Второй шанс для «старушки»

— Розовым, говоришь? Молодец зверь. Передала опеку над ними тебе. Теперь они будут думать, что ты их мамка, не помрут. Как повезло-то нам. Сколько там малышей?

— Вроде с десяток.

— Да ты что? — снова счастливо засияла старушка.

— Ты представляешь, сколько мы в будущем сможем на них заработать?

Она закончила разделывать тушку, уложила в коробку и пошла в подвал, напевая себе под нос что-то радостное. Чуть ли не пританцовывая.

— Надо поесть, — крикнула я ей в спину. — Иди зови своего больного на обед. А то задаром трудится.

Вскоре они вдвоем вошли на кухню и принялись намывать руки. Мария все бурчала, что некоторые личности не дают спокойно поесть без предварительных обрядов с водой. На что тут же сама отвечала: «Да-да, знаю, дабы избежать в дальнейшем проблем со здоровьем, лучше сейчас себя обезопасить, как будто этого в академии не преподают». Так под ее бурчание мы и сели за стол.

Тим поначалу побаивался что-то брать. Пришлось наложить на большое блюдо всего, и побольше, чтобы он, не стесняясь, мог нормально поесть.

Гость и его слуга до вечера нас не беспокоили и сами не появлялись. Нам и легче.

Тим переложил все кирпичи в стопку к стене, вычистил четыре стойла, что были в конюшне, отправил лошадь в одно из них, настелив соломы.

Принес сена и овса, и конь постояльца, довольно пофыркивая, принялся жевать.

— Где ж ты всему научился? И распряг, и убрал. Вроде малец, а уже молодец, — усмехнулась рифме я.

— Мы с детства бегаем помогаем по городу. То к знатным, то в такие дома, как ваш. Везде понемногу и научился.

— Вот молодец, — похвалила я тут же засмущавшегося парня.

К вечеру, когда дела были закончены, мы уселись за барным столом и слушали рассказы Тима о жизни в приюте.

Я знала, что там не так все хорошо, но не предполагала насколько.

Оказалось, директриса содержит приют на деньги, которые ей платит храм из пожертвований. Больше просто не дают.

«Ага, конечно, не дают, — возмущалась про себя я. — Дают там все. Просто не доходит до вас, у кого-то в сумке тесной застревает. Надо бы Николаса подключить, пусть разбирается».

Дети по достижении пятнадцати лет считаются уже самостоятельными и просто вышвыриваются на улицу.

На обучение в каких-либо заведениях у них нет денег, вот и бродяжничают то тут, то там.

В самом приюте деток немного, периодами подбрасывают полукровок, а так служительницы из храмов, белые девы, привозят в приюты детей, которых люди отдают на служение.

Однако обратно в храмы на служение берутся только девочки и только если они сами того захотят, повзрослев.

Так и получается, что девочкам после выпуска остается либо побираться, либо в храм, под обет безбрачия и вечных молитв.

«Странные, конечно, тут законы, но не мне их судить», — подумала я, уже засыпая.

10. Беда не одна, но и добра не два!

Так как моя ментальная магия оказалась сильнее, чем предполагал Николас, нам пришлось перелопатить кучу книг, чтобы немного подчинить дар и научить меня пользоваться им в нужных порциях и в нужных местах, дабы не сдать себя.

Мария посоветовала съездить в городскую библиотеку и там еще посмотреть книги о ментальном даре.

И хотя Ник был категорически против, мне было невтерпеж. Я хотела развивать дар, хотела им помогать или защищать, тут уж как получится. Ник научил нескольким трюкам и фокусам, но этого было мало.

Утром, когда Пахом ждал выздоровевшего Тима, чтобы отвезти его в приют, я напросилась с ними.

Постоялец был один, Мария справится.

Ехать в телеге предстояло около двух часов, пейзаж, хоть и менялся с необыкновенно красивых деревьев на не менее красивые цветочные луга, все же надоел, и под мерное качание я задремала.

Проснулась от громкого возгласа старосты. Он соскочил с телеги и кричал в спину Тима, убегающего в какой-то закоулок.

— Что случилось, Пахом? — спросила я, зевая, у старика.

Он нервно махал руками и кричал вслед уже исчезнувшему Тиму.

— А? Дочка, разбудил? Прости, — почесав затылок, извинился Пахом, жестикулируя, как заведенный. — Оно вот как получилось. Едем, значит, все хорошо, подъехали к городу, а тут у первых домов трое ребяток потащили еще одного в закоулок. А этот как увидал, так на ходу и сиганул. Как только не расшибся, — поведал старик, топчась на месте и глядя в сторону, где исчез Тим. — И вот куда он побег, глупый? Зашибут ведь. Э-эх…

— А куда поволокли-то парня? — потянулась я, слезая с телеги.

— Дак вон же, за плетеный забор.

— Ясненько. Ты вот что, постой-ка тут, а я сейчас посмотрю, что там, — попросила старосту.

— Куда? Туда пойдешь? Нет! Даже не думай. Машка три шкуры с меня спустит, если с тобой что случится, — снова замахал руками староста, только уже на меня.

— Ты, Пахом, не думай о плохом. — Я стукнула его по плечу. — Я аккуратно из-за угла понаблюдаю, оценю ситуацию, может, там и помощь не нужна будет. Но на случай преследования будь готов гнать лошадь побыстрее.

Пока говорила, сосредоточила магию в руках. Попрактикуюсь немного в драке, если что. Вытянула два воздушных щупа. Вреда много не нанесут, но задержат точно.

Пока старичок пытался подыскать вразумительные доводы, чтобы я туда не шла, я уже направилась к плетню. Тихонько подкралась к углу ограды и выглянула. Что за дурак так строит дома?

Два дома, между ними проулок, и одна сторона проулка обязательно перекрыта стеной. Для чего? Чтобы не было сквозного прохода на соседнюю улицу? Ладно, не мне архитекторов ругать.

У начала забора лежал без сознания Тим.

Хорошо хоть, дышал. Грудная клетка мерно поднималась и опускалась. Значит, просто оглушили.

В глубине закоулка стояли четверо. Ну как стояли, двое держали третьего, а четвертый лупил задержанного почем зря. С кучей брани и мерзким смехом.

Раз Тимурку они сшибли очень быстро, значит, выскочить не вариант, трое меня быстро отлупцуют.

Я завернула в проулок и слегка присела у куста. Сосредоточилась на макушке того, который бил, и послала ему в затылок воздушный кирпич.