Выбор. Изгнание

Бережно поднимаюсь на ноги, стараясь не разбудить сестрёнку. Заворачиваю её в плед, аккуратно прохожу через прихожую и вызываю лифт. Пшеничная прядка Оушн вылезла из-под кокона на моих руках. Я захожу в лифт, не в силах оторваться от последнего, что осталось от моей жизни. Снимаю сигнализацию на родительской машине, включаю обогрев и кладу Оушн на заднее сидение. Сама же возвращаюсь в квартиру, аккуратно закрыв за собой дверь.

Достаю чемодан. В него бросаю всю одежду Оушн. Бегу в свою комнату, из тайников вытаскиваю оружие и пару кредиток. Быстро переодеваюсь в черную кофту капюшоном и джинсы. Завязываю свои светлые длинные волосы в хвост. В родительской спальне забираю все украшения мамы. Осматриваю комнату в поисках чего-нибудь ценного. На глаза попадаются мамины духи и отцовский одеколон. Моё сердце перестает биться. Хватаю флаконы.

Всё, что я нахожу, летит в чемодан. Я иду на кухню, заставляя себя не дышать. Включаю газ на всех конфорках. Смотрю на тела родителей.

– Простите меня.

С ресниц срывается последняя слеза.

Выставляю чемодан за порог входной двери, закрываю её изнутри на все замки. Концентрация газа уже смертельна. Закрываю дверь на кухню, предварительно оставив там взрывчатку. Только дерни за веревочку. Иду в свою комнату. В моих руках леска. Я становлюсь на подоконник. В последний раз оборачиваюсь на свою квартиру. Выдох. Я срываюсь вниз.

Глава 3: Лихорадка

Яркие лучи будят меня. Я потягиваваюсь, поправляю одеяло на себе и малышке рядом с собой. Кости ломит из-за слишком большого времени, проведенного в одном положении на заднем сидении автомобиля. Последнее заставляет меня распахнуть глаза и аккуратно перелезть на водительское сидение. На часах 12:46 Я выхожу из машины, подставляю лицо палящим лучам, затем осматриваюсь.

Я вела машину около 4 часов, пока меня не начало клонить в сон. Я заехала в ближайший лес и, скрывшись в лесной чаще, уснула с Оушн под боком. Мы остановились на небольшой поляне, освещенной солнцем. Где-то недалеко шумит вода, скорее всего там какая-нибудь маленькая речка. Я закрываю глаза. Здесь пахнет свежестью, зеленью, витает сладковатый запах перегнившей листвы, воздух наполнен ароматом цветов и хвои.

– Малышка, просыпайся, - с коленями залажу на сидение и ласково глажу белокурые волосы.

Оушн мычит и с головой зарывается по подушку. Я тихо смеюсь, подворачиваю плед под её тело и достаю сестру из машины.

– Давай же, солнышко. Открывай глазки. Посмотри, где мы, милая.

Оушн сонно щурится, трёт глаза ручкой. Я аккуратно сажу её на траву и присаживаюсь рядом. Молодая зелень сминается, выделяя неповторимый аромат.

Достаю из чемодана два полотенца; солнце припекает всё сильнее, пот градом течет по моей спине.

Оушн лежит на животе и отрывает лепестки ромашке, болтая ногами. Она поднимает на меня свои большие карие глаза.

– Пошли, милая, - говорю я, - я кое-что тебе покажу.

Мы идём за руки; зелёный лесной покров щекочет стопы. Звук воды становится всё громче, через пару минут мы выходим к водопаду. Я поражённо смотрю на него: огромный, удивительно красивый, на прозрачных каплях играет радуга палящего солнца.

– Пошли, - я улыбаюсь, снимаю с малышки всю одежду.

С детским восторгом она влетает в прохладную воду и бежит по берегу, активно окатывая меня брызгами.

Мы смеёмся и плескаемся в воде. На это мгновение я позволяю себе забыться, наполниться беззаботностью. Пусть и ненадолго.

– Эви, я хочу кушать.

Мы в пути уже восьмой час. Солнце клонится к закату, воздух медленно остывает, прогоняя дикий зной. Вскоре я паркуюсь на заправке.

– Идём, милая, - я опираюсь плечом на сидение и поворачиваюсь лицом к заднему ряду. Оушн смотрит на меня. Я улыбаюсь. Беру одну из своих кредиток на левое имя.

В магазине я начинаю закидывать в корзину всё подряд, Оушн помогает мне, попутно тихо засовывая в неё кукол. Вдруг что-то отвлекает меня. Я поднимаю голову и прислушиваюсь. Новости. Я вздрагиваю и замираю, тупо глядя в экран.

"?... памяти погибшим. Мертвы 16 человек, 3 в тяжёлом состоянии. Полиция предполагает, что виной тому стал показательный минимальный террористический акт. Во взрыве погибла вся семья Сайлентс. Это огромная трагедия для Штатов. Передаем наши искренние соболезнования семьям погибших..."

На секунду на экране всплывает фотография нашей семьи. Я больше ничего не слышу. Я оплачиваю покупки, сажусь с Оушн в машину и вдавливаю педаль газа в пол.

Я сижу на капоте машины. Лунный свет заливает поляну внутри чащи леса, на которой мы остановились. На часах 3:12. Снова. Прохладный ветер обдувает моё тело, как будто бы напоминает каково это - летать. Оушн спит. Я могу слышать её ровное дыхание и сердцебиение. Даже сквозь плотную ткань чемодана я чувствую запах отцовского одеколона и маминых духов. Я обнимаю колени. Не понимаю, зачем я взяла их. Они сводят меня с ума, перебивая любой другой аромат. Я дрожу, слезаю с капота и тихо открываю бардачок. Достаю отцовские сигареты и зажигалку. Возвращаюсь на капот. Луна становится всё больше. Сегодня полнолуние. Искра. Я делаю затяг. Сизый дым наполняет мои лёгкие. Тяжело выдыхаю, стряхиваю пепел. Слышу, как малышка беспокойно заёрзала. Я тушу сигарету, залажу на сидение к сестре и прижимаю её к себе.

– Всё хорошо, милая.
– Шепчу я.
– Всё хорошо.

Дождь стучит по крыше машины. Струйки воды текут по лобовому стеклу, мешая мне сконцентрировать внимание на дороге. Свет из фар отражается на мокрой траве. Машину слегка качает из стороны в сторону из-за небольших ямок на земляной дороге. Я прикладываю немало усилий, чтобы держать руль ровно и следовать едва заметному извилистому пути в лесном массиве. Вспышка молнии слепит меня на секунду, и я чуть не теряю из виду тонкую тропинку. Сжимаю руль и хмуро смотрю на дорогу. Гремит гром, чувствую, как сзади проснулась Оушн. Наконец, впереди я могу рассмотреть дом - цель поездки. Фары освещают маленький садик впереди дома. На крыльце включается свет и открывается дверь. В проеме появляется сонная женщина в ночнушке, однако, когда она видит мою машину, её сон снимает как рукой. Беру Оушн на руки и бегу под ливнем в дом мимо неё. Она закрывает дверь за моей спиной.

– Произошло что-то отвратительное, раз тебе понадобилась моя помощь в 4 утра, не так ли? Ваша семья забыла меня на 6 лет. Должна быть веская причина.

Она смотрит на меня ничуть не поблекшими голубыми глазами. Я набираю кислорода в лёгкие.

– Давай поговорим об этом завтра, бабушка.

Я лежу и смотрю в потолок. В наушниках музыка стучит в моей голове мощными басами. Ночь. Малышка рядом тихо сопит. Я больше не сплю. Стоит мне закрыть глаза, родители приходят ко мне. Я виновата в их смерти. Если бы не я, они бы всё ещё были живы. Я переворачиваюсь на бок, по щеке скатывается слеза. Мне охватывает злость. Раздраженно смахиваю её и вылажу из-под одеяла. Ничего не изменишь. Я раздеваюсь, остаюсь только в нижнем белье. Открываю окно; в комнату врывается свежий, разряженный после грозы воздух. Дождь лил два дня подряд, но, судя по всему, этот день был последним. Небо кристально чистое, и только луна освещает землю тусклым фонарем. Я прыгаю, привычно приземляюсь на ноги и, ни на секунду не замедляясь, бегу, ещё даже не зная куда. Полностью обращаюсь в слух. Услышать шум воды сейчас тяжело как никогда, однако спустя минуту я слышу слабое журчание. Мне надо остыть. Я ускоряюсь. Я прыгаю в лесное озеро с небольшого уступа и сразу погружаюсь с головой, но я не спешу всплыть. Я выдыхаю весь кислород и медленно опускаюсь на дно. Озеро глубже, чем казалось сначала, но оно к лучшему. Я позволяю телу мешком осесть на дно. Я сажусь по-турецки, подперев сложенными руками подбородок. Из носа выходит последний пузырек воздуха. Стискиваю зубы, сдерживая подступающую истерику. Воспоминания мелькают в моей голове, вспыхивая на доли секунды. Из тени кухни выходит стройная девушка с зелёными волосами. "Меня зовут Хризолит". Я сжимаю голову руками. "Найти тебя было не так уж и сложно". Она усмехается, сжимает кухонный топорик со стекающей по нему бурой кровью. Я зажмуриваюсь, сажусь, обнимая колени. Моё резкое движение поднимает песок со дна, но я не замечаю этого, полностью отдаваясь во власть своему кошмару. Картинка меняется. Шуршание бумажных пакетов. "Эва!". Я наяву слышу мамин голос. Она плачет. "Пожалуйста!". Отталкиваюсь ногами от дна и всплываю. Я кричу, не в силах остановить своё сумасшествие, кричу так громко, как только могу, но это не помогает. Я кое-как добираюсь до берега. Боже! Я провожу рукой по волосам, зачесывая их назад, смотрю на небо. Луна на пустом небе мягко освещает лес.

– За что?! За что?!
– мой голос становится ниже. Ярость переполняет меня. Моё лицо искажается от рыданий. Я схожу с ума. Я больше не могу себя контролировать.

Я прихожу в сознание. С трудом разлепив правый глаз, я приподнимаюсь на руках. Подо мной колючие песчинки и мелкие камешки. Ветер бушует, пронизывая меня насквозь. Я встаю и чуть не падаю от резкого дуновения. От неожиданности я делаю шаг назад. Лес находится далеко внизу, я же стою на выступе скалы. Как я здесь оказалась? Я осматриваю свое тело. Мельчайшие царапины, два глубоких пореза на стопах. Бельё на мне больше похоже на половую тряпку. Я принимаюсь ковырять щеку, вскоре я отдираю от неё слипшуюся бурую прядь. Что же здесь произошло? Смотрю на деревья под собой, пытаюсь найти хоть что-то знакомое, но всё тщетно. Я прыгаю. Солнце ласкает меня, воздух вокруг меня нагревается, свидетельствуя о приближении к земле. Привычно группируюсь, однако в последний момент что-то идёт не так. Я качусь по листве, моё сознание заполняет дикая боль. Левое плечо горит огнем. Я всхлипываю. Осознание произошедшего накрывает меня. Я ведь не чувствую боли, эта реакция просто отсутствует в моем организме. В памяти всплывает недавнее утро с Оушн. Тогда у меня затекли ноги, но я не придала этому значения. Эта мысль пугает меня. Слишком опасно сейчас быть человеком. Проверяю своё чутьё. Я закрываю глаза. Слышу, как в сорока метрах от меня пробежал ёж, в районе двух километров шумит вода, я слышу, как бьётся сердце у ястреба над моей головой. Увеличиваю радиус обзора. Три с половиной километра. Два человека. Я улыбаюсь и открываю глаза, понимаю, что плечо больше не болит. Срываюсь на бег. Ветер свистит в ушах. Адреналин кипит в моей крови. Я ускоряюсь. Азарт захватывает меня, и вскоре я преодолеваю скорость, подвластную человеку; именно это заставляет обратить меня на одну мелочь - я больше не дышу. С момента моего пробуждения, я не сделала ни одного вдоха и выдоха. Плевать. Я бегу, светлые волосы развеваются на ветру, и, благо, они коротко острижены, иначе потом мне пришлось бы выдирать из них ветки, мелких жучков и прочую гадость. Я бегу, наслаждаюсь моментом. Жизнь вновь кипит во мне.