Вверх тормашками в наоборот-3

Келлабума видела последствия. Собственными руками извлекала из тела Геллана солнечные камни. А теперь впервые смотрела, как вырывается из пасти смертоносный град.

Не содрогнулась, зная, как будет выглядеть чужак, пытающийся доказать, что он здесь хозяин. Но ничего не случилось. Взмах руки – и солнечные камни рассыпаются в стороны, падают вниз, не достигнув цели.

Лимм смотрит Дирмарру в глаза – холодно, почти бездушно. Презрительная усмешка расплывается на губах.

– Не умеешь – не берись, – бросает он дракоящеру. Тот мотает головой и пытается кинуться вперёд, но останавливается, наткнувшись на невидимую преграду.

– Не надо, Дир, – просит Келлабума. – Пока ничего не изменить. Не трать силы, они нужны тебе для другого.

Драко пятится, но продолжает шипеть и возмущаться. Лимм, хоть и потомок дракона, не слышит Дирмарра. Может, это и к лучшему: чем меньше связь, тем прочнее барьеры.

– Однажды ты поплатишься, Лимм. Твоя ненависть и цели приведут к тому, что тебя убьёт самое дорогое, что может быть у человека. Жаль, ты поймёшь это слишком поздно. Жаль, что тебе дано поколебать равновесие, но познать истину – вряд ли.

Лимм не тот, кого можно запугать.

– Оставь при себе свои предсказания, муйба. Я не то, чтобы не верю в Обирайну, но вряд ли ты её посланница или та, кто может поворачивать события.

Он не понял. Бесполезный разговор, но она всё же пытается оставить след сомнения в его чёрной душе:

– Зачем мне поворачивать события, бескрылый дракон? Достаточно видеть их

– Ты забываешь, – Лимм хохочет довольно, наслаждаясь каждым мигом маленького триумфа. – Ни одно предсказание не несёт в себе стабильности. Маленький штришок – и повозка катится по другому пути.

– Хочешь обмануть Обирайну? – тонко улыбается Келлабума.

– Нет. Зачем? Хочу свернуть там, где надо, чтобы запустить другое колесо, иной виток.

– Мне тебя жаль.

– Ты повторяешься!

– Только потому, что жаль.

– Ты жалела Леррана, – зелёные глаза под тяжёлыми веками залезают слишком глубоко и ворочают воспоминания. – И где он теперь? Нет больше Леррана!

Келлабума ничего не говорит в ответ. Медленно качает головой, прячет улыбку и уходит.

Он мог бы убить её одним движением руки. Но в спину да ещё женщину – не настолько Лимм пал в своём высокомерном желании утвердиться. Пусть уносит ноги. Он вычеркнет глупую муйбу из памяти как незначительный эпизод – ничего не значащий и пустой.

Келлабума удаляется, расплетая клубок его мыслей и желаний.

Некому остановить Лимма сейчас. Нет человека, который бы сделал это. Да уже и поздно: линии сплелись, цели обозначены, события случатся. Впереди – кровь и боль.

Как тяжело шагать по осколкам Обирайны.

Как трудно жить, зная, что будет впереди.

Глава 11. Противостояние

Лимм

Решение созрело спонтанно. Незачем тянуть и выдумывать отговорки. Давно пора действовать. Шараканов замок немного выбил из него дух. О выходке драко и ненормальной муйбы Лимм не думал.

Он ценил свою особенность: быть гибким в нужных местах. Не брать близко к сердцу ни одно мнение. Наговорить можно кучу пустых слов, собрать их до небес. Есть два выхода: либо сжечь всё подчистую и не оборачиваться, либо страдать, перебирая каждый звук и думая, что он мог бы значить.

Лимм никогда не перебирал. Он сжигал за собой и другими ненужный хлам. И тогда приходили решения – простые и ясные.

В этот раз случилось то самое озарение. Он уходил с берега озера широкими шагами, уже зная, что будет делать дальше.

Может, и к лучшему, что Верхолётный замок его не принял. Лерранов стоит пустой, скучает. Властитель в Облачное Ущелье уже не вернётся. Там находится его детище, так что всё сложилось, как надо.

Он отправился в Верхолётную Долину, и пока шёл, придумал, что говорить. Им понравится. Меданы и их мужики будут рады избавиться от очередного властителя – чужого и непонятного.

Они напоминали детей – наивных и любопытных. Его увидели издалека, сразу поняли, откуда Лимм шёл, слух кинулся по поселению молнией. И пока одинокий путник дошёл до площади, его уже ждали.

Меданы стояли сурово, зыркали из-под лбов. Рядом крутились сорокоши, орали дурными голосами, шипели и показывали острые клыки. Мужики, обвешанные с ног до головы камнями, держали руки на мечах.

Лимм скривился, как от кислого. М-да, стоило одному дураку припугнуть, как немного поубавилось в толпе радости и благодушия.

– Леррана больше нет, – сказал прямо, не заботясь о такте – не перед кем танцевать и юлить. – Я мог бы заявить, что перед вами новый властитель, но не буду этого делать. Вы поможете мне, и я уйду, чтобы больше не смущать ваши души и не тревожить ваши дома. Живите, как сможете. У вас есть всё, чтобы быть счастливыми.

Он почти не лукавил. Совсем не обязательно рассказывать, что счастье – величина нестойкая и недолгая. Пусть живут спокойно то время, что им отпущено.

– Чего ты хочешь, чужак? – напрямую спросил огромный мужик. Судя по кулакам и обожженным рукам – местный угар. Когда перестают верховодить бабы, стоит задуматься и напрячься. Зауважать, наверное, тех, кто смеет нарушать заведённый порядок. Но для Лимма Верхолётная Долина и её жители – почти кучка пепла.

– Мне нужны лошади и повозки. Хочу забрать кое-что, принадлежащее мне.

– Всего лишь? – съехидничала бойкая медана, не утерпела, не удержала свой язык и норов.

– Да. Выгодный обмен. Мне лошади и повозки, вам – свобода от очередного властителя.

Толпа переглядывалась и мысленно шушукалась. Лимм стоял спокойно и ждал. Уверен был: скоро всё разрешится в его пользу.

– Бери, что тебе надо, и проваливай, – резко махнул рукой угар. Лимм пошёл за ним, чувствуя, как движется вслед любопытная толпа.

Выбирал самых крепких тягловых коней, не церемонился. Брал крытые повозки, прикидывая, хватит или нет. Впрочем, всегда можно вернуться. Ни один трусливый гайдан не сунет нос к Кристальному озеру. Можно не беспокоиться.

Шестёрка мощных тягачей и три повозки. Править придётся самому, поэтому больше и не нужно.

Он справился сам. Руки помнили многое. Ни разу не запнулся, не усомнился под тяжёлыми взглядами жителей Верхолётной.

Повозки прикрепил одну за другой и, когда уверился в прочной сцепке, стегнул первую двойку лошадей.

– Не появляйся больше! – гудел угар. – Ноги переломаем, не посмотрим, что ты очередной якобы властитель!

Лимм не обернулся, но сделал зарубочку. «Ты умрёшь первым», – тянул про себя нараспев слова. Месть, даже крохотная, всегда сладка, как глоток воды в зной.