Вуаль лжи

Кто-то потряс его за плечо.

— Хозяин! — раздался голос. — Мастер Криспин!

Криспин открыл слипшиеся веки и узнал Джека, хотя и не сразу. Мантия пропала, оставив вместо себя шерстяное покрывало, а пряный запах, исходивший со стороны очага, объяснялся курившейся паром одеждой, вывешенной для просушки.

— Милорд… — Джек припал на колени подле кровати, позабыв про категорический запрет на использование утраченного титула. — Что с вами приключилось, мой господин?

Криспин подтянул теплое, сухое одеяло к подбородку. Посмотрел на запястья и те красные, стертые круги, что оставила по себе веревка.

— У нашего приятеля из «Чертополоха», — выдавил он хриплым шепотом, — имеются серьезные друзья. Мне еле-еле удалось выбраться живым.

Он рассказал Джеку все, что знал, от момента встречи с Махмудом до борьбы с ледяной Темзой.

На протяжении всего повествования мальчишка от изумления не мог закрыть рот, и лишь качал головой да шептал молитвы. Когда Криспин закончил, Джек задумчиво сдвинул брови.

— Получается, Филиппа Уолкот продала свое тело этому язычнику — но не за деньги, а потому что… А действительно — почему?

— Интересный вопрос. Я его задам ей, как только встану на ноги.

Джек потер губы и прищурился:

— Но, хозяин… А вдруг она сейчас в опасности, раз этот человек рассказал вам о своих похождениях?

— Они думают, я мертв. Впрочем, да, ее следует предупредить. Намерения Махмуда изменились, так что придется тебе отправиться к ней с весточкой.

Джек кивнул, положив ладонь на рукоять ножа.

Криспин хотел было попросить его принести письменные принадлежности, но потом передумал, не будучи уверен, насколько хорошо Филиппа умеет читать.

— Джек, ты должен улучить момент, когда она в одиночестве. Передашь ей, что тот мужчина из «Чертополоха» все мне рассказал и что сейчас ей может грозить беда.

Он откинулся на подушку и облизал пересохшие губы. На языке остался привкус страха.

— Поторопись, Джек!

Глава 9

Криспин проснулся на следующее утро. Никаких следов Джека, огонь угас до состояния едва теплящихся угольков. Криспин запахнулся в одеяло и проковылял к очагу. Кочергой разбил торфяные кирпичи, добавил сучьев и оживил пламя. Затем, покачиваясь, уставился на огонь. Будем надеяться, Джек сумеет в понятном виде донести сообщение до Филиппы. При мысли о ней сердце забилось быстрее. Почему она отдалась этому мерзавцу? Сошла с ума? Какую такую ценность она пыталась защитить, уступив похоти Махмуда? Уж не в мандилионе ли тут дело?

Он расправил плечи. Слабость до сих пор не прошла, однако ему хотелось лично поговорить с Филиппой. Ей ни в коем случае нельзя появляться у Махмуда… а может, она и так уже знает об этом? Пожалуй, будет лучше, если он сам навестит сарацина и узнает, что тот скрывает. Если действительно речь идет о мандилионе, возможно, удастся заключить какую-то сделку.

В конце концов, Криспин знал, где находится эта реликвия.

Он отшвырнул одеяло и тщательно оделся. Верхнее платье высохло, однако до сих пор пахло Темзой, пусть и с дымком.

Криспин неловко спустился по лестнице, чуть-чуть отдохнув на полпути. Затем, придерживаясь о стену, преодолел оставшиеся ступеньки.

Вскинул голову и посмотрел вдоль улицы. Он давно не испытывал такой слабости и даже задался вопросом, разумно ли в столь плачевном состоянии идти к Махмуду. В памяти тут же всплыла сцена на втором этаже. Черт бы побрал Филиппу и ее скрытность! О, если б только она не молчала… Криспин терпеть не мог секреты.

Никогда еще дорога к «Чертополоху» не казалась такой длинной.

Он брел по извилистым улицам, зябко кутаясь в плащ, почти не защищавший от беснующегося ветра, чьи порывы увлекали за собой ворох бурой листвы, сорванной с мертвых осенних сучьев. Листва шуршала под ногами, игриво прыгала впереди и сзади подобно расшалившимся щенкам. Эта жизнерадостность скоро сойдет на нет, стоит только зиме нагрянуть всерьез, и тогда шуршащая скороговорка превратится в сухое, костяное потрескивание.

Шаги Криспина отзывались эхом. Постой-ка… Шаги?! Он бросил взгляд через плечо и далеко за собой увидел мужчину в ливрее, который шел, словно не замечая сильного ветра, дувшего в лицо, целеустремленно, но медленнее Криспина.

Криспин на всякий случай свернул в переулок, затем в другой и вновь оглянулся.

Мужчина пропал из виду.

Все равно подозрительно. Сейчас звук каждого шага словно нес с собой дурное предзнаменование. Во рту пересохло, хотя он не так давно чуть было не выпил всю Темзу. Впрочем, хотелось не воды, а вина. Да побольше.

Криспин вышел к «Чертополоху» и заметил Ленни, который пытался слиться с уличными тенями. Они переглянулись, и Ленни приветственно кивнул.

Очутившись в теплом нутре кабачка, Криспин с облегчением вздохнул. Чадная дымка от камина полускрывала безымянных людей, сидевших по лавкам рядом с огнем, а посетители, устроившиеся подальше, были слишком поглощены своей выпивкой и едой, чтобы обращать на него внимание.

Криспин немного постоял при входе, осматривая зал и силясь опознать тех, кто охранял Махмуда, однако из этого ничего не вышло. Мерзавцы, желавшие его убить, в ту минуту показались великанами, однако подробно разглядеть их он не успел. Любой из этих мужчин, что сейчас сидят в кабачке и веселятся над своими кружками с элем, может оказаться заплечных дел мастером.

Не важно. Криспин пересек помещение, облизываясь на многочисленные кувшины с вином, и перехватил взгляд трактирщика. Тот побелел при виде Криспина и попытался улизнуть через кухню.

Криспин метнулся к занавеске, за которой находилась поварская, и ухватил беглеца за кромку накидки. «Покидаете нас?!» — прорычал он и загнал трактирщика в угол, где, взяв за грудки, притянул нос к носу.

На Криспина уставилась физиономия со следами побоев.

— Сударь, вы только взгляните, что он со мной сделал. Это все из-за вас!

— Дайте ключ.

Мужчина отчаянно замотал головой:

— Он меня убьет! Он сам так сказал.

— Сколько золота вы получили за то, чтобы смотреть в сторону, пока меня — связанного и окровавленного — тащили в ночь?

— Но ведь… — забормотал трактирщик.

Кулак Криспина заткнул ему рот. Сорвав с пояса упавшего негодяя кольцо с ключами, Криспин подарил многозначительную улыбку окаменевшим от страха поварам и направился к лестнице. Поднявшись на верхнюю площадку, он отомкнул замок добытым ключом и распахнул дверь. Махмуд сидел за тарелкой жареного мяса с маринованными огурцами. При виде Криспина сарацин отшвырнул стол и вскочил на ноги.

— Ты!

Махмуд потянулся за ятаганом, что висел у него на поясе, но опоздал. Криспин выбросил руку, и хотя удар вышел скользящим, результат был ничуть не хуже, чем от прямого попадания. Костяшки врезались в челюсть, и зубы врага клацнули. Из внезапно обмякшего рта Махмуда брызнула кровь, заливая грудь. Он отшатнулся, давая Криспину возможность погрузить кулак в брюхо. Махмуд согнулся пополам и раскрыл рот, тщетно пытаясь сделать вдох. Криспин захлопнул дверь и запер ее на замок. Все, теперь им никто не помешает.