Выполнение замысла

– Нет. Не это главное. Конечно, в руководстве не помешают молодые грамотные образованные специалисты. Михаил Сергеевич вроде бы подходит под эти критерии, но скользкий он какой-то. Мне кажется, что у него нет стержня и принципов. Всем он хочет нравиться - начальникам и подчиненным, всем угодить. И это ему удается! Вот, что удивительно. А такого быть не должно. Невозможно усидеть на двух стульях. Секретарем ЦК должен быть не просто хороший парень, устраивающий всех, которым легко управлять и направлять, но и обладающий другими качествами, - попытался объяснить доходчиво свои мысли.

– Рано или поздно, но мы уйдем, а на наши места придут вот такие Горбачевы. Смогут ли они удержать выбранный курс, сохранить и укрепить страну, противостоять всем угрозам? Вот что для меня важнее и беспокоит, - добавил несколько эмоционально.

– Вот как ты думаешь?
– неопределенно произнес Андропов.
– Да! Надо бы нам с тобой до Политбюро было встретиться! Но эта текучка, будь она не ладна, не позволила, к сожалению, - попытался оправдаться и задумался.

– А откуда у тебя сведения про мнение Бжезинского, про невнятный внешнеполитический курс и прочим…?
– поинтересовался, опять сверкнув очками.

– Почти все это взято из открытых источников, - отмахнулся Романов.
– Есть у меня аналитики в Обкоме, которые отслеживают периодическую печать и другие средства массовой информации, - пояснил.

– Ты Юрий Владимирович, не считай меня своим противником или соперником. Одно ведь дело делаем! Тебе, как и мне не чужды интересы страны и ее будущее. Я всегда тебя поддержу, если буду уверен, что это пойдет во благо, а не во вред, - признался Романов и подался навстречу собеседнику.
– Одно меня смущает - ты ведь больше всех знаешь, что твориться у нас и за рубежом. Почему молчишь?
– пытливо взглянул собеседнику в глаза, скрытыми за стеклами очков.

– Не боишься говорить открыто?
– Юрий Владимирович обвел глазами кабинет.
– Твой помощник побеспокоился о защите?
– чуть улыбнулся и, опустив голову с сожалением в голосе посетовал:

– Кому это нужно сейчас?

«Играет или действительно не слушает мой кабинет?
– задумался Григорий Васильевич.

Собеседники помолчали, а затем Романов признался:

– Я ведь не только из-за Горбачева с тобой хотел встретиться! Ко мне случайно поступили сведения о предателях, работающих на иностранную разведку. В том числе и в КГБ. Это ведь по твоей линии работы. Только не спрашивай, откуда у меня эти фамилии. Сам не знаю пока.

Достал из кармана сложенный листок и положил на столик перед собеседником.

– Проверь, правда ли это!
– добавил, глядя в удивленные глаза Председателя КГБ.
– Если подтвердится, то будет лишним доказательством того, что я на твоей стороне.

Андропов пытливо всматривается в глаза собеседника, не прикасаясь к листку. Потом пошевелившись, произнес:

– Вот значит как? Я подумаю.

Романов почувствовал, как пересохло в горле, и отхлебнул остывшего чая. «А что если Андропов сам на стороне врагов? Сколько мне жить останется? Лишь бы родные не пострадали!» - промелькнула предательская мысль. «Нет. Это невозможно. Соловьев бы знал об этом!» - попытался успокоить себя.

– Продуктивный у нас с тобой Григорий Васильевич вышел разговор, - констатировал Юрий Владимирович.
– Пойду, пожалуй. Дел еще…. Со своими совещание надо проводить по результатам Политбюро… и другим вопросам, - взглянул на листок и сунул в карман.

Кряхтя поднялся с кресла и протянул руку.

– Рад, что у нас с тобой состоялся такой разговор, - добавил на прощание.

«Осторожничает Андропов. Никак не проявил своего отношения к моим словам!» - повторно констатировал Романов.

Отступление. Романов. Декабрь.

В начале декабря по сведениям Романова Москву навестит официальная делегация правительства Афганистана во главе лидером Народно-демократической партии и премьер-министром Тараки. У Григория Васильевича еще не сложился план, как Советскому Союзу избежать или отсрочить Афганскую войну, поэтому хотелось лично встретиться с афганскими лидерами и простыми афганцами, чтобы убедиться в правильности суждений и выводов Соловьева.

В Москве между Советским Союзом и ДРА был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве. Афганская делегация проявляла активность и постоянно проводила брифинги, обеды, встречи, приглашая множество представителей принимающей стороны. Получил такое приглашение и Романов. Там он познакомился с Председателем Революционного совета, премьер-министром и исполняющим обязанности министра обороны Демократической Республики Афганистан, Генеральным секретарем Центрального комитета Народно-Демократической партии Афганистана Нур Мухаммедом Тараки.

Состоялась продолжительная беседа через двух переводчиков. Глава афганской делегации оказался довольно многословным собеседником. Используя по-восточному цветистые словесные обороты, хвалил, восторгался и благодарил Советский Союз за бескорыстную помощь и поддержку молодой республики.

Григорий Васильевич в ответ соглашался, что соседним дружественным странам, а теперь и союзникам необходимо поддерживать друг друга в борьбе с врагами, в строительстве социализма и укреплении завоеваний революции, чем вызвал искреннюю благодарность и многословные восхваления в свой адрес, а заодно получил приглашение на посещение Афганистана.

Афганский лидер оказался довольно обаятельным человеком и понравился Романову. Вызывала беспокойство только некоторая наивность в его суждениях и планах на ближайшее будущее своей страны. Тараки сравнивал Саурскую революцию с Великой Октябрьской и заверял, что всего через несколько лет отсталый Афганистан будет не узнать. Мечети опустеют. Многие получат образование. Отсталые вековые традиции уйдут в прошлое, а народ, под руководством народно-демократической партии почувствовав преимущества жизни при социализме, с готовностью будет строить новую жизнь. Осталось только справиться с врагами молодой республики и провести необходимые реформы, а для этого они ждут помощи от великого и могучего северного соседа.

Григорий Васильевич, размышляя о прошедшей встрече, сделал вывод, что время практиков в Афганистане еще не пришло. Окружение Тараки восторженно говорило его словами и полностью поддерживало своего лидера. Романову вспомнилось чье-то высказывание: «Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами негодяи». Он был с этим не согласен и изменил бы: «Всякую революцию задумывают романтики, готовят фанатики, осуществляют профессионалы, а строят новое общество практики». Будут ли пользоваться плодами революции негодяи -зависит от практиков у власти.

В ближайшей беседе с Брежневым на его даче Романов поделился впечатлениями от бесед и просьб афганцев.

– По государственному мыслишь, Гриша, - отметил Леонид Ильич, развалясь в кресле.
– Слышал, что привез с собой многих своих производственников. Поддерживаю и знаю, что на тебя можно положиться, - продолжил.
– Надо помочь афганцам, Гриша…

Помолчав, пожаловался:

– Вон Косыгин упирается…. Говорит, что сами скоро без штанов останемся….

– Полностью согласен с Вами, Леонид Ильич, - с готовностью подхватил Романов.
– Может самому съездить, посмотреть и разобраться, что у них происходит, в чем конкретно можно помочь? Думаю, ленинградцы поддержат, и выделим некоторую продукцию вне плана. Оценю и по возвращении доложу Вам, - предложил прикрывшему глаза Генсеку.
– Они приглашали меня, - добавил.