Введение в языкознание: курс лекций

Семантический принцип. Сущность этого принципа состоит в том, что определённое слово относят к соответственной части речи по его смысловой функции. Так, существительные обычно обозначают субстанции, прилагательные – их признаки, глаголы – действия и состояния и т. д. Семантические функции могут быть обнаружены и у служебных слов. Так, предлоги, как правило, указывают на отношения одного рода, а союзы – другого рода. Правда, состав подобных отношений оказывается весьма пространным, что указывает на трудность применения к служебным частям речи и семантического принципа.

Современная наука в основном использует все три принципа при выделении частей речи. Это позволяет ей избавляться от серьёзных расхождений в определении частей речи в том или ином языке. При этом надо помнить, что применимость трёх принципов, о которых идёт речь, к разным языкам зависит от их типа. Так, морфологический принцип имеет очень ограниченное применение по отношении к языкам изолирующего типа – например, к китайскому. Использование двух других принципов позволяет языковедам выделять то или иное число частей речи и в этом языке. Так, в «Грамматике китайского языка» В.И. Горелова мы находим следующие части речи: существительное, прилагательное, числительное, местоимение, глагол, наречие, предлог, послелог, союз, частица, классификатор, показатель членов предложения, показатель синтаксических комплексов.

Морфологический принцип классификации слов по частям речи приобретает высокую степень применения по отношению к языкам неизолирующих типов, поскольку знаменательные части речи в них, как правило, имеют особые морфологические показатели, но нельзя преувеличивать роль этого принципа и в отношении к данным языкам, как это делал, например, A.M. Пешковский.

Он абсолютизировал этот принцип, игнорируя два других. Вот почему в его морфологии оказалось лишь четыре «чистых» части речи – существительное, прилагательное, глагол и наречие. Местоимения и числительные он распределил по существительным и прилагательным по сходству их морфологических показателей, а другие части речи он вообще исключил из состава частей речи, поскольку они не имеют морфологических показателей совсем.

Абсолютизация морфологического принципа в морфологии приводит её к формализму. Его проявления можно обнаружить и в современной науке. Так, И.Т. Милославский считает, что «именно в принципиально компромиссном характере традиционной классификации кроется причина непрекращающихся разногласий по тем или иным вопросам выделения частей речи» (Современный русский язык / Под ред. В.А. Белошапковой. М., 1981. С. 356). С его точки зрения, в основу классификации слов по частям речи должен быть положен только один принцип – морфологический, но тогда в китайском языке надо выделить только три части речи: слова с флексией «мен»; слова, имеющие видо-временные формы, и все остальные, а между тем у В.И. Горелова – в его грамматике китайского языка – мы видели и существительные, и прилагательные, и числительные, и местоимения, и глаголы, и наречия, и предлоги, и послелоги, и союзы, и частицы и другие части речи. Стало быть, он не побоялся идти на «компромисс», связанный с комплексным употреблением классификационных принципов в морфологии при решении вопроса о выделении в языке тех или иных частей речи.

24. СИНХРОНИЧЕСКАЯ МОРФОЛОГИЯ. СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ МОРФОЛОГИЧЕСКИХ ЗНАЧЕНИЙ

В процессе построения нового предложения мы переводим слова, отобранные для создаваемого предложения, в морфологические формы. Этот процесс называется формообразованием, словоизменением или морфологизацией. Он осуществляется за счёт целой системы способов:

Синтетические способы выражения морфологических значений (морфологизации) переводят лексему в ту или иную морфологическую форму слова за счёт изменения её как таковой (их можно назвать внутрисловными), а аналитические делают это за счёт либо специальных слов (например, артиклей), либо за счёт постановки этой лексемы в определённую позицию во фразе (их можно назвать внешнесловными).

Звуковая морфологизация. В этом случае лексическая форма слова переводится в морфологическую исключительно за счёт звуковых средств. К ним относится ударение. Так, слова «нарезать» и «насыпать» отбираются говорящим в лексический период фразообразования в форме несовершенного вида, т. е. с ударением на суффиксе «– a». Морфологизация этих слов в морфологический период фразообразования производится либо за счёт сохранения ударения на «– a», либо за счёт его переноса на основу, на корень. В первом случае лексема переводится в форму несовершенного вида, а во втором – совершенного.

Корневая морфологизация. В качестве носителя морфологического значения в данном случае выступает корень слова. Корневая морфологизация может осуществляться в двух формах – супплетивной и редупликационной. Примеры первой: идти – шёл, хороший – хуже; в нем. gut – besser, в лат. bonus – melior, в англ. goot – better, go – went «идти – шел/шла», I – те «я – мне» и т. д. Примеры редупликации (повтора корня): в малайском orang «человек» – orang-orang «люди», в шумерском – kur «страна» – kur-kur «страны».

Редупликация часто встречается в хамитских и африканских языках. Примеры морфологизации по числу из хамитских языков: сомали: der «длинный» – der-der «длинные», хауса: katara «задняя нога» – katatari «задние ноги».

Морфологическую редупликацию следует отличать от словообразовательной. В первом случае мы имеем дело с формообразованием, а во втором – со словообразованием. Словообразовательная редупликация в африканских языках: фула: jal «смеяться» —jaljaln «хихикать», memm «трогать» – memmemn «постоянно трогать»; догон: teu «хромота» – teu-teu «идущий маленькими шагами» (о ребёнке), deeli «резина» – deeli-deeli «липкий, клейкий» и т. д. (Основы африканского языкознания / Под ред. В.А. Виноградова и др. М., 2000. С. 349; 352). Если новое слово образуется за счёт его множественного повтора, то мы имеем дело с полипликацией – трипликацией или квадрипликацией: в языке бамана jajaja – бродяга, didididi – очень быстро. Во всех этих примерах мы имеем дело с образованием новых слов с помощью редупликации (или трипликации), а не с образованием новых морфологических форм от одного и того же слова. В последнем случае мы и имеем дело с морфологической редупликацией, которая, как и словообразовательная, может быть полной и частичной. В первом случае слова, участвующие в редупликации, полностью совпадают, а во втором – совпадают лишь частично. Примеры полной морфологической редупликации по числу мы уже слышали (в малайском orang «человек» – orang-orang «люди», в шумерском – kur «страна» – kur-kur «страны», в сомали: der «длинный» – der-der «длинные»). Однако чаще всего редупликация бывает частичной. Вот пример из языка хауса, где форма множественного числа образуется с помощью частичной редупликации: kofa «дверь» – kofofi «двери», magana «слово» – maganganu «слова», shavara «совет» – shavarvari «советы», dabara «замысел» – dabarbari «замыслы».

Префиксальная морфологизация. В русском языке подобный вид морфологизации мы наблюдаем при образовании глагольных форм совершенного вида (делать – сделать, писать – написать), но в нашем языке основным средством морфологизации является внешняя флексия. Есть языки, где префиксация выступает как ведущее средство не словообразования, а формообразования. К ним относятся, например, суахили. Вот как в нём звучит фраза «Если они не придут»: Wa-ta-si-po-ku-ja. Корень в ней стоит на самом конце – корень глагола со значением «идти», а все остальные морфемы – префиксы, передающие, в частности, определённые морфологические значения: первый – 3 л., мн. число, второй – буд. вр. и т. д.

Суффиксальная морфологизация. В русском языке этот вид морфологизации мы наблюдаем при образовании тех же форм вида (решать – решить, уменьшать – уменьшить, пускать – пустить). Однако в русском языке, как и в других индоевропейских языках, суффикс уступает флексии как носитель морфологического значения. Есть языки, где суффикс используется в морфологической функции весьма активно. Так, в киргизском словосочетание «моим рукам» звучит так: Кол-дор-ум-го, где «кол» – корень слова «рука» в переводе на русский, «дор» – суффикс мн. ч., «ум» – суффикс 1 л. и «го» – флексия дат. п.

Как известно, большинство суффиксов имеет не морфологическое, а словообразовательное значение. Так, в русском языке только незначительная часть суффиксов используется для перевода слова в морфологическую форму. К ним относятся, например, суффиксы причастий и деепричастий, если их считать формами глагола, а не особыми частями речи, суффикс – ее у прилагательных сравнительной степени (красивее), суффиксы совершенного и несовершенного видов (решать – решить). Однако большая часть суффиксов служит для образования слов, а не морфологических форм одного и того же слова. Но отсюда не следует, что словообразовательные суффиксы не имеют дополнительной морфологической функции. Множество суффиксов указывает на принадлежность слова либо к существительным (– ник, – тель и т. п.), либо к прилагательным (– ск-, -н– и т. д.), либо к другим частям речи. Следовательно, и словообразовательные суффиксы косвенно участвуют в морфологизации – в передаче общеморфологического (частеречного) значения той или иной лексемы.