Выбор Бога. Роман о любви

спокойно у меня было на душе. То ли старше стал, то ли от

действия анальгетиков, а может быть и то, и другое вместе, плюс

что-то третье-четвертое. Разберусь, время есть.

А не изменилась еще и тем, что не торопилась ко мне, о чем я

не преминул ей сказать.

Ольга смиренно не обиделась:

– Знаешь, была очень занята, я ведь всего неделю, как прие-

хала, принимаю дела в обители. Были запланированы встречи с

городскими властями, в Новгород ездила, там даже пришлось

переночевать у сестер в Варламо-Хутынском монастыре. Я и

сейчас у тебя на десять минут, не больше бежать надо.

Я месяц назад прочитал «SNAFF» Пелевина, и смог понять, что

уровень сучности у Ольги крайне низкий. В душе стало стыдно.

– Я твой должник теперь, жизнью обязан, Ольга, ты меня

спасла из-под завала и даже мне искусственное дыхание делала!

– Тебе сказали? – Ольга слегка покраснела.

– Я видел, с того света! Все ребра мне сломала!

– Господи, Анастасия тоже бранила меня за это, но я же не

знала! Извини!

– Анастасия сказала, что все правильно сделала. Ребра зажи-

вут! Особенно правильно – это дыхание изо рта в рот. Я сразу

узнал твои губы и вернулся в грешную жизнь. А прощу тебя

только тогда, когда придешь навестить больного не меньше, чем

на час. Что это такое, десять лет не виделись, а пришла на десять

минут!

– Во-первых, прекратим этот разговор про губы и искусст-

венное дыхание! Я – монахиня, слушать это не хочу и не могу,

что было десять, а точнее четырнадцать лет назад, то было!

Во-вторых, столько лет не виделись, и ссоримся.

В-третьих, ты и сам меня едва не убил какой-то доской!

Монахиня покраснела еще больше, забытая цветомузыка на ее

лице. Это была моя Ольга. Есть такие отношения между людьми,

когда много лет с ними не видишься, а встречаешься, и будто бы

нет этих лет, полное понимание начинается с первой же секунды

встречи. Я стараюсь беречь такие отношения. Итог получился

178

такой: у меня остались друзья только из студенческой жизни. Ни

школьных, ни производственных.

Извините, отвлекся от Ольги:

– Все-все, не сердись, про губы и другие части тела замол-

каю…

– Я сейчас уйду!

– Расскажи лучше, почему ты не отвечала на мои письма?

– Нет, Олег, об этом долго рассказывать, я уже сказала, что

времени нет! Лучше ты скажи, что с тобой? Что говорит

Анастасия? Какая помощь от меня нужна?

Она была права и, поэтому, внимательно слушала бюллетень о

состоянии здоровья Олега Фролова в его собственном ис-

полнении.

В десять минут, конечно, не уложились. Когда я закончил

печальное повествование о ребрах и позвоночнике, Ольга

взглянула на часы, охнула, вскочила:

– Прости, Олег бежать надо, меня уже ждут. Все-таки, какая

помощь тебе нужна?

– А помощь, нужна только одна. У меня же никого нет! Ни

родных, ни близких! Приходи ко мне почаще, поддержать

больного!

– Что ты выдумываешь! Как никого? А Илья? Он же здесь, я

знаю!

– Илья мужик, а я о женщинах!

Я думал, что Ольга вспылит. Но она сдержалась. Наклонилась

надо мной, как будто для поцелуя. Размечтался! Просто погладила

здоровую руку.

– Приду Олег, поддержу, я и сама хочу с тобой поговорить

подольше, но это завтра! Знаю, что я виновата перед тобой, но

надо сидеть рядом и обо всем рассказывать. Выздоравливай,

старайся! И пойми, не женщина я, а инокиня!

– В данном случае, мне все равно!

– Ты тоже не изменился, – за Ольгой закрылась дверь палаты.

Можно подвести промежуточный итог. В минусе – тяжелая

травма, и возможная инвалидность в плюсе – обретенная лю-

бимая. Я ее любил и люблю, об этом в душе пели райские птицы,

которые прилетели и прогнали былое спокойствие.

179

А то, что люблю монашку, это в плюсе или минусе? Поставлю

плюс, монахини – женщины положительные. Есть за что

бороться. И время есть подумать как.

Еще: после ухода Ольги, все мои болячки притихли.

А если попробовать ногами пошевелить, это может полу-

читься?

Ольга пришла на следующий день, как обещала, опять села на

табуретку на пионерском расстоянии от кровати, поинте-

ресовалась моим самочувствием, выслушала мой отчет о текущих

симптомах и проведенных лечебных мероприятиях с акцентом на

грозящую инвалидность и начала рассказывать о тех годах,

которые я ее ждал.

Началось все с того, что я не смог встретить Ольгу и Февро-

нью с берлинского самолета. Не знаю, изменило это что-нибудь,

или нет в моей судьбе, скорее нет, но так получилось, что работы

было очень много, встреча за встречей, объект за объектом, за

машиной было ухаживать некогда, и когда поехал в Таллин, по

дороге у меня сломалась коробка передач. Я добрался до

аэропорта на попутках, конечно же, опоздал на три часа, конечно

же, разозлился, что меня не дождались. Но Ольга была не одна, ей

нужно было доставить в монастырь Февронью, которая была чуть

жива после долгой дороги. Связаться со мной она не сумела, тогда

мобильная связь действовала не по всей Эстонии, как раз в

Пуртсе, где я пытался оживить свой старый Опель, зоны не было.

И они отправились на автобус.

А я – сдавать машину в ремонт.

В Покровском монастыре в это время собирали группу мона-

хинь в Израиль, на восстановление только что возвращенного

России Екатерининского женского монастыря. Ольга идеально

подходила для поездки: молодая и крепкая, знает английский,

загранпаспорт на руках, и там очень был нужен экономист-