Второй шанс на счастье

Это страсть. Она проносится волной по всему телу, заставляя его дрожать. Подаваться навстречу каждому движению, пронизывающему насквозь. Удовольствие пьянит. Комната и весь остальной мир отходят на задний план. Есть только жаркие вздохи и стоны обоюдного удовольствия.

Теперь — правильно. Без укоров обид и желаний свести счёты. Теперь мы просто он и она, испытывающие друг к другу непреодолимое влечение.

— Сейчас ты кажешься мне дикой и немного сумасшедшей кошкой, — признаётся Богдан. Теперь он не торопится уходить и не подгоняет меня. Мы лежим рядом. Кожа к коже. Богдан просит меня поднять его джинсы и подать ему сигареты.

— Могу поспорить, что ты так и не научилась курить, — шутит он, раскуривая сигарету.

— Даже не пыталась.

— Ага. Но тогда решила покорчить из себя жутко взрослую и плохую девчонку. Помнишь? — глаза Богдана насмешливо сверкают. Он прикрывает их и словно уплывает в воспоминания.

Мой взгляд привлекает мерцающий экран телефона Богдана. Он стоит на беззвучном режиме. Наверное, выпал из кармана, пока я доставала сигареты. Читаю имя на экране «Аня». Я осторожно переворачиваю телефон на пол экраном вниз, не говоря ни слова о том, что Богдану звонит его жена.

22. Марьяна

Некоторое время спустя Богдан всё-таки решает подняться. Автоматически проверяет телефон и прячет его в карман. Он не перезванивает жене.

— Что дальше? — спрашиваю я. — Могу одеться и уйти?

— Ты могла одеться и уйти ещё около часа назад, — усмехается Богдан, сверившись с часами. — Но осталась сама и задержала меня…

— Ох, прости. Или принести извинения твоей жене лично? Она в курсе того, что ты затеял? — я заставляю себя подняться. — Обычно в офисе такого уровня есть душ. Для личных нужд.

— Ты проницательна, Марьяна. Он там…

Богдан отводит меня в небольшую ванную комнату. Здесь нет мыла и геля для душа. Приходится умываться просто горячей водой под пристальным взглядом Богдана. Он наблюдает, как мои руки скользят по телу. И я нарочно медленно обвожу контуры груди и бёдер, глажу плоский живот, видя, как в глубине взгляда Богдана разгорается тёмный огонь.

— Похоже, мы застрянем здесь надолго, — слышу его голос через шум льющейся воды.

— И здесь нет полотенца.

— Чёрт, я оплошал! Не подумал, что оно пригодится. Извини…

Богдан озирается по сторонам, смотря так виновато, что мне становится смешно.

— Милый, ты разрушаешь мою жизнь до самого основания, но гораздо больше расстраиваешься из-за полотенца? — спрашиваю я со смехом. — Не переживай, я обсохну…

— Подожди… Я сейчас.

Богдан расстёгивает рубашку и стягивает майку, обтирая ею моё тело. Мы смешно сталкиваемся лбами, когда я наклоняюсь за трусиками. Смеёмся. Неловкость куда-то пропадает. Злость и напряжение — тоже.

— Знаешь, чтобы мирно общаться, нам с тобой нужно не вылезать из постели сутками, — предлагает Богдан.

— Не думаю, что это хорошая идея. Это означает лишь то, что нас с тобой связывает только постель, — парирую я. Но больше из чистого упрямства. Спорить не хочется вообще. Как и уходить куда-то из полупустого и затемнённого офиса.

— И ты не ответил насчёт своей жены, Бо, — надеваю платье и поворачиваюсь к мужчине спиной. — Застегни.

Его пальцы сначала гладят плечи и прочерчивают дорожку вдоль позвонков. Только потом Богдан медленно тянет вверх дорожку молнии на платье.

— Бо? Старое прозвище? — уточняет он. — Ты торопишься домой?

— Хочешь предложить что-то? Извини, но гонять на байке с тобой я не смогу.

— Тебе всегда это нравилось. Но сейчас можем просто покататься по ночному городу… Если хочешь, — добавляет Богдан.

Тени причудливо ложатся на его лицо. Мне кажется, что ему легче говорить со мной так, когда не нужно вытаскивать на свет оскал злобы и можно спрятаться в темноте.

— Неужели от моего желания что-то зависит? — спрашиваю я горше, чем планировала. — Ты хочешь получить ребёнка, Виталий хочет получить поддержку для бизнеса. Кто-нибудь задумывается о том, чего хочется мне? Ирония, знаешь, в чём? Я сама думаю об этом настолько редко, что становится страшно…

Богдан обнимает меня за талию и целует в губы. Легко и осторожно.

— Давай сейчас подумаем о том, что хочется тебе. Поедешь со мной?

— Поеду. Но сначала скажи, что у тебя с женой? — прошу я.

Богдан выводит меня под локоть из офиса. Молчание сопровождает нас до его автомобиля. И только когда внедорожник выруливает на ночную трассу, Богдан говорит:

— Раньше я не задумывался о том, насколько брак может тяготить. И что это вообще такое… Я же женился только потому, что отдавали предпочтения семейным. Потом штамп остался. Это было удобно. Не тяготило ни капли. Ровно до того момента, как не побывал у тебя дома. Семья? У меня её нет.

— Но хотелось бы?

— Захотелось в тот самый момент, когда увидел Макса. Я злюсь. Больше, наверное, на себя. Но отдаёт рикошетом в тебя. И ты не хочешь открыто говорить со мной. Увиливаешь…

Перебираю пальцами замочки на сумочке, разглядывая ночной город, подсвеченный огнями. Богдан пытается поговорить со мной открыто. Это, наверное, похвально.

Но немного странно пытаться врачевать раны, которые сам же нанёс буквально. Он же использовал меня как вещь. Просто взял и подмял под себя, заставил играть по его правилам. Мне нравиться заниматься с ним любовью. Но только любовью, а не быть инструментом его мести. Тело получает своё, но на душе появляется мутный осадок.

— Я боюсь говорить с тобой открыто, — признаюсь. — Не знаю, в какой момент пропадёт мой знакомый Бо из прошлого и появится господин Чернов с толстым кошельком.

— Бо? Я так давно не слышал это прозвище. Чёрт подери… И почему всего лишь знакомый? Раньше был любимый! — вздёргивает бровь Богдан, сверля меня взглядом.

— Притормози, — прошу его.

Мне нравится говорить с Богданом в лёгком игривом тоне. Но я уверена, что он играет со мной, как кот с мышью, только и всего. Любимый мной Бо вернулся ненадолго, но уверена, что скоро его место займёт другой мужчина. Опасный и чужой… Озлобленный.

— Нет. Давай сначала покатаемся, потом притормозим в одном местечке. Тебе понравится, — обещает Богдан.

Я разгоняю тучи сомнения у себя над головой, растворяясь в том, что есть сейчас. Возможно, у меня ничего и никогда не было, кроме призрачного настоящего, ускользающего сквозь пальцы. Нужно только прожить каждый миг, наслаждаясь им.

Выдыхаю чуть облегчённо.

— Расскажи мне о Максе, — просит Богдан.

Он уже произносил эти слова, но сейчас говорит их мягче. Без напора и требовательных интонаций.