужа мысли становятся все менее радужными.

Я здесь в его власти.

В отдаленном от цивилизации замке де Треви генерал де Эвервин представляет императора. Если он решит объявить меня шпионкой темных магов, вызывающих Разломы, то никто даже пикнуть не посмеет в мою защиту! А, если захочет держать в темнице, так и застряну здесь на долгие годы.

Я должна быть мудрее. Пока подготавливаю побег, надо стараться его избегать, а если встреча неизбежна, подбирать правильные слова. Спокойный тон и лесть — вот два верных союзника в общении с этим дикарем. Как я могла о них позабыть!

Похоже, мое молчание позволяют мужчине прийти в себя. Дыхание дракона выравнивается, он поправляет сорочку и медленно отходит к окну.

Боже, ну, почему не к двери?!

Тайком рассматриваю его силуэт, по-мужскому красивый и эффектный на фоне темного окна. Кажется, понемногу, совсем по чуть-чуть начинаю понимать Шаиду.

Под тонким, белым шелком при каждом движении бугрятся мышцы спины и рук. Сильные, уверенные движения матерого хищника, завораживают и притягивают взгляд. Очень хочется прикоснуться к его непредсказуемой мощи и даже… приручить.

Обжигаюсь об эту мысль и сама себя одергиваю.

Вот наивная! Я о том же мечтала во время нашей помолвки, а, в итоге, вон оно как обернулось! И поговорить-то нормально с драконом не могу, а уж приручить...

Его даже понять невозможно!

Вот, к примеру, почему он сейчас здесь стоит?

Почему не уходит? Чего ждёт?

Из-за того, что мы оба не двигаемся, магические светильники потихоньку гаснут, уступая место полумраку.

Так и стою, вжатая лопатками в стену. По щиколоткам веет сквозняком. Тонкие домашние туфли больше не спасают от холодного пола. Даже не знаю, от чего дрожу больше: от ночной прохлады, окутавшей округлую башенную комнату, или от нервов.

— Ты не получишь развод, — он резко поворачивается ко мне, при ярко вспыхнувшем свете смотрит, как на врага. — Поняла? Смирись уже! Веди себя, как нормальная жена!

Мне вдруг кажется, что в этой уютной, светлой комнате мы напоминаем пародию на семейную пару. Ругаемся и боремся — каждый за свое счастье. Не об этом я мечтала, когда в обнимку с подушкой ворочалась бессонными ночами в родительском доме.

— Но почему? — беспомощно развожу руками. — Я правда не понимаю, зачем вам сдалась!

— Я так решил, — рычит он. — И будет так, как я сказал.

— Но я тоже имею право на…

Он двумя шагами оказывается рядом, зажимает мне рот твердой горячей ладонью — так, что затылок болезненно впечатывается в стену. Испуганно ахнув, застываю.

Его темные глаза зло буравят мои, пока он шипит:

— Ты меня бесишь! Вечно споришь. Цапаешь за живое, поняла?

Хочется крикнуть, что это взаимно и предложить разойтись, но вместо этого прикусываю губу. Он и так весь, как натянутая пружина! Дерзить ему сейчас сродни прыжку в Бездну.

Генерал резко отстраняется и шагает к двери. На пороге оборачивается, чтобы небрежно бросить:

— К завтраку спустишься в столовую. То убожество, что на тебе, либо сожги, либо отдай слугам. Я прикажу принести тебе нормальные тряпки.

Что-о?

Теперь он приказывает мне, как рабыне?!

Моё голубое платье сшито по последней моде сестрой рукодельницей. Оно подходит к цвету глаз и напоминает о доме. Не собираюсь его никому отдавать! Со мной нельзя так говорить! Я ему не солдат и не псина, готовая по щелчку пальцев броситься выполнять приказ.

В душе еще сильнее разгорается возмущение. В который раз хочется вспылить, но слишком свежи воспоминания о горячих ладонях, пригвоздивших меня к стене.

Поэтому снова молчу. Пока ругаю себя за трусость, которую я пытаюсь оправдать осторожностью, генерал в очередной раз меня поддевает:

— И кстати. Браслет может снять только хозяин. Это особенная вещь. С ним я найду тебя даже под землей.

Окинув меня хмурым взглядом, дракон шагает к выходу. В дверном проеме мелькают ощеренные собачьи морды. Раздается нетерпеливый скулеж. Похоже, собаки рады возвращению хозяина, а я бесконечно рада, что он уходит.

Как только генерал исчезает за массивной дверью, откидываюсь на широкую кровать и лежу под бархатным, розовым балдахином. Бездумно таращусь на серебряный браслет, напоминающий капкан.

«Снять может только хозяин», — всплывает в памяти.

Хм. Вы как хотите, а украшение на мой руке.

Значит, теперь я его хозяйка.

Следуя этой логике, несколько минут пытаюсь содрать с запястья браслет, но он ведет себя, как непослушный кусок стали. Серебро не гнется, плотно обхватывая запястье. Подцепляю его за концы, но разогнуть никак не получается.

Неужели правду сказал дракон? Неужели браслет магический и его никак не снять? Ну и что теперь делать?

Чувствую себя, как человек терпящий крушение.

Меня бесконтрольно носит по волнам, хотя изо всех сил стараюсь вернуть контроль над своей жизнью. М-да. Лишь бы успеть это сделать до того, как разобьюсь об риф!

А может…

Меня внезапно пронзает мысль, от которой вспыхивает угасающая надежда на свободу.

Глава 8

— Ох, нет! — распахнув серые глаза и прикрыв узенькой ладошкой рот, Ирия взирает на мое голубое платье. — Может, все-таки миледи передумает? Хоть бы генерал не рассердился… Тетя Клара говорит, он не терпит ни малейшего непослушания.

С восходом солнца девчушка притащила в комнату целый ворох нарядов, но весь этот шелк и атлас с кружевами отправился в шкаф. Красивые, эффектные и, судя по отделке, безумно дорогие платья. Уж не знаю, где их достал фиктивный муж, но носить я их не собиралась, как и быть покладистой и удобной.