Вымышленные и подлинные истории Алекса

– Димка, отпусти её! На зону захотел? Опустят за такое дело, - попытался схватить нетрезвого парня второй бухарик.

Колба пнул пьяницу ногой в живот, попало по зубам и Фролычу. Он продолжал тащить брыкающуюся деваху к дальнему подвалу.

– Помогите!
– как можно громче крикнула бедная женщина, но больше на помощь ей никто не пришёл. Пьяницы, скорчившись, не могли подняться и только скулили. На детской площадке заливался слезами несчастный мальчик.

Колба затащил Ольгу в подвал и повалил на пол.

– Отстань от меня!
– пыталась вырваться девушка, расцарапав ханыге рожу. Дмитрий ударил несколько раз её промеж грудей и по лицу. Затем стал срывать с неё одежду, дошёл и до трусиков. Уставшая сопротивляться, Ольга не смогла больше противостоять здоровому парню и только лишь вскрикивала от боли от чуть ли не рвущего промежность большого твёрдого члена.

Только когда удовлетворённый содеянным ханыга, успокоившись, расслабился и прилёг рядом с ней, девушка быстро вскочила и наскоро схватив одежду, побежала со всех ног, преодолевая нестерпимую боль.

Илью с сотрясением головного мозга увезли на скорой в больницу. Несчастный мальчонка был бледен, периодически терял сознание, а когда приходил в себя, испытывал сильную и мучительную головную боль. Ольга еле доплелась до общежития и перед дверью комнаты, обессиленная, свалилась с ног. Ей тоже вызвали скорую. Одна из подруг написала заявление в милицию. Когда Круглова пришла в себя, полноватая её подружка Вика убедила девушку пойти с ней в городское управление по борьбе с преступностью, а если проще - в ментовку. Там Ольге даже посочувствовали, заявление приняли, направили в следственный отдел. Уголовное дело возбудила сама старший следователь по особо важным делам майор Светлова Елена Викторовна. Молодая стройная блондинка с голубыми глазами, подкрашенными ресницами и тонкими губами с ярко-красной помадой вежливо допрашивала потерпевшую. Оля прошла все экспертизы, а также врача-гинеколога. Были выявлены все следы насилия, побоев, микрочастицы спермы; взяли разорванную одежду для вещественных доказательств, после чего Оля переоделась в чистое бельё. Вычислить преступника не составило особого труда. Задержали его примерно в том же месте, где он распивал дешёвую сивуху с немолодой шалавой, грязной и неприятной на вид.

– За што вы меня тащите?
– как будто не понимая, спросил ментов подвыпивший Колба.

– Сейчас узнаешь!
– ответил один из оперативников и сильно ударил задержанного в область груди. Дмитрий согнулся от боли, ему заломили руки, защёлкнули на запястьях наручники.

– Падлы!
– пытался отбрыкиваться он, но снова получил уже по почкам. Его втащили в ментовский "козлёнок" и захлопнули дверь. Избитый ментами Колба притих и замолчал. Он всё понял - теперь не отвертеться.

Дмитрий сидел в прикованной к полу табуретке и скованными сзади на запястьях наручниках лицом к старшему следователю Светловой. Женщина долго смотрела на парня, прежде чем начать допрос. За окном шёл проливной дождь, вседозволенная свобода для Колбы закончилась. Он с завистью смотрел на молодую блондинку с голубыми глазами - та, закончив его допрашивать, поедет к себе домой, в тёплую хату, а там... Ильин зажмурился.

– Итак, приступим, - властным и повелительным тоном произнесла майор. Она представилась задержанному, зачитала его права и обязанности отвечать на вопросы следователя, а также предупредила о том, что ему грозит за дачу ложных показаний.

– Надо же как...- ехидно произнёс Дмитрий.

– Молчать!
– прикрикнула следачка, - отвечать только на мои вопросы! Ты меня понял? Понял, спрашиваю?

Она угрожающе посмотрела на Колбу - её поначалу миловидное, красивое лицо вдруг превратилось в конченную стервозу. Женщина сидела в своей рабочей форме с офицерскими погонами вся раздражённая, не скрывая презрения к подследственному. Будь он обычным воришкой или расхитителем государственного имущества, Светлова вела бы себя сдержанней и была бы намного мягче. Но тут была задета женская честь - взыграла ненависть и враждебное отношение к насильникам.

– Подонок!
– не сдержала своих эмоций Елена Викторовна.
– Ты у меня на всю катушку загремишь!

– Посмотрим!
– с такой же неприязнью процедил ей в ответ Ильин.

– Что?
– глаза Светловой удивлённо уставились на парня.

– Ничего, я так...
– сделал вдруг примирительный тон Колба.

– Фамилия, имя, отчество, год рождения.

Дмитрий опять покосился на молодую, но уже получившую приличную должность работницу юстиции. Хороша! А ножки-то какие! Просто загляденье. Вот таких фифочек он никогда не пробовал. И вряд ли когда ему предстоит с ними замутить. Взаимная враждебность и неприязнь переросли в агрессию. Вместо того, чтобы дать показания, Колбу вдруг переклинило. Рассвирепевший, он неожиданно ударил женщину лбом в лицо со всего размаха, а затем, превозмогая боль в запястьях от наручников, добавил ей ногой в живот. Светлова упала на пол, и Колба в бешенстве пинал её ногами. С большим трудом майору удалось откатиться к краю стола, где была кнопка тревожного сигнала, и нажать на неё.

Влетевшие на шум менты долго били подследственного, забив чуть ли не до смерти, и отправили в тюремный лазарет. Едва выживший Дмитрий уже оттуда сделал официальное заявление.

После тюремной больницы Ильин был переведён в СИЗО. Все допросы теперь проводились не в ИВС при городском РОВД, а именно в следственном изоляторе, проще говоря, уже в тюрьме.

Светлова так же, с нажимом, допрашивала подследственного, а он лишь ограничивался короткими фразами или вообще молчал. Майор вызывала конвой, парня уводили в камеру.

А в камере уже другая атмосфера - там тоже насильников не жалуют, но уже не только бьют, но и калечат, насилуют их самих, проще говоря - опускают.

– Ну что, гнида, зачем девочку обидел?
– подошёл к Дмитрию один из здоровых приблатнённых, широкоплечий мужчина, весь в наколках, со злыми глазами и прыщавым лицом. Он сжимал большие кулаки - даже речи не могло быть, что обойдется.

– Тебе какое дело?
– попытался возразить ему Колба, но на помощь прыщавому уже поднялась вся кодла.

– Сейчас мы тебе покажем, пи...ору, как девушек любить!
– пообещали Дмитрию.

Парень пытался постоять за себя, ударив сначала прыщавого, затем другого арестанта. Но что он мог один против стаи? Сразу человек восемь навалились на Колбу, выкручивая ему руки, разрывая одежду, нагибая головой вниз. Прыщавый сильной рукой врезал Ильину сначала под дых, затем по зубам. Из дёсен потекла кровь, а парень взвыл от боли. С него сняли до колен старомодные джинсы и трусы.

Оглушающий крик и безуспешная попытка вырваться...

– Тихо, падла!
– Дмитрию заткнули кляпом рот. Он чуть не задохнулся.

Ильина опустили сокамерники. Теперь он на всю жизнь с печатью позора.

Ночью Колба попытался вздёрнуться, но безуспешно. Подоспевшие тюремщики не дали ему уйти из жизни и вызвали психиатра.

Врач предложил полечиться в стационаре, но почему-то не настоял и уехал, прописав арестанту лекарства.

Колбу перевели в другую камеру, усилили за ним надзор. Елена Викторовна на допросы Ильина вызывала реже, старалась вести себя спокойней и сдержанней. Ей невыгодно стало, что подследственный не доживёт до суда (хотя до попытки суицида Колбы она втайне про себя этого желала).