Выбор завоевателя

— Когда бы ни начали, наши дозорные сразу это заметят, и у нас будет в запасе минимум два часа, — возразил Ван-Дайвер. — Кроме того, если этот неведомый ангел-хранитель Бронски остался в рядах украинских политиков, то мой полет на Мрашанис на корабле миротворцев обязательно его насторожит. А я не намерен допустить, чтобы продажный чинуша успел замести следы.

— Но как же ваша личная безопасность? — настаивал Петерс. — Не далее как на прошлой неделе военная разведка Севкоора предупредила членов Парламента о необходимости соблюдать осторожность при любых контактах с мрашанцами.

— Военная разведка всегда старается перестраховаться, — проворчал Ван-Дайвер. — Ей не удалось разузнать ничего нового насчет джирриш, вот она и пытается нас убедить, что ей все-таки не зря деньги платят.

Он нетерпеливо отмахнулся:

— Да что я с вами спорю, в конце концов? Обратитесь в космопорт, потом отправьте на Мрашанис курьера — сообщите Макфи, что я лечу.

У Петерса был несчастный вид, но тем не менее адъютант кивнул.

— Да, сэр. — Повернувшись, он покинул кабинет.

«Идиот», — подумал Ван-Дайвер. Похоже, в последние дни его окружают одни идиоты. Идиоты вроде Петерса, которые приносят куцые отчеты, а потом еще имеют наглость обсуждать с Ван-Дайвером его решения. Идиоты вроде Макфи, который наверняка не смог обнаружить Бронски на Пуэрто Симоне, пока тот не собрался улетать. Еще бы пять минут, и Макфи вообще упустил бы эту компанию.

И все же два идиота вместе способны кое-что сделать правильно.

Он еще раз просмотрел видеоприложение к отчету Макфи. Когда объекты наблюдения заходили в корабль Бронски, впереди шел Кавано, за ним Колхин, и замыкал процессию Бронски. Все держались явно по-приятельски. Колхин даже руки беспечно сложил за спиной…

Ван-Дайвер ткнул в кнопку и, нахмурившись, всмотрелся в застывший кадр. У Колхина руки за спиной… и Ван-Дайвер уловил блеск металла.

Наручники?

С минуту он возился с увеличением и резкостью, но камера Макфи и так работала на пределе чувствительности оборудования; увеличение ничего не давало. Может, более совершенная техника поможет, но на это уйдет время, а его сейчас у Ван-Дайвера нет.

Кроме прочего, отношения между этими людьми уже не имеют значения. Кавано и Бронски куда-то направляются вместе, в этом никаких сомнений. Из того, что Колхин в наручниках, можно сделать только один вывод: он не захотел участвовать в совместном плане Кавано и Бронски. Или наручники были просто для вида. Пускай в этом разберется трибунал.

Лорд Стюарт Кавано скоро предстанет перед трибуналом. Какое приятное будет зрелище.

Недобро улыбнувшись, Ван-Дайвер взял трубку. Перед отлетом на Мрашанис надо уладить сотни мелких дел.

Глава 15

— Как видите, коммандер, они и правда почти ничего не оставили нам для изучения, — проговорил лейтенант инженерной службы Алекс Уильямс, когда группа проникла в последний шестиугольник покинутой базы джирриш. Как и от большинства остальных помещений, от него остались одни голые стены. — Хорошо, что сами здания сохранились, — продолжал Уильямс. — Анализ показывает, что сделаны они из материала, очень близкого к керамике, которую завоеватели используют для корабельных обшивок. Но стены, конечно, потоньше.

— Это может пригодиться, — согласился Фейлан, оглядываясь по сторонам и пытаясь отделаться от ощущения нереальности происходящего, — ощущения, зародившегося где-то в глубине его души. Всего пятнадцать дней, как Арик и Квинн вместе с «Мокасиновыми змеями» вытащили его отсюда — без сознания, отравленного слюнным ядом джирриш. Он едва успел прийти в себя от яда и инопланетной пищи, которой его пичкали захватчики, — и опять он здесь, на той же самой планете.

Снова лицом к лицу с воспоминаниями о своем плене. И о сокрушительном поражении миротворцев, из-за которого он тут и оказался.

— Коммандер?

Фейлан отогнал мучительные воспоминания, обратив внимание на третьего члена своей группы. Полковник Хелен Пембертон, если он правильно расслышал ее фамилию, лет за пятьдесят, темноволосая, с пронзительно серыми глазами и легким акцентом уроженца Конфедерации. Пембертон вместе с Уильямсом ждала, когда Фейлан высадится, и молча шла за ними все время.

— Простите, полковник, — сказал Фейлан. — Вы что-то сказали?

— Пока нет. — Прищурясь, она глядела на него. — Раз уж вы соизволили обратить на меня внимание, ответьте: пока вас тут держали, вы хоть раз видели это помещение?

— Нет, — покачал головой Фейлан. — Видел только свою камеру — посреди нее был большой стеклянный цилиндр. Снаружи располагалось оборудование и дежурили техники. Больше мне ничего увидеть не удалось.

— Ясно, — произнесла она. — Продолжайте, лейтенант.

— Да вообще-то, — инженер обвел рукой комнату, — больше ничего нет, за исключением этих отпечатков на земле, где стояли купола и пирамиды. И, конечно, внешняя ограда.

— Да, Тирр-джилаш говорил о внешней ограде, — сказал Фейлан. — Где же она, в точности, проходит?

— Да километрах в пятидесяти, — ответил Уильямс, снова описывая рукой широкий круг. — Ограда сделана из мелкоячеистой сетки, имеет около метра в высоту и еще на пару метров уходит под землю. Похоже, точно такая же сетка окружает пирамиду, которую ваш брат видел во время высадки, когда искал вас вместе с «Мокасиновыми змеями».

— А вы сами никогда не видели внешней ограды? — спросила Пембертон.

— Нет, — ответил Фейлан. — Хотя, помню, был проход от посадочной площадки среди деревьев. Думаю, он вел как раз сюда.

— Да, это так, — подтвердил Уильямс. — Хотите посмотреть?

— Конечно, — ответил Фейлан, хотя не мог понять, зачем нужно смотреть на ограду. Он ведь не эксперт по строительным материалам.

Вообще, он никакой пользы в этой экспедиции принести не мог. Его задача — увидеть то, что могли бы упустить другие, как сказал Радзински. Но из того, что Фейлан видел прежде, почти ничего не уцелело ни для эксперта, ни для дилетанта.

Они пошли к летному полю. Пока осматривали помещение, небо затянуло облаками и подул холодный ветер.

— К нашему сожалению, у джирриш было полно времени, чтобы вывезти отсюда все. — Уильямс первым шел по проходу, и рыжая пыль хрустела у него под ногами. — Как я подсчитал, около девяноста часов до прилета миротворцев.

— Да, нас очень волновала эта задержка, когда мы возвращались домой, — кивнул Фейлан. — Мы еще спорили, не слетать ли на Доркас, а не прямиком на Эдо. Корабли миротворцев могли бы оттуда добраться за тридцать пять часов сразу после получения приказа.

— И почему же вы не отправились туда?