Выбор
Шрифт:
Л руки —
будто помыслы —
чисты.
I [репрессия у них добра по сути.
Злой человек не встанет у плиты.
Я знаю,
что древнее всяких библии
крутые глыбы кулинарных книг...
Зазывный запах — терпкий и обильный
на улице,
к а к музыка, возник...
Пыхтят в духовке блюда-недотроги.
И флотский борщ
волнуется впотьмах.
И расцветает блин на сковородке.
И смачно пузырится
бешбармак.
Зеленый перец затевает с мясом
общение
в
Н а у к а сочетается с шаманстзом
и торжествует
вопреки всему!..
Свершается!
Сейчас бы грянуть маршам...
А повар — белоснежная гора —
среди больших кастрюль
стоит, к а к маршал,
и говорит решительно:
«Пора!..»
Он все сказал вам.
Он не ждет награды.
Во взгляде — вопрошающий озноб...
И странный отблеск
театральной рампы
вдруг заполняет к у х н ю до основ...
П у с к а й твердят про вечность
летописцы,
пусть трагик воспевает
пыль эпох.
А я -
о прозе.
О еде.
О пище.
Ведь если где-то существует бог,
его я вижу у плиты великой,—
распаренного,
с черпаком в руке.
95
С загадочною, доброю улыбкой
И — непременно —
в белом колпаке.
П И С Ь М О И З Б У Х Т Ы I I .
Пишет тебе
капитан-лейтенант.
Пойми,
что письмо для него
не внезапно...
К а к там у вас д о ж д и н к и звенят
по тихим скамейкам Летнего сада?..
М н е надоели щенячьи слова.
Глухие: «А вдруг».
Слепые: «А если».
Хватит!..
Наверное, ты права
даже в своем откровенном отъезде...
Ж и л а .
Замирала, остановись.
И снова по комнате нервно бродила.
И все повторяла:
«Пустынно у вас...»
«У вас неприютно...»,
«У вас противно...»
Сто раз примеряла платья свои.
И дотерпела только до мая...
Конечно,
север — не для семьи.
Я понимаю. Я все понимаю...
Здесь ночь,
у которой не сыщешь д.
Скалы к а к сумрачные легенды...
Т а к и случилось,
что стала
«жена»
очень далекой строчкой анкеты...
96
Мне передали «письмо от жены».
Пишешь:
« С л у ж и ,
не мучайся дурью...»
И фраза о т о м , что
«мы оба
должны
вместе
о будущем нашем подумать...»
Вместе!..
Наверно, решится само.
Перегорит. Пройдет через сито...
Я перечитываю письмо,
где:
«Перевод получила.
Спасибо...»
Издалека приползший листок.
Просто слова.
Деловито и пошло...
Впрочем, спасибо.
Не знаю — за что.
М о ж е т ,
за то, что работает почта...
Глупо
все заново начинать,но к а ж д а я строчка взрывается болью!..
Сидит за столом капитан-лейтенант
и разговаривает с тобою:
— Мне некогда,
попросту говоря!
Слышишь?!
Зачем ты понять не хочешь?
Некогда!
Н е к о г д а !
Некогда!!
Зря
И через «некогда!»
ты приходишь!
Пришла?
Помоги мне обиду снести.
Тебя считать прошлогодней мелью.
И все!..
...А больше
писем не жди.
4 844
97
Это — последнее.
Если сумею...
Сумею.
К этому я готов.
Считай, что кончилось все
нормально...
Есть жены,
которые — для городов.
Я понимаю.
Я все понимаю...
У нас ревуны в тумане кричат
И полночь наваливается оголтело...
Н о , кроме погон,
на моих плечах
служба моя.
Профессия.
Дело.
Его — по горло!
( Д а ж е взаймы
выдать могу, если примешь присягу.)
Ж и в и . . .
Привет от нашей зимы
слишком знакомому
Летнему саду.
П Р И Х О Д Я Т К И Т О Б О И
По правилам устава,
без никаких замен,
их
двести диен мотало
за тридевять земель.
Штормящие широты
без них теперь
пусты.
Живите, кашалоты!
Возрадуйтесь, киты!..
Волну
плавбаза режет,
вступая на порог...
А здесь, на побережье,—
большой переполох!
Все сделано для встречи.
98
Готово. Учтено.
I I лозунги,
и речи,
и пресса,
II кино.
Еще вчера на рынке
исчезли все цветы.
Солом стоит великий
в салоне красоты.
Парад
причесок странных.
Обилие невест...
В кафе и ресторанах
не будет
нынче
мест!
II с тем никто не спорит...
Пойдя в свои права,
сегодня жены вспомнят
нежнейшие слова!
Сегодня — время женщин.
Сегодня — их заря...
Да будет
всем пришедшим
опорою земля!
Знакомая до боли.
Большая от забот...
11риходит китобои
В калининградский порт.
Б Л Л Л Л Д Л О Т Е Л Е Ф О Н Н Ы Х З В О Н К А Х
Цснтропуикт — диспетчерская городской
медицинской службы.
Наверное, п о х о ж и номера.
А может,
техники недосмотрели.
Но только
незадолго до утра
и был разбужен
телефонной трелью...
99
Скажите, это иентроиункт?