Выбери меня

Лекарь Гатар поклонился, быстро оглядел мои шрамы и поздравил с победой. Потом принялся со всем тщанием осматривать метку Телайзы. Даже поскреб родимое пятно пальцем. Хорошо, что сестрица была в обмороке, иначе бы выдала себя визгами и возмущением.

Только убедившись, что с родимым пятном полный порядок, лекарь сунул обморочной родственнице склянку под нос. Но едва очнувшись, Телайза поняла, что происходит — и побледнела.

— Я помогу дойти, — мило защебетала я, отвлекая внимание. Улыбнулась лекарю и помощнице и, придерживая сестру под руку, помогла покинуть кабинет через черный ход. Руки Телайзы тряслись. Она ужасно выглядела, но при попытке одного из слуг помочь, остановила:

— Я сама! — прозвучало гордо. Сестрица выпрямилась и двинулась к покоям. И только когда захлопнулась дверь, упала на кровать и зарыдала.

— Эй! Эй! Ты чего?! — подбежала к ней и осторожно коснулась. И только когда убрала прядь со лба, разглядела наливающийся синяк.

— Они… напали на меня. Они… отобрали… мои цветы, — рыдала она. — Случайно нашла те, что кто-то уронил… до меня. И они вырвали их… прямо из рук!

Телайза вытерла заплаканные глаза, и только теперь я прочувствовала, какую борьбу ей пришлось вынести. Смогла бы я справиться без помощи Терезии? Или на меня бы напали скопом и отобрали бы все, до единого лепестка?

— Пусть подавятся! — вздохнула я и погладила ее по руке. — Вот станешь королевой — все-все им припомнишь!

Телайза вхлипнула и рассмеялась.

— Припомню! Все-все!

— Ты еще не видела Оливиды! Она, правда, без синяка, но в лохмотьях!

Мысль, что ненавистная соперница пострадала не меньше, подняла родственнице настроение. Она вмиг оживилась, начала расспрашивать подробности и переодеваться. Кое-как скрыв боевое ранение замысловатой прической, пожелала выйти к гостям.

— Но ты же устала!

— Они не должны видеть меня слабой! — Телайза вскинула голову и вышла из комнаты.

«Все-таки у нее есть чему поучиться» — подумала, невольно стараясь подражать ее осанке и изящному повороту головы.

— А как ты додумалась спрятать цветы?

— Стоило увидеть их крысиные глазки, сразу догадалась, что творится в их черных, завистливых душонках. И пока они наступали, я бежала и прятала.

— А синяк?

— За корзину подралась.

— И ее хотели отобрать?! — обмерла я.

— Нет. Это я отобрала! — довольно улыбнулась Телайза. — Главное, что я прошла!

— Знаешь, мне кажется, испытание заключалось не в цветах и не корзинах. Нас заставили делать все, чтобы мы бегали, взмокли, и чтобы краска…

— Ах! — побелела Телайза.

— У тебя все хорошо, — поспешила успокоить. — Тебе повезло, что была в обмороке. Иначе бы выдала себя…

— Чем? — нахально возмутилась сестрица, изображая праведный гнев.

— Всем! Пошли, поглядим на других претенденток.

— Подлых мерзавок! — утонила она и грациозно вплыла в зал.

Пока кандидатки носились по саду и с воплями друг у дружки выдирали из рук последние замухрыжные колокольчики, гости перекусывали и общались. Носиться в жару следом, чтобы засвидетельствовать честность борьбы, никто не пожелал. Зато появление каждой девушки комментировали, не смущаясь.

— Как они безобразно выглядят! — возмутилась одна из чопорных женщин, нервно обмахиваясь веером.

— Сами бы побегали! — шипела раздраженная Телайза.

— Ага, — поддакнула я. — Страшно подумать, что придумают к следующему испытанию.

— К следующему я буду готова лучше!

Гостям миледи, успевшим за время состязания перекусить и даже изрядно напиться, давно надоело бесцельно разглядывать пустующую дорожку. Поэтому появление девушек огласили оживленный гул, смешки, перешептывания. Зрелищ отчаянно не хватало, поэтому придворные не смущаясь, развлекались, как могли.

— И в этой толпе будущая королева? Ха-ха! Не могу представить Ремизель в таком виде.

— Да-да! В истинной избранной должна чувствоваться стать!

— Несомненно…

Переговаривались громко, не таясь, и, конечно, же насмешки долетали до девушек. Неудача и чужие нападки сплотили их, и они сбились в уставшую, раздраженную толпу. Я-то понимала причину, по которой испытание пошло наперекосяк. Мне стало неловко. Пусть не я испортила подсказку, но ведь не остановила же Терезию. Захотелось отойти поодаль, однако Телайза подхватила меня под локоть и стала пробираться ближе к королеве.

Не понимала — зачем, пока не увидела с другой стороны, рядом с принцем улыбающуюся Терезию. Она поймала мой взгляд и дерзко подмигнула.

Девушки старательно изображали покорность и смирение, но увидевшие нас — уже чистеньких, отдохнувших и победивших, на мгновение скинули маски скромниц, показав истинные лица. Они глазищами так и метали молнии. И только присутствие королевы Ремизель не позволяло им перейти к действиям. Я осторожно посмотрела на королеву. Улыбка ни на миг не сходила с ее идеального лица, как и у принца.

«Если это и есть придворная жизнь — клюй ближнего, гадь на нижнего… — не хочу!» — на гневный мой взгляд непробиваемая Терезия изобразила смущение и прикрылась веером.

Между тем, глашатай подошел к девушкам, стукнул жезлом по паркету и строго произнес:

— Вы не справились с заданием!

С таким голосом только передачи озвучивать. Представив глашатая, произносящего: «Вы слабое звено!» не выдержала и чуть улыбнулась краешками губ, и этого хватило, чтобы не влюбившие меня претендентка озверели:

— Состязание было не честным! — возмутилась одна.

— Да, нечестным! — за спиной кто-то поддержал первую.

— Они даже не испачкались, а мы…

— А нас вел Всевидящий, — тихо, с обманчиво умиротворенным лицом ответила сестрица, и проигравшие соперницы аж дышать перестали от нахлынувшего возмущения. Намечался обыкновенный базарный скандал, но вмешалась королева Ремизель.

— За оскорбление устроителей состязания вы лишаетесь права участвовать в отборе. Тем же, кто не справился с условиями, но проявил уважение, милостиво позволяю продолжить участие!